Галина Гончарова - Попасть – не напасть [litres]

Но без брички все равно обойдется. Это как с машиной – иногда проще такси нанять, пусть даже на постоянной основе, или договориться с кем-нибудь… Вот!

Семейный совет состоял из нас пятерых. Мамаша еще шила рукавицы, поэтому я, Ваня, Арина, Петя. Ну и до кучи мелкий гад.

– Итак. У кого можно нанять бричку?

– Я у соседа спрашивал, – буркнул Ваня.

– А если на постоянной основе?

– На постоянной? Это как?

Ребята уже привыкли к моим оговоркам и не стеснялись переспрашивать. Повезло мне и еще в одном. Мамаша об их образовании не заботилась вообще. Сами понимаете, четырехлетка хоть и обязательная, но с оговоркой. Можно запихнуть человека в школу, нельзя заставить его учиться. Там прогулял, здесь не пришел, тут не выучил – и выходит из школы баран с аттестатом. Так с Синютиными примерно и вышло. Аришке – той ничего не надо, даже грамоты, ни к чему она бабе. Петя урвал кое-что у священника, хоть буквы с цифрами знал, да и Ваня его учил. Сам Ваня был определен отцом в школу и даже закончил первые четыре класса. Читать, писать, считать умел, хотя и не идеально. Здесь большевиков ведь не было, и их упрощенки – тоже. Когда все «яти» и «еры» повыкидывали и орфографию упростили. Здесь сложнее.

Я решила, как будет чуть полегче, обязательно устрою малявок обратно учиться.

Но в силу своей неграмотности они и не подозревали, что с моей речью что-то не так. Незнакомые слова? Так это ИМ незнакомые, они неграмотные. А не так, чтобы в принципе что-то новое.

– Мне нужно, чтобы каждое утро меня отвозили в лощинку, каждый вечер забирали, – проговорила я.

Конвой там или еще что… Без хозяйского глаза дело не пойдет. Это истина из моего прошлого. Тебе нужно? Отрывай попу и делай. Или приглядывай, или работай ручками.

Строить сарай я не могу. Но приглядывать буду. Благо в деревне выросла. А деревенские дети много чего знают. Ту же курицу могу и зарубить, и ощипать, и опалить, и приготовить. А подруга у меня была, в институте познакомились, так она со мной в деревню на каникулах съездила. Первый раз в жизни корову увидела.

Ага, в восемнадцать лет.

И доить попробовала, и в шоке была. А уж парное молоко ее вообще свалило. Потом она долго допытывалась, что с ним надо сделать, чтобы оно стало как в магазине.

Как строят сараи и что нужно мне – я знаю. Осталось организовать процесс, но первый месяц я в лощине буду и дневать, и ночевать.

И это кстати.

Магию-то никуда не денешь, а мне над семенами серьезно поколдовать нужно. Ну, это я так называю для ясности. Колдовства тут особого нет. Мне надо проверить семена, отобрать все самые лучшие и стимулировать их. Не знаю, как с этим справлялся Мичурин, но если есть магия…

Тут главное – грань не перейти. Не сделать из растения чудовище. Как из человека, к примеру, высоколобого умника или безмозглого качка. Просто… естественный отбор и минимум улучшений.

Чуть больше устойчивости к морозам, чуть больше сил, может, чуть более быстрое созревание, чуть крупнее или вкуснее плоды и ягоды, они ведь выращиваются с разными целями, и, главное – закрепление положительных признаков в последующих поколениях.

В природу нельзя лезть тупо, нельзя играть с механизмами, которые старше тебя и совершеннее, которых ты не поймешь. Даже если кажешься себе очень умной, не стоит забывать, что учатся всю жизнь. Но немного помочь, на своем уровне разумения, – да.

Магия не всемогущий бог, а всего лишь чуть более сложный инструмент, чем электронный микроскоп.

Разобраться, поддержать, подтолкнуть… Это я могу. Только вот на одном зерне будет незаметно. А если на десятке? Сотне? А ведь мне тысячи нужны, мне тысячами сажать… Даже не мне, тем же работникам. И сажать, и поливать, и прочее…

Заметят?

Стопроцентно! Этого допускать вообще-то нельзя, но, по счастью, за городом у меня есть два бонуса.

Первый – расстояние. Можно орать «спасите-помогите», хоть в голос, хоть как, но услышат тебя те, кто рядом. А не те, кто за пять километров от тебя. Это первое.

И второе. Фон самой лощинки. Своего рода «естественная магическая радиация». Ее уже обследовали, уже признали годной для дела, но фон-то остался! На него тоже можно многое списать. Что я и сделаю.

Почему у вас капуста растет в два раза быстрее? Никак не могу знать, главное, что съедобна. Да-с…

Инерция мышления есть и в этом мире, сразу лощинку обследовать от и до не бросятся, а потом… Потом будет уже поздно ловить меня за руку.

Но вернемся к нашим бананам.

Бричка и лошадь.

– Так сможет сосед меня возить?

– Поговорить надо, – вздохнул Ваня. – Сама понимаешь, мама…

Я понимала.

Ох уж мне эти тонкие, чувствительные натуры с трепетной душой. С кем хочешь переругаются от избытка чувств. Или так подгадят, что потом век не расхлебаешь.

– Как соседа-то зовут?

– Поликарп Петрович.

Я вздохнула и отправилась к плите. Соседи, да… А в гости идти надо с чем-то вроде пирога. Этакий символ мира.

Шарлотку, что ли, опять испечь?

Так и сделаю.

К соседу-то я шла более-менее спокойная. А вот домой возвращалась не в лучшем настроении.

Мамаш-ш-ш-ша!

Ох, попадись мне сейчас эта паразитка, сколько б пинков я ей отвесила! От души да по заднице! Это ж надо так подгадить?

Сосед оказался человеком приличным. А его жена в обмен на рецепт поделилась со мной сплетнями.

Если вкратце…

Моих, то есть Машиных, деда с бабкой тут все знали. Как крепких и хороших хозяев. Старшую дочь уважали – хорошая девка выросла. Младшую… Ну, дура, но, может, муж ума вложит? Через задние ворота?

Не вложил.

Как сам помер, так маман к родителям и вернулась. Пока они живы были, хвоста она не поднимала. Но как померли…

Маман начала активно устраивать личную жизнь. Нет, ничего в этом плохого вроде бы не было, но только с первого взгляда. Искала-то она не хорошего отца детям, а лично для себя! Вот и попадались одни «Карпушеньки». Кто пил, кто гулял, кто орал, кто дрался… В результате соседи поделились на две части.

Одна, получше, к которой и Поликарп Петрович относился, искренне жалела детей. Дети-то не виноваты… Ну, подкармливали кое-как, помогали… Потому и Ваня пару раз за лошадью обращался.

Вторая часть, побольше количеством, искренне считала, что в коровью лепешку вступишь – ноги не отмоешь. И гоняла ссаной тряпкой и мамашу, и ее отпрысков.

Потому-то к нам и никто не приходил. Кому ж охота нарываться лишний раз?

Уши продавать? Сплетни собирать?

Это вам не двадцать первый век, здесь как потопаешь, так и полопаешь, ребенку пяти лет нет, а обязанности у него уже есть. С правами сложнее, пусть сначала на них заработает. Подмести, заштопать, корм задать… Где справится – там и трудится.

И бабки при деле.