Маша Храмкова - Номад [litres]

«Мы только оценим обстановку и обратно. Вызовем подкрепление», – сказал он себе и принялся понемногу травить трос.

Дыра, которую проделал Верзила при падении, вполне могла вместить двух андроидов, поэтому РУТ-81 и ТиТ-5 спускались одновременно. Примерно через три минуты они достигли дна.

Стоило им ступить на неровный пол пещеры, как худшие опасения подтвердились: Верзилы здесь не было.

Вместо него был широкий туннель, уходящий в сторону. Судя по свежести грунта, он был сделан совсем недавно. Значит, это либо Верзила протаранил себе альтернативный путь спасения, либо (и эта мысль крайне не нравилась напарникам) это сделали твари.

– За мной, – решительно произнёс ТиТ-5. Его коммуникатор по-прежнему не работал, как и дрон.

– Стой. – РУТ-81 ухватила его за запястье. – У меня плохое предчувствие. Давай вызовем подмогу! Где бы ни был Верзила, вдвоём мы ему вряд ли поможем.

Это было здравое решение.

– Что-то глушит здесь всю электронику – придётся лезть наверх, – покачал головой ТиТ-5. – Потратим время… Ладно, ты права.

Прицепив трос к страховочной системе, ТиТ-5 принялся подниматься. Это было нетрудно с его длинными и цепкими пальцами, и всё же в некоторых местах отвесные камни сильно усложняли задачу, позволяя полагаться только на снаряжение.

РУТ-81 поднималась рядом, быстро и ловко, точно муравьишка. И снова ТиТ-5 залюбовался своей напарницей, отчего желание узнать её историю разгорелось только сильнее.

Но их приключения только начинались. Ровно за пять метров до точки выхода кто-то или что-то пересекло их тросы практически одновременно. Вмиг утратив страховку, мусорщики, безуспешно пытаясь ухватиться за гладкие камни, рухнули на дно.

Для человека падение с высоты десятиэтажного дома означало мгновенную смерть. Для полуорганического робота – как повезёт.

– ТиТ-5! – РУТ-81 первая сообразила, что только что произошло. – Доложи, как ты?

Ответа не было.

Кое-как поднявшись на ноги, она обнаружила лежащего рядом напарника. Его системы жизнеобеспечения были в норме, вот только…

– У меня серьёзные неприятности, Рут, – слабо произнёс ТиТ-5. – Пара позвонков в грудном отделе сместилась. Диагностика подтверждает. Я смогу шевелиться, лишь когда АПИ отладит подачу импульсов от мозга.

АПИ – автономная программа интеграции – позволяла контролировать процессы жизнедеятельности в теле андроида, устраняла мелкие неполадки, следила за работой мозга. Если говорить ненаучно, АПИ помогала механическим и биологическим частям тела жить в гармонии. Жить и процветать. А также восстановиться после незначительных травм за счёт перераспределения внутренних ресурсов.

– Ты можешь шевелиться? – спросила РУТ-81, боясь прикоснуться к нему.

– Боюсь, что нет, напарница. – Андроид улыбнулся краешком губ. – Я знаю, что мы в полной заднице. Верзила непонятно где, коммуникаторы не работают, и последнее солнце скоро сядет… Попробуй выбраться самостоятельно, я знаю, у тебя получится.

Ему совсем не хотелось оставаться одному в тёмной подземной пещере, но заставить РУТ-81 сидеть рядом с ним он тоже не мог.

– Сколько времени потребуется на восстановление? – спросила она.

– Диагностика говорит: шесть часов, – обречённо сказал ТиТ-5.

За это время Димитри зайдёт, и на планету опустится холод.

– Значит, мы просто посидим здесь эти шесть часов, – улыбнулась РУТ-81 и осторожно дотронулась до его ладони.

– В таком случае я бы очень хотел послушать твой рассказ, – сказал ТиТ-5. – Это поможет репликаторам быстрее работать.

Они уже работали, эти маленькие наниты. Сращивали раздробленные позвонки, сшивали пересечённые нервные волокна.

– Всё началось восемь лет назад, – на манер Писателя начала РУТ-81. Она погасила фонарь, и андроиды погрузились в темноту…

Всё началось восемь лет назад… Нет, не так. Всё началось двадцать два года назад, в день моего рождения.

Акушерка с широким красным лицом вспорола родовой мешок. Её рука была твёрдой, а движения уверенными и хладнокровными. Она проделывала это каждый день: выпускала на свет тех, кому суждено было стать производителем. Эта участь была уготована и мне.

Но мои приёмные родители решили по-другому.

– Она ваша. – Акушерка положила голую и орущую меня на грудь молодой женщины. – Поздравляю.

Мужчина не смог сдержать слёзы, на что акушерка демонстративно закатила глаза. Она повидала слишком многое, и её сердце давно зачерствело.

– Оплата, – сухо напомнила она, запихав использованный родовой мешок в измельчитель. Сделка, которую она заключила, была незаконной, но деньги от бездетных богачей оправдывали риск.

– Да, конечно, – поспешно сказал мужчина и приложил запястье к толстому запястью акушерки. В мгновение ока три миллиона вон перекочевали на карту госпожи Бао. Но эта сумма была мелочью по сравнению с тем, что семья только что получила взамен.

– Она совсем как Рин, – плача от умиления, прошептала госпожа Чжин Хо. Должно быть, в этот момент я с остервенением сосала грудь, потому что… ну а что ещё мне было делать?

– Она и есть Рин, – осторожно напомнил её супруг.

– А молоко когда придёт? – спросила госпожа Чжин Хо у акушерки.

– А я почём знаю? У меня нет детей, – госпожа Бао равнодушно пожала плечами. Её работа была сделана, и уже завтра она отправлялась отдыхать на остров Чхеджоу, наравне с потребителями.

Молока не было, и я начала хныкать.

– Давай дадим ей смесь, – предложил мужчина. Он ещё не забыл, каково это – быть молодым родителем. В отличие от своей жены, у которой после смерти дочери начались серьёзные проблемы с памятью. Однако наука, корпорация «Нанко» и, в частности, госпожа Бао подарили им ту же Рин во второй раз. Её точную копию, которую решено было назвать Лин.

Так появилась я, Лин Чжин Хо, выращенная в пробирке. И отданная любящей семейной паре, у которой есть всё. Интересно, о чём ещё можно мечтать?

Я никогда не чувствовала себя чьей-то заменой. До семнадцати лет вообще не знала ни о какой Рин и о том, что родители тайно купили меня у некой госпожи Бао, точнее, у компании, в которой она работала. Я росла потребителем, и мне не было дела до производителей. Но обо всём по порядку, ведь мы всё ещё здесь, в подвалах корпорации «Нанко», где моя мать, госпожа Чжин Хо, безуспешно пытается накормить меня.

Должно быть, в этот момент созвездия надо мной сложились в иероглифы «хрен вам», кто-то просыпал соль или разбил зеркало, но с тех самых пор ни один год моей жизни не проходил без участия злого рока. Меня он обходил стороной, но по окружающим бил нещадно. И началось всё с той самой госпожи Бао. В тот вечер она, напившись сочжу, возвращалась домой навеселе. Не дойдя двести метров до квартиры своего приятеля, напоролась на грабителей, которые перерезали ей горло.