Маша Храмкова - Нет никого страшнее меня

Адель в последний раз взглянула на свое отражение. Старое зеркало, затесавшееся между уже пустых книжных полок, задрожало от проезжающего мимо состава метро. Она будет скучать по этой квартире. Болотно-зеленые глаза смотрели почти что с отчаянием – впереди Адель ждал новый город, другой штат. Новая школа! Черт, что может быть хуже – переводится в последний год! Когда она уже привыкла к учителям и одноклассникам с их дурацкими насмешками.

Адель заправила за ухо седую прядь и сорвала со стены последнюю фотографию. На ней вечные подруги Хортон и Родригез вместе уминали пиццу «Четыре сыра».

– Буду скучать, дубина, – прошептала Адель и засунула фотографию в кармашек раскрытого чемодана. Закрыла крышку, прижала, с усилием застегнула молнию. Подруга, лучшая подруга оставалась в Бруклине, тогда как Адель Хортон вместе с семьей переезжала в штат Орегон. В этот маленький город с непроизносимым названием… как же его? Кажется, Ливенворт.

– Ада? – мама постучала в дверь и тут же вошла. – Готова?

– Угу, – Адель закинула последние вещи в спортивную сумку.

– Точно ничего не забыла? – мама бегло осмотрела комнату.

«Свое сердце», – подумала Адель, но вслух спросила: – Мой билет у тебя?

– Хмм, дай-ка подумать, – Маша Хортон сделала вид, что задумалась, а затем рывком вытащила паспорт, наполовину торчащий из заднего кармана джинсов Ады. На пол выпал распечатанный билет и несколько купюр. – С ума сошла? Когда я переезжала в штаты, заначку прятала в кармане трусов! Нашитым по такому случаю бабушкой Сарой!

– Это потому что ты переезжала в нулевые, мам, – заметила Ада, забирая свои документы. – Спущусь через две минуты.

Перелет до СиТака занял пять часов. Еще три – на машине до самого Ливенворта. Да, пейзажи в вправду были волшебными: высоченные деревья, покрытые мхом до самой последней веточки, горы, по вершинам которых скользил туман, бурлящие реки и снежные шапки – Адель чувствовала себя почти что героиней того самого фильма про вампиров.

– Ну как, нравится? – спросил отец, покосившись на нее в зеркальце заднего вида.

– Да, необычно, – устало сказала Ада.

– Мы будем жить буквально у подножья гор, – добавила мама, делая очередной снимок на телефон. – Можно кататься на сноуборде каждые выходные!

Вот еще. Ада покосилась на свою спортивную сумку с символикой «Янкиз». Нет, она не была фанатом бейсбола, отнюдь, да и к экстремальным видам спорта давно остыла. Впрочем, старое кимоно все же кинула в сумку, когда собралась – кто знает, какие перемены ждут ее в жизни?

В глубине души Адель была рада шансу начать все заново. Она сможет оторваться от всех этих насмешек и навсегда распрощаться с образом неуверенной в себе чудачки… Если только первый день в школе пройдет нормально. При мысли о новом классе, желудок Адель в очередной раз свело мучительными спазмами.

Люди, приходившие в ее жизнь, обычно сразу делились на два лагеря: на тех, кто принимался рассматривать ее и тех, кто делал вид, что все нормально. С последними, как правило, оказывалось сложнее.

В этот момент она отчетливо увидела оленя. Желто-охряный, он стоял возле дороги, наблюдая за проезжающими машинами большими черными глазами.

«Вот чудо», – подумала Ада встрепенувшись. Оленя она видела впервые, и это показалось ей хорошим знаком. Странно, что мама не заметила, ведь она буквально не выпускала камеру из рук – хотя, возможно, олень был всего лишь плодом воображения усталого мозга Адель.

Откинувшись, девушка включила музыку и закрыла глаза.

Когда она проснулась, в машине никого не было. Кто-то уложил ее на заднее сиденье, укрыл пледом.

«Так странно, – Ада пошевелила она затекшими пальцами ног. – Сколько я спала?»

По запотевшему стеклу ползли одинокие капли, две из них словно соревновались друг с другом, кто быстрее доберется до края. Мысленно сделав ставку на одну из них, Адель принялась разминать будто одеревеневшие ноги.

В этот момент за окном машины появились смутные тени. Они медленно приближались к Аде, словно боялись напугать или разбудить ее.

– Мам? – нервно позвала она, ощущая, как внутри поднимается тревога.

Задняя дверь машины резко распахнулась.

– Проснулась? – Маша Хортон тепло улыбнулась ей и помогла вылезти на свежий воздух. Отчего-то тело не слушалось и кружилась голова – да уж, спать днем в машине было не лучшим решением.

– Как себя чувствуешь? – как бы между делом спросила мама.

– Странно, – Адель окинула взглядом большой особняк, который не сразу заметила из-за окружавших его высоких деревьев. – Наш дом?

Покрытый выцветшей серой краской, как и десяток домиков по соседству, он выглядел пустым и неуютным. Новый дом семейства Хортон находился не просто в горах. Он был на самом что ни на есть отшибе!

Стоя возле машины, Адель какое-то время вглядывалась в пустоту окон на верхнем этаже.

«Похоже, там будет моя комната», – подумала она.

– Целый дом наш, даже не верится! – с восхищением сказала мама, принимая от отца коробки со второпях сделанной надписью «Посуда!»

– А где остальные вещи? – спросила Ада. Она хорошо помнила, сколько всего они упаковали за последнюю неделю в Бруклине.

Отец и мать мимолетно переглянулись.

– Кое-что приедет на неделе, а кое-что мы даже не повезли, и знаешь почему? – Лиам хитро прищурился. – Потому что старые хозяева великодушно оставили нам кучу всего! Круто, не правда ли?

«Конечно круто! Этот домишко со всем его хламом явно стоит моей привычной нью-йоркской жизни!» – мрачно подумала Ада, волочась в дом прямо по идеально подстриженной лужайке.

Впрочем, новое жилище ей скорее понравилось. По крайней мере, на первый взгляд.

– Предлагаю заказать пиццу! – закончив таскать вещи, отец устало рухнул в кресло. – Раз уж сегодня такой день.

– Полностью поддерживаю, Лиам, – мама уже закидывала одежду в стиралку. – Кстати, а где здесь ближайший супермаркет? Можно будет вечером всем вместе съездить…

«Что ж, еще час про меня точно не вспомнят», – подумала Адель и медленно поднялась наверх, в свою новую комнату.

Дверь открылась с мягким скрипом. Внутри пахло чем-то очень знакомым, словно из детства, и это понравилось Аде. Смесь запаха недавнего ремонта, старых книг и… ароматических палочек! Точно, сандал и ваниль! Кажется, старые соседи Адель жгли такие… Застигнутая врасплох воспоминаниями, Ада продолжала стоять в дверях, с сумкой «Янкиз» в руках, словно спрашивая разрешения пройти дальше.

Большая кровать, рабочий стол напротив окна, пустые книжные полки – вроде бы все как обычно, но как-то уютно, что ли. Спокойно и тихо. Определенно – это комната была полной противоположностью ее бруклинской пещере, с вечно дребезжащими от метро стеклами и люстрой. Последние соседи постоянно ругались, лаяли собаки, на незнакомых языках кричали дети. Здесь же тишина казалась настолько густой, что буквально вливалась в уши.