Алексей Федотов - Заявить о себе [litres]

Жорик замер, пристально разглядывая майора.

Тот, с минуту о чем-то подумав, протянул руку и все же снял трубку телефона и набрал номер. Несколько секунд подождал, а потом сказал:

– Вадим… Да знаю, что занят и просил не беспокоить… Тут особый случай. Срочно приезжай. Наши, в кавычках, друзья из «Фаворита» нам с тобой весточку прислали… Ага! Давай, жду…

Положил трубку обратно на телефон и снова глянул на Жору.

– Обедал хоть? – неожиданно спросил он потеплевшим тоном.

Гость отрицательно качнул головой.

– Как приехал, сразу к вам.

Рейн вздохнул, залез в стол, достал чашку с печеньем и две кружки.

– Могу предложить только чаю. Да ты присаживайся, – велел он. – Не стой как оловянный солдатик… А пока пьешь чай, думай, может, вспомнишь что-нибудь ещё, что забыл сказать сразу.

Суббота…

Новая комната малышки Юли наконец-то обрела жилой вид. Ещё в начале этой недели сестра Ирина вместе с Юлей ходили выбирать в её комнату мебель. И вот вчера её наконец-то доставили. Так что весь вечер они с Глебом и Викой были заняты тем, что расставляли её по комнате. А остальные девочки, вооружившись тряпками, стирали с неё пыль и наводили лоск. Вика тоже хотела им в этом помочь, но её решительно, большинством голосов, отстранили от этого дела. Видимо, девочки знали о ней нечто такое, что не знал о ней Ким.

Конечно, вещей пока здесь было немного, но по тому, как блестели глаза маленькой девочки, она была в восторге от своей новой спальни, и теперь её отсюда хрен кто выселит.

– Нравится? – с улыбкой спросил её Ким и вместо привычного кивка вдруг услышал:

– Спасибо, папа!.. Мне здесь нравится!

Её голос прозвучал прямо у него в голове, что стало для него полной неожиданностью. Конечно, Кира Валентиновна, ставшая её наставницей, упоминала, мол, девочке вполне по силам освоить мысленную речь. Но он особо в такое не верил. И, как оказалось, зря. А ведь её голос в голове без эффекта сирены услышали все, кто находился в данной комнате.

– Так ты у нас теперь молодой папочка! – почему-то это первое, на что было обращено внимание. – Поздравляю!

Ким оглянулся на взрослую Юлю, которая это и сказала, с некоторым осуждением и неодобрением. Да, он и сам был сильно удивлен заявлением мелкой Юли, но не собирался ей отказывать в её желании. Если для неё это так важно, то и пусть. К тому же он проявлял о ней заботу больше, чем о других детях.

– Знаешь, если ей так хочется меня называть, то пусть называет, – спокойно возразил Ким, озвучив свое решение. – Значит, ей это так важно. Но что самое главное, скажи что-нибудь ещё, – попросил он.

– Я тебя люблю!..

И тут только до всех дошло, чему они стали свидетелями. Первой отреагировала Тина. Ким даже не ожидал от неё такой бурной реакции, когда она подхватила четырехлетнюю девочку и радостно закружила с ней по комнате.

– Ах ты моя умница! Мы тебя тоже очень любим! – реакция неожиданная, но довольно приятная. Ким, если честно, немного опасался, что присутствие маленькой Юли им в тягость. А тут такая искренняя радость. И не только со стороны Тины, но и остальных девочек. Даже от сердца отлегло.

– Ещё!.. Скажи ещё что-нибудь, – теперь попросила её уже Алиса.

Но на этот раз мелкая выглядела чуть растерянной. Причину она «озвучила» сама:

– А что мне надо сказать?

Её мысленные слова звучали у них в голове без тех искажений, что обычно присущи детям её возраста. Словно говор взрослой девушки. И ещё её слова ощущались как мягкая и приятная слуху речь.

Вот надо было Ведьме влезть со своей глупостью. Нет, конечно, вряд ли она хотела чего-то плохого, но лучше бы она промолчала.

– Если Ким – папа, тогда кто мама? – спросила она.

– Наверное, Рейчел? – предположила на это вторая из близняшек, Олеся.

Юля отрицательно закачала головой.

– Сестренка Ри – это сестренка Ри, – со всей уверенностью заявила мелкая.

– А тогда кто мама? – Может быть, ничего бы и не было, если бы Вика не повторила этот вопрос.

Мелкая соскочила с рук Тины и, обежав комнату, спряталась за Айкой, обняв её за ноги.

– Мама!..

И тишина… Видимо, для всех присутствующих такое откровение маленькой девочки стало неожиданностью. Для Кима такое признание стало действительно сродни грому в ясном небе.

– А… а-а… Поздравляю! – первой опомнилась именно Вампирша. – В нашем доме поселился свой купидончик…

«Вот к чему она это сказала?»

Ким опустился на колени перед малышкой, осторожно обнял её и прижал к себе. Он был не против того, чтобы она называла его папой, но в отношении Айки…

– Милая, я не думаю… – осторожно начал было он, подбирая нужные слова. – Я не… – и замялся. Ну вот как сказать маленькой девочке о том, что называть Айку мамой не совсем правильное решение? И что она, возможно, будет против этого. А нужные слова, как назло, не находились. Поэтому полной неожиданностью для него стало, когда Айка тоже опустилась на колени перед Юлей и произнесла:

– Если тебе так хочется, то я не против… но чур уговор, ты будешь меня слушаться. Договорились?

Девочка ненадолго задумалась и кивнула, обняв Айку за шею и доверчиво прижавшись к ней.

У Кима, честно говоря, не было слов. Зато такие слова нашлись у все той же Вампирши. Правда, не успела она высказаться в своей обычной манере, как, натолкнувшись на взгляд Айки, казалось, даже язычок зубками своими прикусила. Да и Киму раньше не доводилось видеть такого её взгляда. А ведь казалось, он уже видел все оттенки глаз Айки. Но это было нечто невообразимое. В её взгляде плескалось пламя: красный, синий и желтый. Их сочетание и давало ощущение пламени. Видимо, это так подействовало на остальных, что зубоскалить по этому поводу ни у кого желания не появилось. Вокруг Тины как-то само собой образовалось пустое пространство.

– Ты что-то хотела сказать? – как-то уж чересчур ласково спросила её Айка.

– Я? Да нет… Рада за вас… Ой! Совсем забыла… – и как-то слишком резво поспешила прочь. А за ней комнату покинула и Ведьма.

– Знаешь… мамочка, – брякнул Юра, – пожалуй, ты справишься со своей ролью. Одним только своим взглядом всех распугала.

– Надеюсь, папочка не думает слинять в кусты? – вот что-то в этом взгляде было такое. Ему и самому как-то стало не по себе.

Спать на узком диване в кабинете старшего следователя – сомнительное удовольствие. Но весь вчерашний день он рассказывал и пересказывал историю своей роковой встречи в вагоне поезда. Сначала майору Рейну, а потом князю Аланову. Но им словно этого было мало, и они потребовали рассказать о тех днях, что он провел во Владивостоке. Потом все рассказанное записать на бумагу, и снова вопросы, вопросы, вопросы. А потом ещё составление фоторобота вместе с экспертами.