Владислав Жеребьёв - Братство магов. Мертвый некромант [litres]

– Дурак… – довольно заключил Антуан и, поправив парик, захлопал в ладоши. – Друзья мои, прошу меня простить за столь поспешное появление. Мои гвардейцы немного перестарались, да и дорога выдалась не из легких.

Пришедшие в себя от появления его величества придворные начали собираться вокруг короля. Впрочем, спешили не все.

– …И чтобы вы не держали зла, я устрою самый грандиозный бал с заморскими винами и танцами горных красавиц!

Добившись нового всплеска обожания и бурных оваций, Антуан снова поправил парик и обернулся к застывшему в позе молчаливого почтения магу.

– Ну! – уже мягко поинтересовался он у Марика. – И что ты, старый дурак, думаешь делать для моего душевного спокойствия и телесной безопасности?

– Не извольте беспокоиться. Я уже разослал людей, снабдив четкими указаниями. Они должны проверить настроения всех опальных и в кратчайшие сроки доложить мне лично.

– Всех? – изогнул бровь гуляка-король.

– Всех, кто жив и на свободе, – поспешил уточнить Марик.

– Отлично, – кивнул Антуан и, стряхнув с руки старавшихся припасть к ней придворных дам, бодрой походкой поспешил во дворец. – Слуги! Слуги! – прокричал он, живо перебирая ногами. – Вина мне и мяса! Я устал и голоден! Ваш король голоден!.. Вина мне! Вина!

В кабинете старого мага друзья встретили рассвет. Узкое окошко, выходящее во внутренний двор, было плотно прикрыто деревянными щитами, и о наступлении дня юноши догадались, только когда уверенные лучи набирающего силу весеннего солнца, просочившись сквозь узкие щели между досками, расчертили захламленный пол приветливыми желтыми лучиками.

Фридрих открыл глаза и, потянувшись, попытался понять, где он находится. Вокруг валялись разбитые колбы и обрывки записей в длинных свитках. Стеллажи с книгами, перекошенные и рассохшиеся от времени, а кое-где и со следами меча или топора, нестройным рядом прислонились к пробитым стенам. Довершал разгром развороченный дверной проход, где на одной петле, жалобно поскрипывая, болтался остаток двери.

– Вспомнил. – Фридрих встал и, потянувшись, вытащил из кармана носовой платок, побуревший от крови банши. Вожделенный кусочек уха с клоком шерсти был на месте, а ниже, на самом дне кармана, он нашел старые деревянные четки. Силясь вспомнить, откуда они, Бати подошел к привалившемуся к книжному шкафу Марвину и принялся тормошить его за плечо.

– Просыпайся, дурья твоя башка. День на дворе. Сейчас тут появятся маги, и нам влетит по первое число. Пойди докажи, что это не мы натворили.

Марвин открыл глаза и с недоумением посмотрел на друга.

– Банши ушел?

– Да я-то откуда знаю? – Фридрих пожал плечами и, стараясь ставить ноги так, чтобы не наступить на осколки, осторожно подошел к дверному проему. В коридоре царила тишина. Ни движения, ни скрипа, ни вздоха или воя. Если бы не вывороченная дверь и содержимое платка, произошедшее прошлой ночью могло показаться просто дурным сном. Но факты оставались фактами, и против них не попрешь. – Вроде нет никого, – пробормотал он.

– Так вроде или нет? Вдруг он нас около лестницы на чердак караулит?

– И что же ты предлагаешь? – поинтересовался Фридрих. – Сидеть тут до скончания века? Кушать-то хочется. Ну и потом, я слышал вроде, что банши исключительно ночные твари. Днем они спят или слишком вялые, чтобы доставлять кому-то особое беспокойство.

– Ага, – поморщился Марвин и, встав с пола, принялся отряхивать одежду. – Попробуй тут усни, когда тебе пол-уха отчикали. Зачем, спрашивается, калечил зверюгу? Дик ясно же сказал, клок с уха, а не клок с ухом.

– Раз такой умный, так сам бы попробовал, – надулся от обиды Бати.

– Да ладно, ладно. Виноват, – подойдя к дверному проему, Марвин смело высунул голову за дверь. – Перетрусил я, Фрид. Я что, я никого ведь на свете не боюсь. Могу ночью в погреб спуститься, в лесу заночевать, но та штука, что вчера здесь челюстями щелкала, седых волос мне прибавила точно.

– Так что, пошли?

Марвин прислушался к бурчанию в пустом желудке и уверенно кивнул.

– Двинули, Фрид. Потом и банши эти только ночные.

Дальнейший путь от кабинета архимага до окна на чердаке прошел без особых приключений. Преодолев расстояние от стены до лестницы, друзья быстро взобрались на чердак и, рысцой добежав до приоткрытого окна, остановились.

– Веревки нет, – растерянно развел руками Марвин.

– Сам вижу, – Бати почесал затылок и выглянул в окно. Высота была приличная, и если бы друзья решили прыгать в кусты, то почти наверняка свернули бы себе шеи. – Ты как ее крепил?

– Как-как, кошкой, – с обидой засопел Байк. – Ветром сдуть не должно, крюки тяжелые. Может, банши спер?

– Не знаю, кто увел веревку, – печально вздохнул Фридрих, – но ясно одно.

– И что же?

– Будем спускаться как обычные люди. По лестнице.

– А если спросят? Кто вы, мол, ребята, да откуда, да какого вам тут пса лысого понадобилось?

– Не дрейфь, Марвин, что-нибудь да придумаем.

– А я и не думал дрейфить. Ты же знаешь, Фрид, какой я смелый.

Трое представителей самого загадочного и самого малочисленного студенческого общества «Чернильные пятна» сидели в комнате Дика и занимались подсчетом наличности.

– У меня пять медяков, – Кольт выложил из кармана потрепанного жилета монеты и разложил их на стоящем рядом с кроватью табурете.

– Не густо, – поморщился Дик, прислушиваясь к бурлению в желудке, и, достав из кармана серебряный, отправил его к медным товарищам. – Один серебряный, и это все, что у меня есть до следующей стипендии. С таким финансовым положением мы скоро ноги протянем. Неужто архимаг Марик не понимает, что на гроши, которые выплачивает студентам Магический университет, прожить затруднительно?

– Хватит ныть, мальчики. У вашей боевой подруги завалялось немного мелочишки, – соскочив с подоконника, Лоя подошла к табурету и жестом фокусника вытащила из-под плаща полновесную золотую монету.

– Ограбила кого-то! – ахнул Кольт и потянулся к сокровищу, но бдительная рыжая бестия проворно ударила мальчишку по пальцам.

– Дурак. Кольцо мамино заложила.

– Да, плохи наши дела, – вздохнул Дик и, откинувшись на кровать, уставился в потолок. – То, что деньги есть, хорошо. До начала учебного года продержимся. Но вот кольцо твоей матери… Оно же не меньше пяти золотых стоить будет, когда начнем выкупать?! Где мы такую гору денег найдем?..

– Да ладно вам, ребята, – Лоя добродушно улыбнулась и, подойдя к Дику, ткнула его в бок маленьким острым кулачком. – Проживем еще неделю, а там и столовая откроется, а может, и работа какая найдется.

– Я, кстати, слышал краем уха, будто ты стерва редкостная, – Дик повернулся на бок и, устроившись поудобнее, принялся теребить кончик покрывала.