Тимофей Царенко - Аспекты бытия

– И какие у нас варианты?

– На этом круге нам предлагают осознать природу насилия. Насилие над естеством! – дубина указывает в сторону кушетки странной формы. – Если кто не понял, под этим подразумевается содомский грех. Если кто-то совсем не понял: кто-то из нагих парней должен перепихнуться вон на той кроватке.

– Звучит ужасно…

– Второй вариант – насилие над собой. Если кто-то желает, то может покончить жизнь самоубийством. На это намекает контейнер для трупов и стихи на экране терминала…

– И… не, я чисто ради любопытства, как предполагается это сделать?

– Ну, я думаю, мы можем что-то придумать. Навскидку можно просто приложить руку к сенсору терминала до прохождения испытания. Но речь именно о добровольном уходе из жизни! Что, совсем нет желающих? Ну, ладно.

– Я уже боюсь услышать, что будет третьим вариантом…

– О, третий вариант самый простой. Насилие над ближним, физическое. Вам придется выбрать, кого я изобью до полусмерти, не зная жалости.

Наступила тишина.

– А, чисто в порядке научного интереса… Без каких-либо претензий, почему избивать будешь именно ты? – задал вопрос один из побледневших парней.

– Ну как же, это должно быть очевидно любому логически мыслящему существу! Во-первых, именно я знаю древнеитальянский и понимаю, как проходить лабиринт. Во-вторых, я девочка, а девочек бить нельзя. Ну и, в-третьих, у меня уже в руках дубина, а у тебя нет. Еще вопросы? – Женя крутанула палку в руках.

– Тянем жребий? – чей-то голос прозвучал ужасно обреченно.

– То есть мы вот так берем и соглашаемся?

– А у нас есть выбор?

– Ну, а может пусть Женя потрахается с Сайкой на той кушетке? Там же речь о гомосексуализме? И никого бить не надо.

– Извините, мальчики, но в стихах речь именно о мужской версии. Женский гомосексуализм в те времена не рассматривался как содомский грех. – Женя отмела идею.

– А, может, она нас обманывает?

– Опять же, у нее дубина! Проломит тебе череп, объявит самоубийцей и поедем дальше без тебя!

– Господа, я очень извиняюсь, но объясните, для вас прохождение лабиринта действительно так важно? Я слышала, что никого из отчисленных не убивают! К тому же, наверняка есть варианты?

В ответ на Женю посмотрели так, что она прикусила язык.

– А что будет, если мы откажемся что-то делать?

– Тогда я изобью первого попавшегося. И если этого будет недостаточно, догоню еще кого-то. И тоже изобью. И так далее, но уже без поправки на свое медицинское образование.

– Народ, а давайте она Лешего изобьет? Ну, это он ее привел – ему и отдуваться?

Народ начал одобрительно и бурно обсуждать идею. Со стороны платформы послышалось обреченное рыдание.

– О боги, как же мерзко это выглядит. – один из парней громко выматерился. – Эта рыжая сука, мне тошно от происходящего! Сайка, у тебя там что-то было? Тот твой чудо-порошок остался?

– Да…

– Ты…

– Я! Задолбало, я доброволец, понятно?

Остальные парни смущенно и облегченно опускали глаза. Женя внимательно рассмотрела парня. Широкие плечи, плотное телосложение. Поверх черной водолазки жилетка с кучей карманов. Темно-зеленые штаны, заправленные в высокие сапоги. Короткие черные волосы и нос картошкой. Челюсть добровольца была плотно сжата, под кожей гуляли желваки. Красивым парня назвать было нельзя, но весь его вид выражал мрачную решимость.

– Коля, а Коля, а давай погулять сходим на факультет биологии? Там на этой неделе у них конкурс биоконструкторов!

Коля споткнулся на ровном месте и уставился на Сайку, которая старательно отводила глаза. Щеки девушки покраснели. Парень с силой ущипнул себя за щеку.

– Так ты же того – только по девочкам?

– Кто тебе такое сказал? Наглая ложь! Я и по девочкам в том числе!

– Ээээ… Ладно…

– Вот, держи, – в ладонь парня легла колба с порошком. – Сделай три вдоха, будет полегче!

– Подержишь? Не хочу пачкать – доброволец снял жилетку и отдал Сайке.

– Ага…

С колбой в руках парень подошел к Жене, остановившись в двух шагах от нее. И сплюнул себе под ноги. После чего Николай поднес колбу к носу и глубоко вдохнул. После третьего вдоха Рыжик выхватила колбу из рук жертвы и обрушила удар дубины на правую ключицу. Раздался хруст, и парень упал на колени. Зрачки его были широко раскрыты.

Женя старалась бить аккуратно, избегая серьезных травм. Страдали, в основном, конечности. Но все же, лишь когда на теле жертвы не осталось живого места, а тело стало напоминать одну сплошную гематому, освещение стало багряным.

К этому моменту Николай уже не мог кричать, только хрипел. Из прокушенных губ по подбородку текла кровь.

Женя опустилась перед ним на колени, убирая боль и останавливая внутренние кровотечения из разорванных вен. Пара касаний – и добровольная жертва впадает в забытье. Рыжика мутило и хотелось тоскливо взвыть от отчаяния.

"Юная леди, судя по вашему состоянию, происходящее не доставило вам ни грамма удовольствия. Объясните, почему вы не предложили молодым людям скушать волшебные таблеточки? Я бы легко подкинула их вам в карман. Для вас насилие физическое более этически приемлемо, чем насилие сексуальное?"

"Я не знала гендерного статуса молодых людей! К тому же вызвался доброволец на физическое насилие, но не оказалось желающих прилюдно заняться однополым сексом. В таком контексте индекс травматичности физической на порядок ниже принудительной смены ориентации. Мы были в этическом контексте. Избивать мужчин нормально. К тому же упоротых".

"Ах, Женечка, приятно понимать, что кто-то в наш век развращённого гедонизма сохраняет традиционные ценности!"

Рыжик решила не уточнять, что Клавдия Модестовна подразумевала под традиционными ценностями. Она не была уверена, что ответ ее не травмирует.

Бессознательного парня одногруппники оттащили к платформе и уложили рядом с трясущимся Алексеем, бессознательным Майклом-Сильвестром и пребывающим в коме безымянным студентом. Женя пересчитала оставшихся на ногах. И задалась очень своевременным вопросом:

"Клавдия Модестовна, а много еще уровней в этом лабиринте? А то я уже не уверена, что у меня хватит помощников до конца испытания!"

"Мы сейчас опускаемся на седьмой круг ада. Осталось всего два уровня – и мы на дне. Но не переживайте, я уверена, что студентов можно использовать дважды! А если аккуратно, то и трижды!"

Девушка пыталась понять, радует ее мысль о повторном использовании бессознательных тел или нет. Поняла, что не очень. Хотя, если верить официальной информации, для этого места происходящее – в порядке вещей. В любом случае, дубину из руки девушка не выпускала и спиной к попутчикам не поворачивалась.