Тимофей Царенко - Аспекты бытия

Рухнувший шагоход тут же вступил в битву, всаживая выстрел из гаусовой пушки в ближайший бот. От выстрела пушку сорвало с крепления. Плазменные пушки стреляли, не переставая, в другую машину, перегружая энергетический щит, при этом шагоход неуверенно ковылял в сторону третьей машины, просаженный щит с гулом исчез, и выстрел курсового орудия толкнул машину на ближайший боевой механизм.

Раздались взрывы. Сдетонировал упавший шагоход, курсовое орудие разнесло на обломки вторую машину. На ходу остался последний танк. Но на этом битва не закончилась. Вылетевший кокон пилота впечатался в бок последнего танка, и из него, как черт из табакерки, вывалилась громко матерящаяся Модестовна. Старушка голыми руками проделала дыру в корпусе и, всунула в полученное отверстие раструб заплечного огнемета. Танк замер и в следующий момент все утонуло во взрыве пламени.

– Клавдия Модестовна! – Женя в ужасе уставилась на воронку на месте последнего танка.

"Женечка, вы живы, какая радость! Помогите бабушке, а то я тут малость застряла!"

На мини-экране зажглась точка.

– Вереск, моя телохранительница жива, ты сможешь разгрести обломки?

– Легко! – весело ответила девушка, которая все это время с приоткрытым ртом наблюдала за скоротечной схваткой. В руках она сжимала так и не использованный инъектор.

Пришлось пройти метров тридцать.

– Вот, здесь…

Сверилась с картой Рыжик.

Огромный искорёженный кусок металла, по которому пробегали искры поднялся в воздух и отлетел в сторону. Под ним оказалась Клавдия Модестовна, только… немножко не вся. Все, что ниже груди, было начисто оторвано. Словно чем-то отрублено. На месте среза торчал огромный пучок проводов и каких-то механизмов, сочащихся кровью. Отсутствовала левая рука, а на месте правого глаза была жуткая запекшаяся рана. Признаков жизни телохранительница не подавала.

Женя рухнула на колени перед старушкой.

– Погодите, не умирайте, я сейчас… – Женя стала лихорадочно осматривать тело Модестовны в поисках ремкомплекса, возможно, еще удастся успеть законсервировать мозг…

Неожиданно телохранительница задергалась, на губах появилась кровавая пена. Закатившийся глаз сфокусировался на Жене, и мертвая бабушка неожиданно улыбнулась и подмигнула девушке.

– Юная леди, вы чего распереживались? – голос Модестовны был бодр и весел. Старушка словно включилась и резво поднялась на локте, осматриваясь. – Это же просто царапина! Хватайте меня и давайте убираться отсюда. На одной руке бегать неудобно. Эх, всё пропало: вагина с диапазоном в тридцать сантиметров, две, между прочим, растягивалась до метра в глубину! Член на гибком манипуляторе, метровый, три, анус, с золотым напылением, два! Такое богатство потеряла… Хотя надо поискать потом! Бабушка выложилась по полной, надрала задницу этим выпердышам!

Женя облегченно выдохнула и разрыдалась. Издаваемые звуки можно было принять как за хохот, так и за плач.

– Очень приятно, я – Вереск!

– Бабушка Клава, взаимно! Итак, внученьки, давайте отсюда сваливать. Защитные системы города справляются, но мы нынче – приоритетные мишени!

Меньше, чем через минуту, вся компания загрузилась на байк и тот снова рванул по улицам. Женя держалась за мотоцикл, крепко прижимая к себе Клавдию Модестовну. От киборгши пахло кровью, машинным маслом, жженым металлом и жареным мясом. А еще на грани восприятия пробивался запах каких-то духов. За мотоциклом снова возникли противники. Небольшие роботы, со взрослую собаку размером, гнались за байком, напоминая стаю волков. Клавдия Модестовна, не оборачиваясь, запустила руку под лифчик, прикипевший к пузырящейся коже. С хрустом металл отошел и на свет явился плазменный пистолет. Все так же не оборачиваясь, старушка изогнула руку в локте в обратном направлении, и открыла огонь. Неожиданно мощно грохнуло.

– Песики – камикадзе. Видимо, тяжелых юнитов у них не осталось…

"Рыжик, вижу вас, время до эвакуации три минуты, пожалуйста, продержитесь!"

Сообщение от Кота вызвало у девушки вздох облегчения.

В этот момент земля дрогнула. А бионический щит словно засветился от хлынувшей на него энергии. Из-под земли, разрушая какое-то стеклянное строение, в облаке сверкающих осколков, показался опирающийся на две ноги шагоход.

Уроборос, тяжелый шагоход оборонительного класса. Масса активного вооружения 98 тонн.

"Внимание! Оборудование не отвечает на запрос свой-чужой, возможна хакерская атака!"

То, что машина не отвечает на запросы свой-чужой, стало ясно по тому факту, что он палил изо всех стволов по байку. Вереск как-то неуверенно качнулась в водительском кресле, запустила руку в карман и всадила инъектор в сонную артерию. Захваченный чужой волей мозг шагохода, как раз в этот момент, сделал какие-то выводы. И очередная серия залпов разносит в пыль пространство вокруг тормозящего байка.

– Кажется, нам… – задумчиво выдала Модестовна, глядя на происходящее, но при этом ее плазменный пистолет продолжал выпускать снаряды один за другим.

– Сейчас я буду умирать, а ты меня – спасать! И мы уже начали! – голос Вереска звенел от возбуждения. Видимо из-за постоянных попаданий поле начало двигаться.

Женя активировала свои способности и спрыгнула с мотоцикла, неся на руках стреляющую Модестовну. Огрызок старушки злобно хохотал.

У Вереска носом шла кровь, оставляя на белоснежной коже багровые следы. Кровь сочилась из ушей, а тело было покрыто мелкой испариной.

Женя коснулась кожи черноволосой девушки, едва не отдёрнув пальцы. Температура тела была под сорок градусов. Без усилий активировались способности Рыжика. Она сходу начала спасать организм, что агонизировал под действием неизвестного наркотика, который выводил способности Вереска на какой-то совершенно запредельный уровень. Сфера расширялась, всё приближаясь к стреляющему шагоходу. Складывалось ощущение, что кто-то воткнул в живот Вереска вибронож и выкрутил вибрацию на максимум. Расслаивались ткани, расползались волокна сосудов, сбоили внутренние органы, часть легкого перестало дышать.

Поразительная нейротоксичность вещества, помноженная на развивающийся анафилактический шок, почти гарантированно делали психика, вколовшего препарат, трупом. Это даже близко не была «мертвая петля», которая травмировала мозг. Почему данный состав назвали ее именем, Женя не знала. Да и не волновал ее сейчас этот вопрос. Воля Беты, которая давно переросла прогнозируемые два десятка единиц, диктовала свои правила умирающему организму. Вновь мерно забилось сердце, прокачивая по организму токсичную кровь. Печень выдала порцию нейтрализатора, почки стремительно выводили продукты распада, а процесс деградации соединительных тканей в организме замедлялся.