Ричард Кнаак - Ярость бури [litres]

– Значит, все пропало? – напрямик спросила Тиранда, уловив настроение своего возлюбленного. – Неужели Азерот не спасти?

Но не успел Малфурион ответить, как в его голове раздался тот самый голос, который он надеялся услышать все это время, молясь, чтобы не стало слишком поздно:

– Малфурион Ярость Бури, слышишь ли ты меня?

– Моя госпожа?

– Да, это я, Изера… Прислушайся к моим словам, посмотри на меня.

В сознании Малфуриона тотчас же возник оживший образ Изеры, пребывавшей в заточении. Могучая драконица сражалась за свою силу, которую так жаждали заполучить Ксавий и его таинственный хозяин.

Наблюдая за всем этим, Малфурион вдруг осознал, что из себя представляют его враги, и с ужасом понял: он едва не совершил чудовищную ошибку!

– Теперь ты видишь правду…

Малфурион и в самом деле все осознал, а еще почувствовал, что при их разговоре присутствует кто-то еще, даже двое! Одним из них оказался тот человек по имени Лукан, который каким-то непостижимым образом помог Изере обойти заклинания тюремщиков.

А другой… Другой вообще не должен был всего этого слышать, но каким-то образом все равно ощутил, что они беседуют, и пришел в ярость из-за того, что узнал.

– Это ты! Я сразу почувствовал. Они держат тебя в Оке! И как же я сразу не догадался! Какая дерзость… и какая глупость.

Эраникус. Малфурион узнал, что он оставил Туру там, где Бролл непременно ее отыщет, и теперь, узнав, что королева стаи в отчаянии обратилась к верховному друиду, одержим только одной мыслью – освободить ее.

– Послушай, муж мой, – взмолилась Изера, пытаясь остановить Эраникуса. – Ты должен помочь Малфуриону, рядом с ним твое место…

– Нет! Я тебя освобожу! – перебил ее Эраникус с таким пылом, что и у Лукана, и у Малфуриона немедленно заболела голова. – Клянусь!

Изера попыталась было запретить возлюбленному спасать ее, но тот отказывался прислушаться. Малфурион разрывался между двумя спорившими драконами и хотел было сам обратиться к Эраникусу, но не успел – знакомая рука с силой встряхнула его, и контакт прервался.

– Малфурион! Берегись! – крикнула Тиранда.

Верховный друид вернулся в настоящее.

Теперь призрачные сатиры буквально кишели повсюду.

Впрочем, нет… призрачными их назвать было бы неправильно. Сатиры обрели плоть и выглядели вполне настоящими и живыми. Среди них были даже те Высокорожденные подданные Азшары, которые разделили страшную судьбу Ксавия. Огромная сила, которой завладел переродившийся советник королевы, некоторым затмила разум, и красоте они предпочли чудовищное обличье, став пешками в руках Саргераса, повелителя Пылающего Легиона.

Казалось, конца этим тварям нет. Малфурион замер, как громом пораженный. Очевидно, все это время сатиры скрывались ото всех и очень долго готовились к этому ужасному часу.

– Мои дети так долго ждали возможности проявить себя в подвигах! – насмешливо заявил Владыка Кошмара. – Я решил дать им шанс.

Головы сатиров венчали рога, а лица, хоть и сохранили черты, свойственные им до отвратительного преображения, теперь гораздо сильнее напоминали демонические личины. В чудовищных ухмылках «дети» Ксавия демонстрировали острые зубы. Их руки, спины и оканчивающиеся копытами ноги покрывала жесткая бурая шерсть. Глаза горели чудовищным зеленым огнем, а косматые гривы и спутанные бороды только добавляли облику сатиров гротескные черты.

– Да-да, это правда он! – воскликнул Ксавий, обращаясь к сатирам. – Тот самый проклятый Малфурион Ярость Бури!

Некоторые сатиры тут же взвыли, предвкушая сладкую месть, и бросились к ночным эльфам.

Тиранда вышла вперед, закрыв собой возлюбленного, и бросила лунную глефу.

– Я знаю, тебе нужно сосредоточиться на самой главной битве! – крикнула верховная жрица, наблюдая за тем, как кружащееся оружие разрубает попавшихся на его пути сатиров.

Три острых лезвия успели глубоко вонзиться в плоть еще двух чудовищ, и лишь после этого глефа бумерангом вернулась к своей хозяйке. Пораженные сатиры упали, и оказалось, что верхние части их туловищ едва не отделялись от нижних.

Враги, увидев столь безжалостную, точно рассчитанную атаку, колебались, пытаясь понять, как обойти Тиранду и ее смертоносную глефу. Но Малфурион не хотел оставлять возлюбленную на растерзание сатирам.

– Ты не сможешь убить их всех!

– Если остальные мне помогут, у меня получится хотя бы продержаться!

Не успел Малфурион спросить, кого она имела в виду, как Тиранда вскинула глефу и зашептала что-то на тайном языке Сестер Элуны. В то же мгновение сатиры оправились от прошлой атаки и бросились вперед.

Свет Матери-Луны озарил Тиранду, все пространство перед ней и по бокам. Малфурион с удивлением наблюдал за тем, как его возлюбленную окружили светящиеся фигуры, напоминавшие жриц в боевом облачении. Некоторые даже слегка напоминали Тиранду.

Верховная жрица попросила свою богиню о помощи, и та не отказала ей, ниспослав воительниц, сотканных из лунного света. Сверкающие фигуры, вооруженные глефами, луками, мечами, копьями, палицами, посохами и прочим оружием, безжалостно истребляли ближайших сатиров, но на смену павшим приходили все новые и новые.

Малфурион не сидел без дела, полагаясь на защиту Тиранды и ее жриц. Он был согласен с возлюбленной – нужно было бросить все силы на самую главную битву. Именно поэтому верховный друид занялся сразу двумя важными вещами.

Прежде всего, он в очередной раз связался с Варианом и Хамуулом, напомнив им об изначальном плане.

– Мы должны сражаться с силами Кошмара в Изумрудном Сне! – настаивал Малфурион. – Враг черпает силу из спящих и энергии, насильно полученной от Изеры. Мы должны вынудить Кошмар бросить все ресурсы на защиту!

К счастью, оба согласились. Малфурион понимал, что другого выбора нет, и все равно чувствовал себя виноватым перед теми несчастными, которым еще предстоит умереть. Тем не менее, после Вариана и Хамуула он обратился к Броллу:

– Ты нашел Туру?

Медвежья Шкура ответил сразу же:

– Да, шан’до. Но она больше не может сражаться в этом мире! Я бы вернул ее в Азерот, а потом…

– Нет, ты знаешь, чего я от нее жду.

Бролл не стал спорить, как Хамуул и король Вариан до этого.

Закончив, Малфурион вновь взглянул на Тиранду. Она сражалась, несмотря ни на что, совсем как в былые времена на Войне Древних. Ее лицо потемнело от прилившей крови, в руках мелькала глефа. Смертоносное оружие отрубало конечности, пробивало тела, а у одного сатира так и вовсе отсекло голову. Вот только верховный друид не мог не заметить, что окружавший Тиранду лунный свет чуть померк, а вместе с ним перестали так ярко сиять защитницы, дарованные Элуной. Верховной жрице приходилось сражаться с крайне необычными врагами. Ксавий наполнял сатиров собранной им силой и даровал особую мощь тем, кто противостоял самой Тиранде. В то же время она была связующим звеном, удерживающим призрачных жриц в этом мире. В случае поражения они тут же исчезнут.