Лаура Кнайдль - Проклятый наследник [litres]

Эти слова подействовали лучше любой угрозы или мольбы. Так же быстро, как и схватил ее, Ларкин разжал пальцы рук. Фрейя поспешно отступила на шаг назад и обхватила свое больное запястье, не отрывая взгляда от Хранителя, одежда которого состояла только из рваных лохмотьев. Они выглядели такими ветхими, что, казалось, могут свалиться с него в любую минуту.

Фрейя хотела что-то сказать, но слова застряли в ее горле, когда Ларкин вдруг опустился перед ней на колени. Склонив голову, он скрыл лицо волосами. Девушка с опаской посмотрела на него, потому что Хранитель все еще твердо держал в руках кинжал. Он неподвижно застыл в таком положении, словно хотел просить принцессу об освобождении.

– Вообще-то я должна бы оставить вас гнить здесь, внизу, – произнесла Фрейя строгим тоном, каким часто говорил ее отец. Чтобы подчеркнуть свою власть, она вытащила из кармана плаща ключи от камеры. Девушка пошевелила связкой так, что металл мелодично ударился о металл. Как призыв к свободе. – Но мне нужны услуги опытного воина, а вы, кажется, подходите для этого.

Потому что вам больше нечего терять.

Настороженно наблюдая за Хранителем, Фрейя вздохнула. Ларкин не отвечал. Совершенно неподвижно стоял он перед ней на коленях, и молчание между ними тянулось, как ведро воды, которое вынужден тянуть из колодца однорукий.

– Что скажете? – настоятельно повторила Фрейя. – Помощь мне в обмен на свободу?

Девушка искренне надеялась, что Хранитель примет ее предложение, не спрашивая ничего о ней или о ее миссии. Вряд ли узник станет охотно говорить о королевской семье Драэдон, и, вероятно, принцессе было бы разумнее держать пока свою личность в секрете. В конце концов, именно благодаря ее отцу Ларкин оказался в темнице, хотя посвятил свою жизнь защите этой страны.

Вдруг Ларкин встрепенулся. Не поднимая взгляда и не говоря ни слова, он встал с пола. При этом мужчина ощупывал кинжал, пока его пальцы не нашли лезвие. Держа оружие таким образом, Хранитель просунул его сквозь прутья решетки и протянул Фрейе.

Принцесса непонимающе уставилась на кинжал, гадая, что за игру стражник с ней затеял. Сначала молчание. Потом нападение. Теперь узник на коленях – но что это значило? Свидетельствовало ли это о послушании, страхе или, может быть, Ларкин просто сошел с ума и сам не понимал, что делает?

Однако что бы ни происходило в нем, возврату кинжала Фрейя обрадовалась. Это был как раз тот ответ, на который девушка так надеялась. Принцесса вняла молчаливой просьбе Хранителя и взяла оружие, деревянная ручка которого согрелась теплом руки узника, несмотря на холод в подземелье.

– Благодарю вас, – сказала Фрейя и, не выпуская Хранителя из виду, сунула кинжал обратно в рукав своего плаща. – Отойдите!

Ларкин подчинился и отошел к тюку сена, на котором ему уже не придется больше спать. Мышь пронеслась под ногами мужчины. Фрейя, напрягая плечи, дрожащими пальцами открыла замок клетки. Раздался щелчок, потом ржавый скрежет, который эхом разносился по коридорам, словно дверь в камеру Хранителя не открывалась в течение нескольких дней или даже недель.

Фрейя отступила от решетки и указала Ларкину на выход. Нерешительно, будто мужчина так же не доверял принцессе, как и она ему, бывший фельдмаршал вышел из своей темницы. Выше девушки на две головы, Хранитель был мускулист и широкоплеч. Годы заключения словно прошли мимо него, и крепкое тело казалось созданным для сражений. Такому мужчине вовсе не обязательно было оказывать Фрейе услугу, чтобы получить свободу; он мог просто взять то, что ему нужно, здесь и сейчас.

Фрейя не хотела об этом думать.

– Нам нужно поторопиться, – сказала девушка, вытаскивая второй сверток из плаща. Мойра изготовила эту взрывчатку специально, чтобы проделать дыру в стене камеры, не разрушая всего строения. Фрейя сняла настенный факел и метнулась в камеру Ларкина. Там она сунула сверток с фитилем как можно выше между двумя камнями кладки, затем зажгла фитиль, отбросила факел и снова выбежала в коридор.

– Пригнитесь! – крикнула она Ларкину и укрылась сама. Как раз вовремя. Через мгновение раздался громкий взрыв. Земля задрожала, ударная волна раскатилась по коридору, россыпь мелких камней взлетела в воздух. Послышались крики. Кто кричал – другие узники или гвардейцы, – Фрейя не знала и не хотела знать. Девушка попыталась открыть глаза.

Сквозь клубы пыли, затуманившие ее зрение, Фрейя заметила дыру в стене. Она была небольшой, но Ларкин должен был протиснуться сквозь нее.

– Скорее! Нам нужно торопиться, – дрогнувшим голосом повторила девушка и вернулась в камеру, где Ларкин провел так много лет. После недолгого колебания Хранитель последовал за принцессой и снова оказался в своей темнице. Фрейя быстро заперла дверь и бросила ключ в темноту.

Не теряя времени, девушка попыталась пролезть через отверстие, но в этом месте скала оказалась влажной и рыхлой. Фрейя никак не могла найти опору своим пальцам и сапогам. Она соскальзывала снова и снова, больно ударив колено об обломок камня. Девушка бессильно стиснула зубы.

– Кажется, это было там! – закричал один из гвардейцев. Вдруг сильные руки подхватили Фрейю и подняли без особых усилий. У нее получилось ухватиться за край отверстия и протиснуться наружу. Девушка проползла по земле, готовая подать Ларкину руку, но тот уже наполовину выбрался из дыры. Обломки камней рвали его одежду и царапали кожу, и все же он сумел пролезть.

– Хранитель! – услышала чей-то рев Фрейя. Нужно было убираться отсюда.

Как можно скорее.

– Сюда, – сказала Фрейя и бросилась прочь. Это был момент истины: Ларкин мог выказать принцессе свою благодарность, последовав за ней, или же мог просто исчезнуть. Хранитель остался. С бешено бьющимся сердцем, поднимая пыль под сапогами, Фрейя устремилась вперед. Она неслась на север, то и дело петляя и ныряя в узкие проулки, чтобы гвардейцам было труднее их выследить.

Миновав несколько улиц, Фрейя решилась замедлить бег. В боку немилосердно кололо, а в легких ощущалось жжение. Держа руки на бедрах, девушка прошла еще несколько шагов, прежде чем остановиться. Она тяжело дышала. После зловония подземелья запахи шестого кольца почти не ощущались.

Ларкин остановился на некотором расстоянии от нее. Побег его вовсе не утомил. Хранитель дышал глубоко и ровно. Запрокинув голову, он посмотрел на звездное небо. Изумление отразилось на его лице. Ларкин стоял с приоткрытым ртом, и вся горечь ушла из его взгляда. Облака, висевшие над городом весь день, ушли на север, очистив небо, которое теперь сверкало яркими бликами звезд в свете луны.

Ларкин заметил, что Фрейя следит за ним, и на секунду их глаза встретились, прежде чем его взгляд снова поспешно вернулся к небу. Мужчина смотрел вверх так жадно, будто боялся упустить что-то важное. Как он должен был чувствовать себя сейчас, оказавшись после долгих лет заточения снова под этим широким и свободным небом, не сдерживаемый ни скалами, ни решетками?