Дженнифер Арментраут - Полукровка [litres]

Я не знала, сколько времени прошло. У меня болела голова, болело горло, глаза опухли. Но странным образом я почувствовала себя лучше, словно снова смогла дышать, по-настоящему дышать. Все эти месяцы я медленно задыхалась и не осознавала этого.

Я фыркнула и поморщилась от тупой боли в затылке.

– Помнишь, как ты сказал о том, что твои родители не хотели бы такой жизни?

– Да. Помню.

– Она тоже не хотела. Я видела это перед тем, как она… ушла. Ей стало легче.

– Ты освободила ее от ужасного существования. Именно этого и хотела бы твоя мать.

Прошло несколько минут.

– Как думаешь, она сейчас в лучшем месте?

Мой голос звучал слабо.

– Конечно. – Он действительно говорил так, будто верил в это. – Она… там, где нет страданий. Это рай – место настолько красивое, что мы даже не можем представить, каково там.

Я предположила, что он говорил об Элизии – месте, очень похожем на небеса. Я глубоко вздохнула и вытерла слезы.

– Если кто-то и заслуживает такого, так это она. Знаю, она натворила кучу ужасных вещей, когда стала даймоном, но она никогда бы не сделала такой выбор.

– Я знаю, Алекс. Боги это тоже знают.

Медленно я собирала себя по частям и поднималась на ноги.

– Извини, что… нагрузила тебя. – Я быстро взглянула на него. Эйден нахмурился.

– Никогда не извиняйся за это, Алекс. Я уже говорил, если тебе когда-нибудь что-нибудь понадобится, ты можешь прийти ко мне.

– Спасибо за все.

Он кивнул, отступив в сторону.

– Алекс? – Он взял банку со стойки. Скоро должен был прийти доктор. – Не забудь это.

Я взяла банку, пробормотала слова благодарности и последовала за ним. Глазам было больно от яркого солнца, но, в некотором смысле, кожа радовалась свету. Я была жива.

Какое-то время мы стояли на мраморной дорожке и смотрели через двор на океан за ним. Было интересно, что думает Эйден.

– Ты вернешься в общежитие? – спросил он.

– Ага.

Мы не говорили о нашей беседе в Нэшвилле или о той ночи у него дома, но мысли об этом все еще крутились в моей голове, когда мы подошли к общежитию. Трудно было не думать об этом, но когда я вспомнила о Калебе, мысли о романтике – или об отсутствии таковой – мгновенно исчезли. Мне действительно нужно было увидеть его.

– Увидимся?

Эйден кивнул. Несколько полукровок бездельничали, сидя на скамейках между общежитиями. С ними была чистокровка. Она создавала в одном месте дождь. Вроде круто получалось.

Я вздохнула.

– Хорошо…

– Алекс?

– Да?

Он смотрел на меня сверху вниз.

– Все будет хорошо.

– Да. Полагаю, что для того, чтобы сбить меня с ног, требуется больше, чем пара голодных даймонов?

Он засмеялся. Я посмотрела на него с легкой улыбкой. Как всегда, наши глаза встретились, и что-то глубокое вспыхнуло между нами. Даже здесь, под открытым небом, оно все еще было с нами.

Эйден отступил назад. Больше нечего было сказать. Я слегка помахала ему, затем пересекла двор и направилась в комнату Калеба. Меня не волновало, что меня могут поймать в мужском общежитии. Если мы не поговорим, все рухнет.

Он открыл дверь после первого стука.

– Привет, – сказала я.

Он улыбнулся, но улыбка немедленно превратилась в гримасу, а Калеб схватился за бок.

– Дерьмо. Я постоянно забываю, что нельзя резко двигаться.

– С тобой все хорошо?

– Да, ребра немного болят. Ты как?

Я последовала за ним в спальню и уселась на кровать.

– Хорошо. Только что доктор проверял.

Он опустился на кровать рядом со мной.

– Эти отметины? Почему они не исчезли, как мои?

Я посмотрела на его руки. Через четыре дня единственным напоминанием о случившемся были ушибленные ребра и пара бледных шрамов на руках.

– Не знаю. Док сказал, что они исчезнут через несколько дней. Он дал мне банку с мазью, чтобы натирать их. – Я похлопала по карману. – Довольно плохо выглядит, не так ли?

– Нет. Ты выглядишь как… как будто я должен бояться, что ты надерешь мне задницу или что-то в этом роде.

Я засмеялась.

– Это потому, что я и так могу надрать тебе задницу.

Он поднял брови.

– Алекс, я был в лесу, но слышал, как ты…

– Убила ее? – Я наклонилась и схватила подушку. – Да, я сделала это.

Моя прямолинейность заставила его вздрогнуть.

– Мне очень жаль. Хотел бы я знать, что сказать, чтобы тебе стало легче.

– Не нужно вообще ничего говорить.

Растянувшись рядом с ним, я уставилась на маленькие зеленые звезды на потолке. Ночью они светились.

– Калеб, извини за то, что втянула тебя в эту заварушку.

– Ни во что ты меня не втягивала.

– Тебе не нужно было идти туда. Что стало с Даниэлем?

Его рука сжалась. Не думаю, что он видел, что я заметила. Но я заметила.

– Ты не…

– Тебе не следовало быть там.

Он махнул рукой, оборвав меня.

– Перестань. Я сам решил пойти за тобой. Я мог бы подойти к кому-то из Стражей и все рассказать. Но вместо этого я последовал за тобой. Это был мой выбор.

Я уставилась на него и увидела, что он на самом деле серьезен. Он выглядел так, будто плохо спал. Я посмотрела в сторону.

– Извини… что тебе пришлось пройти через это.

– Все хорошо, ладно? Что это за друзья, если они не могут потусить несколько часов в компании психованных даймонов? Это новый опыт для нас.

Я фыркнула.

– Опыт?

Он кивнул и начал рассказывать обо всех полукровках, которые посетили его с тех пор, как он вернулся в Ковенант. Когда он упомянул Оливию, на его лице появилось глупое выражение. Внезапно я подумала, что у меня тоже возникает дурная улыбка, когда я думаю об Эйдене. Боги, надеюсь, что нет.

– Значит, скунс сжимал мою ногу раньше, – продолжил Калеб.

– Что?

Он засмеялся, а затем поморщился.

– Ты не слушала меня.

– Извини. – Я моргнула. – Видимо, я еще не пришла в себя.

– Определенно.

И тогда у меня случился словесный понос.

– Я почти переспала с Эйденом.

Калеб открыл рот. Ему потребовалось несколько попыток, чтобы сказать что-то связное.

– Ты имеешь в виду, что зацепила его, скажем, удочкой или чем-то еще?

– Нет.

– Прицепила крюк к челюсти?

Я покачала головой.

Он смотрел на меня, его лицо покрылось пятнами.

– Алекс, о чем ты, черт возьми, думаешь? Ты с ума сошла? Ты хочешь оказаться в рабстве? О боги, ты безумна.

Я съежилась.

– Я сказала, что мы почти переспали, Калеб. Расслабься.

– Почти? – Он вскинул руки и вздрогнул. – Совет и Мастеров не волнует «почти». Я думал, что Эйден крутой. Чокнутым чистокровкам плевать на то, что с нами будет. Рискуя твоим будущим, чтобы просто оказаться между…

– Эй! Эйден не такой.

Калеб недоверчиво посмотрел на меня.

– Не такой?

Я потерла глаза.

– Эйден не хотел рисковать моим будущим. Верь мне. Он не похож на остальных. Я доверяю ему свою жизнь, Калеб.