Станислав Сергеев - Человеческая память - странная вещь

Я повернул голову к нашему особому водителю.

— Ваше Императорское Величество, куда дальше? Может, дадим порулить кому-то из моих ребят?

— Не стоит. Я сам как-нибудь. Давно так не отдыхал и не развлекался. Настоящая отдушина.

Он снова завел двигатель и сказал в воздух, подтвердив, что весь салон на прослушке:

— Идем по основному маршруту.

Бойцы, окружившие машину, как-то быстро рассосались, бронетранспортер впереди медленно тронулся, и мы снова пристроились сзади от него. Вроде как часть моего вопроса осталась без ответа, но император, оказалось, ничего не забыл.

— Военная база Артоно, там большой аэродром и ваше спасательное судно может вполне спокойно приземлиться.

Я промолчал, только согласно кивнул головой. До этой базы ехать около часа с такой скоростью, и у меня было время просто пообщаться со своими друзьями. При этом я по-хозяйски обнял Ланку и оставил свою руку у нее на талии. Девушка поерзала, придвинулась поближе и положила голову на плечо. Драй, наблюдая за этим, снова усмехнулся, с некоторой добротой во взгляде типа «давно это надо было сделать».

Пока мы ехали, ребята рассказали как выручали людей из плена, как переправили через границу семью Вятко Смурного, как доставляли в отряд пленных уринских контрразведчиков и с огромным интересом слушали как я устроил в тылу у каклов локальный Армагеддон, как спровоцировал людей из охраны кардинала, как направил отморозков из тербата в госпиталь, где они устроили перестрелку с ждущим меня уринским спецназом, усиленным аоранскими наемниками. Как проник в дом и устроил переговоры и получил возможность вывезти всех и сохранить множество жизней. Раньше я не был таким разговорчивым, но что-то говорило, что я не скоро снова увижу этих людей и очень хотелось оставить после себя хорошую память не только как боевика-отморозка, но и нормального человека, способного слушать, слышать и сопереживать.

За разговором дорога быстро пролетает. Вот ворота базы, где для нас уже были открыты ворота, сдвинуты в сторону противотаранные отбойники, защищающие базу от смертников. Колонна быстро втянулась, проскочила типичный плац, проехала мимо множества каменных домов, казарм, боксов с техникой и, оставив в стороне ангары, где явно скрывалась авиационная техника, мы выехали в дальний конец взлетного поля. Остановившись, мы стали ждать прилет десантного катера с имперского крейсера, который выйдя из тени местного спутника планеты, открыто вышел на орбиту.

Осталось совсем немного. Книга, которая меня сопровождала все время, ощутимо завибрировала, давая понять, что все началось, и мы вышли из машин в ожидании посадки катера. Несколько минут и юркая скоростная машина с включенной системой радиоэлектронной маскировки и соответственно не видимая никакими радарами, быстро преодолела атмосферу, и на бреющем полете пройдя над лесом, лихо приблизилась к нам и зависла на высоте двух метров.

Выпустив посадочные опоры, катер осторожно начал опускаться, при этом десантный пандус открылся, и из него лихо повыпрыгивали с десяток имперских штурмовиков в тяжелой броне. Они привычно рассредоточились вокруг места приземления и замерли как статуи, показывая свою силу, слаженность и величие. Но это была не показуха, ребята действительно крученые и с немалым боевым опытом, поэтому я не сомневался, что если кто-то попытается сейчас устроить какую-нибудь глупость, получит быстро и основательно по голове. Тут шутки не понимают.

И это произвело впечатление на всех присутствующих. Как вишенка на торте, когда катер приземлился, по пандусу на землю спустился полковник Морг в парадном мундире имперских гвардейцев и четко отдал честь Ириане, которая буквально в мгновение ока преобразилась. Теперь это была не осторожная девушка, которая балансировала на краю пропасти и пыталась выжить любой ценой, то играя неприступную красавицу, то компанейскую и душевную подругу, то изворотливого переговорщика. Сейчас передо мной стояла истинная принцесса, за которой стояла немыслимая мощь Среднегалактической Империи и она, кивнув Моргу, попрощавшись с роннийским императором, генералами и членами моей группы, зыркнув на Ланку, величественно прошествовала по пандусу вглубь катера. Остановившись, чуть повернулась ко мне и проговорила почти нейтральным голосом:

— Прощайтесь, полковник, у вас полчаса.

Морг попробовал возразить, что-то говоря о срочности, но она его остановила, всего лишь подняв правую бровь:

— Успокойтесь. Он заслужил, пусть попрощается, нас и так ждет долгая дорога.

И больше ничего не говоря уже устало, чуть пошатываясь, прошествовала в темноту десантного отсека. Было видно, что последние шаги ей дались очень тяжело.

Я повернулся к своим спутникам. Прощание было недолгим. Короткие фразы, пожатие рук, похлопывание и все. Мы были солдатами и понимали все и так без слов, поэтому через минуту возле меня остался император Волод, Ланка и чуть в стороне переминался с ноги на ногу Вятко Смурной. Я не стал тянуть и понявший меня с полуслова Волод кивнул головой, давая понять, что согласен и я проговорил:

— Вятко говори, ты и так уже извелся. Кто тебя послал и зачем?

— Наш Патриарх.

— Светловерия?

— Для меня других патриархов не существует.

— Уважаю и что?

— После возвращения семьи я пошел на исповедь и со мной говорил сам Патриарх, как он про меня узнал, не ведаю, но не суть в этом…

— Вы знали? — я повернул голову к императору.

— Ну а как бы мы его пустили, слишком за него попросили, только суть послания мы не знаем.

— Хорошо, Вятко, говори.

— Он передал: «когда станет тяжело и попрощаешься с жизнью, тебя спасет желтый карлик, когда потеряешь все, позови предков».

— Хм. Интересно. Может, расшифруешь?

Вятко усмехнулся.

— Ага, как я это сделаю, если сам Патриарх ничего не знает. В общем, какая-то мистическая муть. Главное что я хотел сказать, Рысь, спасибо тебе за моих. Такое никогда не забывается и если тебе понадобятся бойцы, только брось кличь, все кто с нами был на передке за ленточкой, кто резался с каклами в «зеленке», кто с последним выстрелом для гранатомета встречал уринские БТГ (батальонно-тактические группы), кто раскапывал захоронения мирняков и клялся отомстить, все пойдут за тобой. Это мое послание и моих соратников. Вернешься через год, все равно дождемся, так и знай и своим скажи.

— Хорошо, Вятко, запомню. Такое не забывают.

— Бывай, Рысь, — он меня хлопнул по плечу, развернулся и пошел к остальным провожающим.

Император тоже не стал долго рассусоливать, и с легкой усмешкой и некоторой грустью в глазах проговорил:

— Вернешься всегда рады, но при случае постарайся не всех хороших бойцов у меня сманивать своей космической романтикой.