Тэд Уильямс - Империя травы. Том 2 [litres]

Виньеда стояла и молча размышляла, остальные Чистые смотрели на Моргана так, что ему потребовались большие усилия, чтобы и дальше хранить молчание, но выражение лица Танахайи не оставляло ни малейших сомнений: Это опасно. Не вмешивайся.

Наконец Виньеда снова к ним повернулась.

– Я не прощу тебе такое использование моего благоговения к нашей Первой Бабушке, Танахайа из Шисей’рона. – Ее слова были тщательно продуманы, и, хотя она произнесла некоторые из них странно, Моргана удивило ее мастерство владения его языком. – Из уважения к памяти Амерасу я буду говорить так, чтобы он понимал, но меня не интересуют смертные короли или короны. Присутствие деда этого мальчика в Джао э-тинукай’и не принесло нам ничего, кроме смерти и разрушений.

– Вовсе не присутствие Сеомана Снежная Прядь привело к гибели нашего дома, Виньеда, – сказала Танахайа. – Оно стало следствием предательства королевы Утук’ку и хикеда’я – и вам это известно так же хорошо, как и мне.

– И все же, – сказала Виньеда. – Мое мнение не изменилось. Я буду говорить на животном языке судхода’я, но из этого не следует, что мы простим его проступок. Мы, Джонзао, порвали со всеми, кто отвернулся от древних обычаев. Мы отвергаем любые союзы между нашим народом и смертными. И, если нас не устроят твои ответы, Танахайа, ты будешь изгнана в лес, а что до смертного юноши… – Она со значением посмотрела на Моргана, отчего его сердце снова затрепетало, как у испуганного кролика. – …Мы все равно его уничтожим, из принципиальных соображений.

– Тогда вам придется уничтожить и меня, – спокойно сказала Танахайа.

– Я знаю множество вещей, о которых пожалела бы больше, – ответила Виньеда. – Зачем ты нас искала?

– Меня привело сюда отчаяние. И страх за наш народ, а не только за себя. Хикеда’я повсюду в лесу, я видела их даже на границах Туманной долины.

– Нам это известно, – сказала Виньеда.

– В таком случае вам должно быть известно, что хикеда’я убили моего наставника Имано и сожгли его дом в Цветущих Холмах.

Виньеда молчала, и, хотя Морган никогда не понимал, что думают бессмертные с каменными лицами, ему показалось, что она удивлена. Некоторые ситхи стали задавать ей вопросы, и она быстро ответила им на своем языке, после чего снова повернулась к Танахайе и Моргану.

– Откуда ты знаешь, что это сделали хикеда’я? – спросила она у Танахайи.

– Они оставили следы повсюду. Неужели ты думаешь, что даже целая армия смертных могла бы застать моего наставника врасплох?

– Как давно это случилось? – спросила Виньеда.

– Я не могу сказать. Быть может, прошел лунный цикл, но определенно не больше. Перед тем как похоронить Имано и его нынешнего ученика, я внимательно осмотрела их тела.

Виньеда присела на корточки и довольно долго молчала.

– Tsianhpra Venhya! – наконец сказала она с истинным чувством. – Не секрет, что мы с Имано расходились по многим вопросам, но я скорблю о его смерти. Хикеда’я лишились остатков разума, они потеряны еще в большей степени, чем самые глупые представители нашего племени. – Она прищурилась. – Однако это все еще не объясняет, почему ты здесь. И почему путешествуешь со смертным, вне зависимости от того, кто его предки.

Танахайа быстро рассказала о том, что с ней произошло с того момента, когда она в последний раз побывала в Х’ран Го-джао. Виньеда повторяла ее слова на языке ситхи для своих соратников, которые внимательно смотрели на нее и слушали – теперь их собралось уже около трех дюжин. В окружении бесстрастных лиц с золотыми глазами Морган едва осмеливался дышать.

Когда Виньеда закончила переводить рассказ Танахайи, она снова к ним повернулась. К удивлению Моргана, он увидел, что по губам ее тонкого рта пробежала быстрая улыбка.

– И ты действительно произнесла эти слова, обращенные к Кендрайа’аро, или немного приврала, чтобы сделать свою историю более эффектной?

– Я ученый и историк, как и вы, леди Виньеда, и ваша восхитительная сестра, – холодно прозвучал ответ Танахайи. – Я рассказала вам о том, что со мной случилось, настолько правдиво, насколько было в моих силах.

Улыбка исчезла.

– Не нужно бросать мне в лицо имя моей сестры. Зинджаду избрала собственный путь. Она ушла с остальными, чтобы помочь смертным – деду этого щенка – и встретила свою смерть. – Виньеда замолчала, а когда заговорила снова, ее голос показался Моргану бесстрастным. – Значит, вы пришли сюда в поисках Свидетеля, чтобы получить возможность рассказать сыну и дочери Ликимейи о том, что произошло. Они решили отказаться от древних обычаев. Мы очистились от подобных вещей.

– А вы можете очиститься от хикеда’я и их безумной королевы? – спросила Танахайа.

– Мы не должны тебе отвечать, юная леди. – Виньеда встала. – Ты не принадлежишь к Чистым. В этом смысле ты ничем не отличаешься от Утук’ку, которая послала смертного, чтобы убить Амерасу – смертную !

– Не отравляйте нашу беседу глупостью. Я очень сильно от нее отличаюсь, – сказала Танахайа. – И что бы вы ни думали, я все еще считаю, что мы единый народ, одна кровь. Вы утверждаете, что нет никакой разницы между хикеда’я и остальными зида’я. А норны Утук’ку не видят разницы между вами и нами – и у них одинаковые планы для смертных и ситхи, они намерены уничтожить всех. Утук’ку не позволит никому из прежних кейда’я выжить, если они не станут ей поклоняться.

Виньеда покачала головой.

– Слова.

– Да, но именно слова мы используем, чтобы построить мир. – Танахайа засунула руку в куртку, но замерла, когда несколько одетых в белое воинов вскинули луки. Морган вдруг понял, что его руки, будто сами собой, сжались в кулаки. – Я не собираюсь доставать оружие, – спокойно сказала Танахайа. – Вы говорите о словах, повелительница знаний Виньеда. Позвольте кое-что вам показать. – Танахайа достала сложенный свиток, и Морган узнал пергамент, который она нашла на теле Имано.

Виньеда посмотрела на него.

– Что это? Прежде ты ничего о нем не говорила.

– У меня не было возможности, ведь угрозы смерти и изгнания сыпались на нас без перерыва, не говоря уже об утверждении, что между нами и хикеда’я нет никаких различий. – Она протянула свиток Виньеде. – Я нашла его под телом Имано – мой наставник упал, пронзенный стрелами, и его оставили умирать, как собаку на обочине дороги.

Виньеда осторожно развернула пергамент.

– Здесь очень мало крови, – заметила она.

– Значит, нам повезло. Это древние руны хикеда’я, но я недостаточно хорошо их знаю, чтобы прочитать с полным пониманием, – мне известны лишь отдельные слова и мысли, – сказала Танахайа.

– Я должна его изучить, – медленно проговорила Виньеда, – и попытаться понять, почему Имано так старался спасти свиток. – Она огляделась по сторонам. – Но мы не можем оставаться здесь, в Доме Голосов. Мы не хуже тебя знаем, что хикеда’я стали дерзкими, и, хотя они до сих пор не осмеливались входить в наш город, из этого не следует, что они не могут подобраться достаточно близко, чтобы выпустить несколько стрел, в особенности если они нас услышат. Мы пойдем в архивы. – Пока она говорила, ситхи начали выходить из помещения, тихо, точно крадущиеся кошки. – Но вы остаетесь нашими пленниками, – добавила Виньеда. – И, если вы об этом забудете, вам не поздоровится.