Тэд Уильямс - Империя травы. Том 2 [litres]

Ну, и, конечно, такие люди, как сэр Закиель, надзирающий за выплатой жалованья эркингардам и другими расходами герцога Осрика. У лорда Джеремии в роли лорда-камергера также есть собственный бюджет и масса самых разных возможностей. А также мастер лошадей лорд Марин и Хранитель тайной печати. – Боэз подумал немного и назвал полдюжины людей, имевших отношение к королевской казне. – И еще может существовать человек, не на самом высоком положении в канцелярии или среди тех, кто отвечает за раздачу милостыни, не распределяющий деньги, но с доступом к учетным книгам, способный подделывать записи ради собственной выгоды или тех, кто находится за пределами замка. Более того, истинный преступник может вообще находиться не в Эркинланде, если у него имеется сообщник внутри.

Тиамак сжал локоть Боэза.

– Давайте немного замедлим шаг, я уже начал задыхаться.

– О, прошу меня простить, лорд Тиамак. Мне трудно думать о нескольких вещах одновременно. Извините меня, пожалуйста. Вот, давайте присядем на скамейку.

– Таким образом, у нас есть более дюжины подозреваемых, – сказал Тиамак, усаживаясь на скамью и давая отдых больной ноге. – Вам известно, чтобы кто-то из них недавно тратил большие суммы денег? – Тиамак нахмурился и погрузился в раздумья. – Кроме того, нам следует выяснить, нет ли среди них игроков. Я знаю, что Осрик немного играет, но никогда не слышал, чтобы он делал большие ставки, которые требовали бы крупных сумм для выплаты долгов.

– Я тоже. Никто из названных мной людей не тратил деньги так, чтобы это бросалось в глаза. Никто из них не живет так скромно, как вы, милорд, но в поместье Пасеваллеса находится управляющий, сам он не посещал его полтора года, ничего там не менял и не покупал новые земли. Джервис – ну, пожалуй, трудно верить человеку, который так ценит пышные наряды эскритора, но наш бывший архиепископ никогда не славился распутством. Я уже успел проверить возможные варианты и не нашел очевидного источника расходов, который мог бы указать на виновного в воровстве.

– Это вызывает у меня тревогу, – сказал Тиамак, потирая икру через свое одеяние. – Ведь если тот, кто крадет из казны, не тратит деньги на собственные удовольствия, тогда на что он их использует?

– Я также сильно встревожен, милорд, вот почему я попросил вас о разговоре. Теперь это бремя я не буду нести в одиночестве.

«Зато новое бремя ляжет на мои плечи, – подумал Тиамак. – Еще один страх. Еще одна тайна».

Он смотрел, как ветер срывает последние желтые листья с почти голых ветвей лещины, и они, кружась, падают вниз, на выложенную камнем тропинку.

«Охраняйте меня сейчас, если когда-либо охраняли прежде, – молился Тиамак своим богам. – Помогите найти песок под ногами, ведь я не верю ни одному из путей, что лежат передо мной».

Тронный зал Хейхолта заполнили придворные в своих лучших одеждах.

Роусон Вездесущий, конечно, тоже здесь находился, и во всех отношениях выглядел как богатый тупица, коим и являлся, в модной мягкой шляпе, больше похожей на подушку для кресла, и с золотым медальоном размером с грелку, который болтался у него на груди. Герцогиня Нелда, раздраженная отсутствием мужа, герцога Осрика, отправившегося выполнять опасную миссию в земли Луговых тритингов, сумела отставить в сторону свои переживания и пришла в замысловатом платье, расшитом жемчугами, и головном уборе в форме полумесяца, имевшем опасное сходство с коровьими рогами.

«Они явились лишь потому, что им захотелось посмотреть на графиню Иссолу из Пердруина, – подумал Саймон, – или за последние несколько мрачных месяцев соскучились по дворцовым приемам». В тронном зале присутствовали эскритор Джервис, епископы Путнам и недавно назначенный Боэз, лорды Тостиг, Даглан и Эворик – иными словами, почти все высокопоставленные придворные. Даже Пасеваллес, который обычно предпочитал темную одежду, пусть и очень высокого качества, надел камзол цвета морской волны. Казалось, всех переполняла решимость напомнить южным гостям, что, хотя Эрчестер и не является самым большим и богатым городом мира, зато самым важным, благодаря тому, что тут находится Верховный Престол.

Джеремия подергал рукав нового роскошного камзола Саймона, чтобы расправить складки. Король терпел сколько мог, но потом решительно оттолкнул руку Джеремии.

– Твои усилия ничем не помогут этим дурацким рукавам, – сказал он лорду-камергеру.

– В Пердруине все носят такие камзолы, – осуждающе ответил Джеремия.

– А разве не ты говорил всего несколько недель назад, будто в Пердруине все носят что-то вроде фальшивой рыбной чешуи? Ты нашил на мой камзол множество кусочков металла, и я выглядел как мешок медяков.

– Это было более года назад, – возразил Джеремия и снова потянулся к рукаву Саймона, но в последний момент передумал. – Даже уже почти два года! Мода меняется.

– Зато я не меняюсь, – проворчал Саймон.

С другой стороны от Саймона появились Тиамак и леди Телия, и Саймон обрадовался, увидев, что они одеты совершенно нормально, к тому же без дурацких безвкусных украшений.

– Добрый день, ваше величество. Все хорошо?

Саймон решил не упоминать о камзоле, который вызывал у него раздражение.

– Ну, наверное, но я бы хотел…

Он не договорил, потому что из тронного зала послышался шум, за которым последовало три торжественных удара. Саймон поднял руку, и стража распахнула большие двери.

Первым вошел сэр Закиель с отрядом эркингардов – они выглядели очень воинственными и красивыми в своей зеленой форме, и Саймон почувствовал, что гордится ими. За ними следовали придворные из Пердруина, около дюжины, многие в праздничных разноцветных камзолах – синих, зеленых и желтых. На мгновение возник легкий хаос, и было невозможно понять, кто есть кто, но после того, как все оказались внутри, стража выстроилась по сторонам зала, толпа великолепно одетых придворных расступилась, и в центре осталась одна женщина.

– Ее превосходительство Иссола, графиня Пердруина , – провозгласил герольд.

– Это она? – шепотом спросил Саймон, но его голос прозвучал громче, чем ему бы хотелось. – Милосердный Риап, Джеремия, почему ты не сказал мне, что она такая молодая? Как это может быть?

Если Саймон и не был уверен в том, кто стоит перед ним, одно то, как Иссола подняла на него взгляд, заставило его отбросить все сомнения: казалось, встреча с Верховным королем произвела на нее не больше впечатления, чем с нищим на обочине дороге. Она была в черном платье с алыми полосами и мантии с меховым капюшоном в тон. Придворные уже начали перешептываться, обсуждая дерзость ее наряда.

«Ей немногим больше тридцати», – с удивлением подумал Саймон, глядя на длинную изящную линию шеи и твердую челюсть. Иссола не стала надевать на прием шляпу или другой модный головной убор, ее золотисто-каштановые волосы были заплетены в простую косу, закрепленную тонким серебряным кольцом и отброшенную на спину. Овальное худое лицо с выразительным носом и большие глаза на мгновение напомнили Саймону Адиту.