Аделин Грейс - Все звёзды и клыки [litres]

И все же это уже второй раз, когда Бастиан провел меня, чтобы посмотреть, как я работаю. Единственная причина, по которой я позволяю ему остаться, – это приятное волнение, вызванное его присутствием. Кроме того, мне нравится слышать довольные гортанные звуки, которые он издает каждый раз, когда я делаю что-то особенно изобретательное.

Пока я не найду подходящую рукоять, сделанное мной оружие будет выглядеть грубо и неотесанно. Огромный острый крюк чем-то напоминает меч. Я провела последние пять или шесть часов, тщательно придавая ему форму кинжала с помощью разбросанных по каюте атласов: они оказались достаточно тяжелыми, чтобы удержать плотный крюк на одном месте. Теперь он стал удобнее и прямее, с небольшим изгибом на конце. Его главная опасность заключается в зазубренных краях, пропитанных ядом. Я не могу испытать свое новое оружие, но яд должен проникнуть в кровь каждого, кому будет нанесена даже самая маленькая рана.

Я временно обвязала рукоять плотной веревкой. Это не похоже на самое мощное оружие, и его дальность сильно ограничена, но я несколько раз ударила им в стену каюты, чтобы убедиться: мой новый клинок достаточной прочный и сильный.

Думаю, он будет с легкостью прорезать плоть, словно желе.

– Признаю, у тебя очень изобретательный склад ума, – Бастиан наклоняется из-за моей спины, чтобы рассмотреть клинок, лежащий на столе. Он стоит так близко, что его грудь прижимается к моей спине, и теплое дыхание щекочет мою щеку. – Откуда ты столько знаешь об оружии?

– На Ариде у меня был стражник по имени Касем, – говорю я, осторожно проводя пальцами по своему новому клинку. – Его отец был оружейником и командиром по подготовке наших солдат. Кроме того, он – один из самых близких друзей моего отца. Когда мы с Касемом были детьми, он учил нас сражаться на мечах, а иногда отводил нас в кузницу, чтобы мы посмотрели, как изготавливают оружие.

– И ты думаешь, этот клинок сработает?

Я киваю. Рана, нанесенная мне Луской, была маленькой, но глубокой. Этого оказалось достаточно, чтобы вывести меня из строя. Если мне придется атаковать кого-то с этим оружием – я не собираюсь наносить маленькие раны. Я собираюсь убивать.

– Конечно сработает, – я подношу оружие к окну, чтобы рассмотреть его в тусклом свете, пробивающемся сквозь плотный туман снаружи. Клинок имеет насыщенный темно-синий оттенок с переливающимися бирюзовыми и серебряными пятнышками, спрятанными под верхней оболочкой. Под определенным углом это выглядит так, будто внутри что-то движется, словно крошечные пиявки, жаждущие крови.

Я бы не исключала такую вероятность. В конце концов, это оружие – часть Луски.

– Я сделала легендарное оружие. Думаю, оно окажется еще более смертельным, чем нам кажется, – я кладу клинок рядом со своими ножнами. С ним мне придется обращаться гораздо осторожнее, чем с моим кинжалом.

– Если это легендарное оружие, – говорит Бастиан. – Ему нужно легендарное название.

Он стоит так близко, словно хочет меня подразнить. Чем ближе юноша наклоняется – тем сильнее бьется мое сердце. Пират совершенно прав, но я никогда не придумывала имя для клинка. Сделанное мною оружие и в самом деле единственное в своем роде. Оно пропитано магией.

– У тебя есть идеи?

Бастиан смеется и качает головой.

– Это так не работает, принцесса. Называть клинок должен тот, кто его сделал. Но я думаю, он заслуживает по-настоящему опасное имя.

– Подумаю об этом, – я сжимаю губы, стараясь не обращать внимания на то, как он движется за моей спиной, положив одну руку на мой стул. Вокруг полно свободного места, и все же он почти прижимается ко мне.

Бастиан пахнет морем и солнцем. Приключениями. Этот запах впитался в его рубашку и растрепанные волосы. Я борюсь с желанием запустить пальцы в эти темные пряди, чтобы стряхнуть с них золотистые песчинки.

На мгновение воздух в каюте меняется. Я поворачиваюсь, чтобы поймать на себе взгляд Бастиана, и, хотя мне кажется, что он вот-вот отвернется, его взгляд остается прикован к моему лицу. Пальцы юноши еще крепче сжимают спинку стула, и я вспоминаю о том, как его руки обхватывали мои бедра. Какими сладкими были его губы и как я не хотела, чтобы этот поцелуй заканчивался.

Возможно, мы с ним хотим одного и того же.

Я облизываю губы, взволнованно обдумывая слова, которые я собираюсь произнести.

– Помнишь, как я освободила тебя из-под гипноза Ватеи?

Бастиан откидывает голову назад. Может, он смущен или застигнут врасплох, но, как бы там ни было, он отвечает на мой вопрос.

– Конечно.

Его слова звучат как вызов, и я проглатываю наживку.

– Что ж, она рассказала мне кое-что интересное.

Его правая рука лежит на столе. Я медленно провожу пальцами по его ладони, и он закусывает губу, но при этом остается совершенно неподвижен.

– И что же это?

– Оказывается, – мягко говорю я. – Человека невозможно вырвать из транса, если он не испытывает к тебе чувств.

– Чувств? – повторяет Бастиан, и пальцы его правой руки переплетаются с моими. – Ты имеешь в виду это?

Придвинувшись совсем близко, он целует меня. Его губы не такие мягкие, как в прошлый раз. Они грубые, но в то же время умоляющие. На вкус он словно морская соль. Я упиваюсь им, обвивая его за шею и запуская пальцы в темные волосы. Бастиан меняет положение, чтобы обхватить мою талию, и с тихим стоном поднимает меня со стула. Уже через секунду я оказываюсь прижата к стене, пока его рука зарывается в мои волосы, а губы настойчиво исследуют мою шею. Мое тело охватывает такой сильный жар, что я боюсь растаять.

Я беру Бастиана за подбородок и возвращаю его к моим губам, ощущая на языке вкус соли и солнца. Его вкус. За свою жизнь я целовала многих парней, но ни разу не ощущала ничего подобного. Никто из них не заставлял меня чувствовать себя так, словно мое сердце может вырваться из грудной клетки и сгореть дотла.

Я не хочу, чтобы он останавливался. Я хочу полностью окунуться в тепло его тела, изучая это новое ощущение.

Но все заканчивается слишком быстро. Когда Бастиан отстраняется, я не только с трудом перевожу дыхание. Я голодна. Я хочу еще.

В его глазах, изучающих мое тело, отражается тот же голод, а его грудь быстро вздымается и опускается от неровного дыхания. Его взгляд горит желанием, но он берет себя в руки, и на его лице появляется вымученная улыбка.

– Как думаешь, это достаточно честный ответ? – его хриплый голос только усугубляет мой голод.

– Не уверена, – я беру его за руку, снова притягивая к себе. – Покажешь мне еще раз?

В этот раз мы не останавливаемся.

Вкус соли остается на моих губах, даже когда мы с Бастианом выходим на верхнюю палубу. От мыслей о его руках на моей талии по моей коже все еще разливается жар. Каково же мое удивление, когда снаружи меня встречает колючий морозный воздух.