Вадим Панов - Скопление неприятностей [litres]

– Что такое миницеппель?

– Тебе понравится, – пообещал Грег. – Ты ведь рисковый.

Аксель отметил, что эту фразу он уже слышал, только в прошлый раз она предназначалась Бабарскому.

– Прилетим на крышу с комфортом.

– О каком комфорте ты говоришь? – возмутился ИХ. И повернулся к Крачину: – Ты когда-нибудь спускался в «корзине грешника»?

– Мы с тобой вместе спускались, – язвительно напомнил Аксель. – И не так давно.

– А теперь представь, что она летает, подобно цеппелю, – продолжил суперкарго, никак не среагировав на подначку Крачина. – И качается. И ее трясет. И дует со всех сторон.

– На самом деле все не так плохо, – произнес Генри.

– Вы ведь цепари, вас не должно тошнить, – закончил Грег.

Аксель тяжело вздохнул.

«Признаться, я не был уверен, что кто-то, кроме Бедокура, отличающегося неимоверной силой… ну, и еще, наверное, Акселя Крачина, прошедшего и Химмельсгартн, и жестокую школу эрсийской армии… и капитана Дорофеева, в чьей решительности я не сомневаюсь… и мессера Помпилио, разумеется… В общем, я, признаться, не был уверен, что встречу человека, который смог бы действовать с такой же уверенностью, как перечисленные люди, в способностях которых я имел удовольствие убедиться. И не раз. Мне казалось, что только чудо помогло мессеру собрать на «Пытливом амуше» сразу стольких представителей рода человеческого, которых принято называть воинами: людей, для которых невозможного почти нет.

Хладнокровие, решительность, сила.

Сам я, чтобы там ни воображал Олли, совсем другой, а вот синьор Дюкри вылеплен из того же теста, что, например, Крачин: будучи внешне человеком спокойным, рассудительным, а значит, вроде как безобидным, Уран оказался обладателем стального стержня, твердо знал, чего хочет, и умел добиваться цели всеми доступными способами. На рожон Дюкри не лезет, держится корректно, всегда предлагает разумные компромиссы, но горе тому, кто принимает его вежливость за слабость и начинает давить. Таких людей ждет весьма неприятный сюрприз.

Истинное лицо Урана Дюкри было скрыто от меня до того дня, когда мы с ним отправились на поиски алхимической лаборатории. И я, разумеется, не ожидал, что именно увижу во время столь обыденного предприятия…»

– Это уже четвертая лаборатория, – недовольно заметил Уран, выходя из автомобиля и с силой захлопывая дверцу. С силой – чтобы показать алхимику всю глубину охватившего его раздражения. – Следующая будет в местном университете, но нас в нее вряд ли пустят. А если пустят, то вряд ли разрешат делать то, что нам нужно.

– Э-э… что я могу? – промямлил Мерса, который сегодня проснулся Энди. – Я должен сделать смеси и… э-э… вещества, в строгом соответствии со списком, который составил Бабарский. Я не виноват, что в предыдущих… э-э… лабораториях отсутствовало нужное оборудование.

– Это я понимаю, – кивнул Дюкри.

– Тогда зачем вы на меня кричите?

– Я не кричу, – вздохнул слегка смущенный Уран. Потому что кричать на беззащитного Энди было совсем неприлично. – Извини.

– Ничего страшного.

Пару часов назад ИХ прислал к Урану посыльного со списком необходимых алхимических смесей, в основном запрещенных, и с адресами пяти принадлежащих Омуту лабораторий, в которых с пониманием отнесутся к производству незаконных веществ. Увы, три из них Энди уже забраковал, и, если здесь их тоже постигнет разочарование, останется последняя, а что делать потом, Дюкри не представлял. И даже подумывал обратиться к университетскому приятелю алхимика.

– Надеюсь, нам повезет, – Мерса уныло огляделся. – Правда, район тут совсем уж дрянь…

– Улица Каменщиков, – сказал Уран только для того, чтобы хоть что-то сказать.

– Удивительное… э-э… несоответствие тому, что мы… э-э… видим.

– Мы все еще в Карусели.

– Это я и имел в виду, – алхимик поморщился. – И местный… э-э… Омут сильно упал в моих глазах.

– Вы хотели увидеть здесь каменщиков?

– Пусть… э-э… не каменщиков, но и не такую… э-э… помойку.

Потому что квартал, в который они приехали, был дрянным, даже по местным меркам: дома совсем обшарпанные, с ободранной штукатуркой и сорванными подъездными дверьми. Ближайший и вовсе производит впечатление брошенного, который даже бродяги обходят стороной. Прохожих нет, только вверх по улице, у перекрестка, сидят, прислонившись к стене, четверо или пятеро. То ли мертвые, то ли обдолбанные. А чуть ближе, метрах в пятидесяти, стонет на куче мусора окровавленный мужчина в изодранном клетчатом пиджаке и грязных брюках.

– Извините, а почему вы… э-э… сказали, что нас… э-э… не пустят в университетскую лабораторию? – неожиданно спросил Мерса.

Несколько секунд Дюкри внимательно смотрел алхимику в глаза, а когда понял, что Энди не шутит, пожал плечами:

– Потому что мы играем против местных властей.

– И что?

За время службы у Помпилио алхимик привык к тому, что власти не входящих в Ожерелье планет с пониманием относились к тем случаям, когда мессер и его команда начинали играть против них. Разумеется, им это не нравилось, однажды мессер даже оказался в тюрьме, но одно дело – сопротивляться лингийским политическим играм, и совсем другое – отказывать в такой мелочи, как допуск к приличной алхимической лаборатории с целью производства необходимых в путешествии смесей. В нормальном обществе подобное поведение рассматривается как совершенно неприличное.

Поразмыслив, Энди неспешно изложил эти соображения вконец ошарашенному Урану, после чего осведомился, куда им идти, узнал, что именно в брошенное здание, поморщился, но подчинился.

Тем более что дом оказался не таким уж заброшенным: стоило Дюкри и Мерсе войти в арку, как перед ними мгновенно возник плечистый вышибала в грязной соломенной шляпе, коричневом костюме и зеленой рубашке. За поясом громила носил револьвер и не считал нужным это обстоятельство скрывать.

– Что нужно?

– Толковый алхимик.

– Идите в Старый город.

– Нам сказали, что здесь можно отыскать грамотного специалиста.

– Он сейчас занят.

– Мы просто зададим ему один вопрос.

В пальцах правой руки Урана появилась серебряная монета в пятьдесят марок. Громила прищурился, улыбнулся… потом улыбнулся еще шире, когда монета непостижимым образом переместилась в его карман, и кивнул:

– Третий подъезд, в подвал.

Там их поджидал еще один громила, но на этот раз обошлось без пожертвований.

Громила сидел за тяжелой металлической дверью, в которую Дюкри и Мерса уперлись, спустившись по длинной и довольно крутой лестнице. Сначала громила изучил их через маленькое окошечко, затем спросил насчет оружия, попросил расстегнуть пиджаки – гости повиновались, и только после этого отворил тяжелую створку.