Анна Дашевская - Лицо под маской [litres]

Он перевел дух, вновь налил себе из графина, аромат келимаса снова поплыл по гостиной.

– Может, лучше кофе? – спросила я. – И мне заодно налейте, пожалуйста.

Получив свою чашку, я жестом предложила графу продолжать.

– Ньягой обычно пользуются мужчины… с нетрадиционной ориентацией. Но Карло как раз в этом смысле вполне обычен. Вот только к женщинам относится, как… к бумажным салфеткам. Ну, что-то одноразовое. Примерно так некоторые эльфы к человеческим женщинам относятся.

– Ага, понимаю. Пусть будет счастлива, что ее облагодетельствовали, обратив на нее внимание, – я кивнула. – Знакомо. Это не только эльфам присуще, вообще говоря, хомо в этом смысле ничем не лучше.

– Ну так вот. У одной из таких… облагодетельствованных был брат. Как потом оказалось, среди прочего этот молодой человек увлекался и магией крови. И он проклял моего племянника, покончив с собой.

– Посмертное проклятие? Да, это серьезно. Но я все еще не понимаю, какова моя роль?

Вместо ответа Пьетро протянул мне свой коммуникатор, где на экране был снимок молодого человека в серебряной маске, полностью повторяющей лицо.

– И? – спросила я, возвращая аппарат. – Красивая маска.

– Да, маска называется Volto, гражданин. Только это не маска. Это теперь у Карло такое лицо. Всегда.

– Однако… Вы хотите сказать, что маска вросла в его лицо?

– Не знаю, вросла или полностью собой его заменила, но избавиться от нее не удалось. Магические средства с этой бедой не справляются, сами знаете…

Я кивнула. Да уж, с посмертным проклятием мага крови, я думаю, и сам Парацельсус не справился бы. Потом спросила:

– Как давно все это случилось? И еще – замена лица вот этим, – кивнула в сторону коммуникатора, – происходила одномоментно или постепенно?

– Год назад. И одномоментно. Карло вернулся под утро с какой-то гулянки и ушел спать, а когда проснулся…

– Ясно. Как я понимаю, чисто хирургические методы тоже результата не дали?

– Нет. Пытались удалить, но сразу начинается такое сильное кровотечение, что… при первой попытке Карло еле спасли. И с тех пор он очень… в общем, стал даже хуже. Еще немного, и дело дойдет до изгнания.

– Ясно, – повторила я. – Почему вы решили обратиться ко мне? Раз вы отправились в Бостон, значит, все варианты в Старом Свете уже испробованы, не так ли?

– Да, вы правы. Наши аналитики предложила обратиться именно к вам, потому что вы серьезно занимались аналогами эпидермиса и базальной мембраны на базе алхимии и биохимии. Ваши статьи на эту тему я прочитал все.

– Хм… – Я в задумчивости потерла подбородок. Да, действительно, в моей клинике целая лаборатория занималась разработкой, так сказать, заменителя. Ну, например, в случае тяжелых ожогов, вместо того чтобы пересаживать собственную кожу пострадавшего, мы предложили покрывать пострадавшие участки особым составом. Не мудрствуя лукаво, мои сотрудники дали ему название – pellis. Под воздействием разработанных нами заклинаний, в течение нескольких часов наш pellis превращался в собственный эпидермис данного пациента.

Беда в том, что от идеи до ее воплощения мы прошли лишь часть пути. Примерно в трети случаев организм наотрез отказывался воспринимать наш состав…

Об этом я честно сказала графу Контарини, но тот замотал головой.

– Две трети надежды лучше, чем полное ее отсутствие!

– Ну, хорошо, предположим, что я могу попробовать, ничего не обещая. Но, как я поняла из обмолвок окружающих, сам молодой человек может и не согласиться еще на одну операцию.

– Я давал слово его отцу, – тяжело произнес Пьетро. – Если Карло попытается отказаться, я свяжу его словом долга перед кланом.

– Хорошо. Когда это будет?

– Завтра.

– Приезжайте ко мне после разговора с Карло, и мы продолжим. Я живу теперь…

– В Ка’Виченте. Я в курсе. Благодарю вас, синьора, – граф склонился к моей руке.

Возвращаясь в бальный зал после беседы с Пьетро, я столкнулась нос к носу с Франческой. Ну, то есть, конечно, это она меня узнала – кошачью маску я несла в руке. Просто забыла надеть.

– Я думала, ты не придешь сегодня! – удивилась я. – Как Мария?

– Все хорошо, слава светлым богам, – она осенила себя знаком Единого. – Да я сюда и не пошла бы, но примчалась Маргарет и вытолкала меня с требованием: найти тебя и пригласить прийти к ней на чашку шоколада. В любое удобное для тебя время.

– Спасибо, – я пожала плечами. – А с чего вдруг?

– Мария – ее любимая внучка. Самая младшая, да еще и самая способная, как оказалось. И на Маргарет она похожа как две капли воды. Поэтому свекровь за ее спасение готова на тебя молиться. Нет-нет, – Франческа замахала руками. – Ты можешь даже не говорить, что ты тут ни при чем и это организм сам справился. Я-то была рядом и понимаю, что мы все были так растеряны, что просто не успели бы помочь…

– Хорошо, как скажешь. Конечно, я с удовольствием увижусь с твоей свекровью. Правда, завтра у меня встреча…

– С Пьетро, – подхватила женщина. – Ну, конечно, ты же сегодня с ним должна была переговорить! Значит, завтра он будет уговаривать Карло, а потом отправится к тебе.

Мы нашли пару свободных кресел в тихом уголке и сели, взяв с подносов по бокалу шампанского.

– Расскажи мне об этом Карло, – попросила я.

– Вообще-то, я очень мало его знаю. Другая ветвь семьи, да и младше он намного. Но он странный. И всегда был таким, даже до появления этой жуткой маски.

– Странный – злой, угрюмый, распущенный, грубый? Какой?

– Замкнутый. Холодный. Молчаливый. Иногда вдруг будто взрывается, и тогда его начинает нести; вот в такие моменты он надевает gnaga, шатается с какими-то странными компаниями, приводит женщин… Нет, я плохо его знаю, правда; в основном по рассказам Витторе, сама-то я и видела его всего несколько раз, на каких-то торжествах. А почему ты спрашиваешь?

– Понимаешь, такого рода проклятие, как на него наслали, штука очень сложная. Не всякому полному магистру по силам. А тот молодой маг, брат девушки, о котором мне рассказал Пьетро, как я поняла, до магистра не дорос. Магию крови в университетах не преподают, ее можно изучить только на основе личного ученичества. И я почти уверена, что за спиной страдающего брата скрывается фигура его учителя.

– Ну… тогда, получается, маги клана должны были бы об этом знать.

– Получается, да. Но Пьетро мне об этом не сказал ни слова. Почему?

Франческа надолго задумалась, а я глотнула шампанского и посмотрела на нее повнимательнее. Собственно говоря, мы знакомы чуть больше суток. Как бы она ни была мне симпатична, я ее совсем не знаю. Правда, в момент отравления девочки она была максимально искренней, но вот насколько ей можно доверять?

С другой стороны, а кому вообще в этом мире я могу доверять?