Глен Кук - Портал Теней [litres]

– И что же нам…

В кабинет ворвался Гурдлиф. Я не видел парня с того вечера, когда Одноглазый предупредил меня о девочках.

– Ковер! – воскликнул он. – Плюха заметил ковер! Летел вдоль леса на восточном берегу реки.

Мы с Нвинн в недоумении переглянулись. Так может вести себя беглый Взятый. Озорному Дождю нет нужды прятаться.

– А кто был на ковре, он не заметил?

– Нет. Слишком далеко.

Возле меня вдруг возникла Светлячок. Я не слышал, чтобы открывалась дверь. Девочка выглядела встревоженной. Засунув пальцы в рот, она прижалась ко мне. Вела себя как обычная малютка, чего раньше я за ней не замечал.

Следом, также бесшумно, появились Анко и Шин. Вынырнули из теней, на которые до сего момента никто не обращал внимания, пока те не явили на свет нечто неожиданное. Шин был встревожен не меньше Баку.

– Детки, что случилось?

Мной овладели мрачные мысли. Вдруг это Хромой ищет возможности подложить нам свинью? Вряд ли он питает теплые чувства к детям другой Взятой.

Ребята не ответили. После долгого молчания Шин наконец сказал:

– Грядут перемены.

Он приблизился ко мне слева, не прикасаясь, словно хотел укрыться в моей тени.

Сержант Нвинн проворчала:

– Если на нас сейчас плеснут дерьма, пойду туда, где от меня будет толк. – Сделав несколько шагов, она остановилась. – Может, хоть какие-нибудь ответы получим.

– Надеюсь.

Она исчезла за дверью. Вошел Эдмус Черный, поглядел на семейную идиллию и отправился на поиски нового занятия. Гурдлиф нервно переминался с ноги на ногу, будто хотел в туалет. Он, как и я, не понимал, что встревожило близнецов. Впрочем, я заметил, что он и сам взволнован не меньше.

Что же их мучит?

– Сидя здесь, мы ничего не добьемся, – сказал я. – Пойдем на улицу.

Я думал, что привязанные к теням близнецы станут возражать, но они обрадовались, особенно Светлячок.

Никогда не пойму обитателей Башни – ни молодых, ни старых. Черт побери, да я еще недостаточно взрослый и опытный, чтобы понимать самого себя!

Слух разлетелся быстро. Замечен ковер. Казалось, я единственный, кого эта новость напугала.

Уйма солдат нашла повод все бросить и высыпать на улицу. Одновременно со мной и близнецами появились Капитан с Лейтенантом. Старик взглянул в мою сторону, удивился. Должно быть, со Светлячком под мышкой, Шином под боком и сидящим впереди Анко я представлял занятное зрелище. Хоть семейный портрет с нас пиши.

По улице, ставшей центральной в лагере после недавней застройки, пробежала тень. Строить больше было негде, разве что на плацу. Тень отбрасывал ковер. Он пролетел над нами, заложил вираж и медленно, покачиваясь, вернулся. На ковре были двое, а поклажи еще больше, чем в первое прибытие Озорного Дождя.

Ковер приземлился там, где его проще всего было перевернуть и засунуть в отсек для хранения. К сожалению, разгружать его в этом месте было весьма затруднительно.

Ковер коснулся земли, подняв облачка пыли. Я еще не успел высадить во дворе траву, как меня просила Взятая. По правде говоря, и времени на это не было.

Первым сошел пассажир. Это был Дохломух, выглядевший куда более усталым и бледным, чем в день отъезда. Он предсказуемо пошатывался после тяжелого многомильного перелета, проходившего в том числе над равниной Страха.

Этим перемены не ограничивались. Даже без слов было понятно, что это не тот Дохломух, который отправился в Башню со Взятой. Этот провел в Башне месяцы, а если принимать в расчет тамошнее течение времени, то, может, и годы.

А как перенесла визит моя женщина, мать моих детей?

Близнецы не побежали к ней навстречу. Даже демонический кот Анко застыл на месте. Сама Взятая тоже не двигалась. Она стояла на коленях, почти касаясь их головой, и ждала, пока пройдет неловкость. Наконец она встала и осторожно сошла с ковра, нащупывая землю правой ногой, как будто ее не видела. Она едва держалась на ногах, и полковнику Чодрозу пришлось поддержать ее.

Видимо, полет над равниной Страха выдался куда ужаснее обычного.

Двигаясь с востока, Отряд пересек равнину по караванной тропе, от которой тамошние обитатели обычно держались подальше. Мы потеряли лишь двоих дураков – им приспичило поисследовать окрестности. Остальные дошли до пункта назначения в целости, не поддавшись на ухищрения тварей, которые беспрестанно старались сманить нас с заповедной тропы.

Взятая долго собиралась с мыслями, затем выпрямилась, подняла голову, осмотрелась. Первым делом заметила барак с девочками. В тот же миг у нее как будто скрутило живот.

Я и представить не мог, насколько ее возвращение обрадует меня. Я скучал по ночной юкате со звездами и ее хозяйке.

Взятая перевела взгляд на меня и детей. А может, только на детей. Она направилась к нам, то кривясь, как при похмелье, то улыбаясь. Улыбка могла бы показаться искренней, если бы Взятая не была такой зажатой.

Гурдлиф шепнул мне из-за плеча:

– Плюха говорит, это не тот ковер. Просил тебе передать.

Еще чего не хватало! Но об этом придется задуматься в другой раз.

Взятая подошла к нам. Дети не выглядели обрадованными.

Дело могло быть в больном животе или похмелье, но Озорной Дождь также не сильно радовалась встрече после долгой разлуки. Она склонилась почесать Анко за ухом. Невероятно. Прежде она не притрагивалась к коту. Затем погладила Светлячка по голове, ласково потрепала Шина по плечу и сказала:

– Пойдем внутрь. Только ковер нужно убрать.

Капитан уже отрядил команду на разгрузку.

Тихие слова Взятой звучали неестественно.

Больше всего меня удивляло отсутствие эмоций у близнецов. Раньше они обожали свою мать.

Неужели она настолько изменилась?

Мы выполнили все распоряжения Взятой. Старик и остальные старались с ней не заговаривать – не из уважения к воссоединившейся семье, а из страха. Все видели, что Взятая в дурном расположении духа.

Дети по-прежнему были замкнуты в себе. Анко выглядел откровенно подавленным.

Что-то не так. Неправильно. Дело в другом ковре и другом Взятом?

За обедом никто не проронил ни слова. На второе была рыба, однако Шин даже не подумал жаловаться. Сана все время провела на кухне, но вышла, чтобы принести нам десерт – ломтики местной скороспелой дыни. При взгляде на Взятую она сильно удивилась:

– Сударыня, зачем ты покрасила волосы? Тебе так шел черный с красными прядями.

Точно! Волосы Озорного Дождя теперь были того же цвета, как в тот день, когда мы впервые отправили ее в Башню.

Должно быть, какие-то чары не давали нам заметить перемену. На Сану они почему-то не подействовали. И развеялись с ее словами.

Близнецы опасливо посматривали на меня.

Я разглядывал Озорной Дождь. Не считая сдержанного поведения и волос, перемен не замечал.