Виктория Шваб - Темный оттенок магии

Мортимер очень приятно проводил время, но Перси начинал беспокоиться. Его напарник утверждал, мол, все дело в том, что Перси остановился на первой кружке, но тот так не думал. Воздух был пронизан энергией, и хотя Перси знал, что глухой магический гул – норма для праздника такого размаха, он все равно нервничал. Энергии не просто было больше, чем обычно: она была другой. Перси вертел в руках пустую кружку, пытаясь успокоиться.

Труппа пиротехников устраивала неподалеку фейерверк, превращая языки пламени в драконов, лошадей и птиц. Перси любовался заколдованным огнем, и в его глазах замелькали яркие пятна. А когда он проморгался, то поймал взгляд миленькой женщины с красными губами, золотистыми волосами и едва прикрытой, чувственной грудью. Он с трудом оторвал взгляд от фигурки, посмотрел женщине в глаза и нахмурился. Они не были ни голубыми, ни зелеными, ни карими.

Они были черными.

Черными, как беззвездное небо или магическая доска.

Черными, как глаз Мастера Келла.

Он прищурился, чтобы убедиться в этом, а затем окликнул Мортимера. Напарник не отозвался, и Перси обернулся и увидел, что тот следит за молодым человеком, точнее, за одетой в мужскую одежду девушкой, которая петляла в толпе, направляясь к дворцу.

Мортимер смотрел на нее слегка неодобрительно. Конечно, она выглядела странно и неуместно, но все не так странно, как женщина с черными глазами. Перси схватил Мортимера за руку.

– Керс ? – рявкнул Мортимер, чуть не разлив вино. – «Чего?»

– Та женщина в голубом, – сказал Перси, снова поворачиваясь к толпе. – Ее глаза…

Он осекся: черноглазая женщина исчезла.

– Запал на нее, да?

– Не в этом дело. Клянусь, ее глаза… они были черные .

Мортимер поднял брови и прихлебнул из кружки.

– Ты все-таки слегка перебрал, – усмехнулся он, хлопнув Перси по плечу. За его спиной Перси увидел, как девушка в мужской одежде исчезла в какой-то палатке, после чего перевел взгляд на Мортимера, который нахмурился и проговорил: – И кажется, не ты один.

Перси проследил за его взглядом и заметил мужчину, повернувшегося к ним спиной и обнимавшего женщину посреди рынка. Мужчина явно распускал руки – слишком даже для праздничного дня, и женщине, похоже, это не нравилось. Она уперлась руками в грудь нахала, словно собираясь его оттолкнуть, но в ответ он лишь впился губами в ее губы. Мортимер и Перси не сговариваясь покинули свой пост и направились к парочке. И тут вдруг женщина перестала сопротивляться. Руки повисли, словно плети, голова склонилась набок, и когда мужчина ее отпустил, она покачнулась и тяжело опустилась на скамью. Тем временем нахал развернулся и не то зашагал, не то заковылял прочь сквозь толпу.

Перси и Мортимер последовали за ним, медленно, но уверенно сокращая дистанцию, чтобы не вызвать тревоги. Человек то появлялся, то пропадал в толпе, пока наконец не свернул между палатками к речному берегу. Стражники ускорили шаг.

– Эй ты, – крикнул Мортимер, забежав в закуток между палатками. – Стой.

Мужчина, направлявшийся к Айлу, остановился.

– Повернись, – приказал Мортимер и шагнул к нему, держа одну руку на мече.

Мужчина повернулся. Вглядевшись в лицо незнакомца, Перси вздрогнул: вместо глаз блестели две черные лужицы, а кожа вокруг них была покрыта черными жилками. Когда же мужчина растянул рот в улыбке, с его губ осыпались белые хлопья, точно пепел.

– Асан нарана, – сказал он и поднял руку. Перси отпрянул, увидев, что та полностью черная, а кончики пальцев – жуткие заостренные, обугленные косточки.

– Именем короля… – начал было Мортимер, но не успел закончить, потому что человек улыбнулся и пробил его доспехи почерневшей рукой.

– Темное сердце, – сказал он по-английски.

Перси оцепенел от ужаса, когда человек, или кем он там был, вытащил свою обгорелую, влажную от крови руку из груди Мортимера. Мортимер рухнул на землю, а Перси очнулся от шока. Он бросился вперед, выхватив короткий королевский меч, и вонзил клинок в живот черноглазого монстра.

Тварь довольно хмыкнула. Затем меч Перси накалился, когда подействовало заклятие заколдованного клинка, разъединив человека с его магией. Глаза монстра широко раскрылись, из них и из вен ушла чернота, и он снова стал более или менее похож на обычного человека – пусть и умирающего. Он хрипло вздохнул, вцепился в доспехи Перси (тот краем глаза увидел на тыльной стороне ладони знак «Х» – метку головорезов) и, обратившись в прах, осыпался с клинка на землю.

– Санкт , – выругался Перси, уставившись на холмик сажи, который уже сносило ветром.

А потом вдруг почувствовал жгучую боль в спине и, опустив глаза, увидел острие меча, торчащее из груди. Потом раздался кошмарный влажный звук, клинок втянулся обратно, а у Перси подогнулись колени. Он судорожно вздохнул, и легкие наполнились кровью. Подняв глаза, он увидел Мортимера с окровавленным мечом в руке.

– За что? – прошептал Перси.

Мортимер посмотрел на него черными глазами и мрачно улыбнулся.

– Асан харана, – сказал он. – Благородное сердце.

Затем монстр поднял меч над головой Перси и снес ее с плеч.

Дворец сиял над Айлом вторым солнцем, пока первое опускалось за ним, создавая вокруг него золотистый ореол. Лайла пробиралась к сияющему зданию, петляя по многолюдному рынку, – к вечеру выпито было уже столько, что праздник стал довольно шумным. Она напряженно думала над тем, как попасть внутрь дворца. Камень пульсировал в кармане, соблазняя легким ответом на этот вопрос, но она твердо решила использовать магию только в том случае, если не будет другого выбора. Магия отнимала слишком много сил, причем делала это со спокойным коварством вора. Нет, если есть другой способ, она его найдет.

И вот, когда Лайла приблизилась к парадной лестнице, она поняла, как действовать дальше.

Двери дворца были распахнуты, шелковый ковер спускался по лестнице синим водопадом, и по нему непрерывным потоком поднимались участники празднества. Видимо, они шли на бал.

И не просто на бал, как поняла Лайла, наблюдая за вереницей гостей, а на маскарад.

Все мужчины и женщины были в масках: матерчатых и кожаных, простых и нарядных, украшенных рогами, перьями или драгоценностями… Лайла довольно ухмыльнулась. Ей не нужно принадлежать к высшему обществу, чтобы попасть внутрь. Ей просто нужна маска.

Однако у каждого гостя была еще одна вещь – приглашение. Лайла подумала, что раздобыть его будет труднее. Но в ту же минуту, по счастливой случайности или по воле провидения, она вдруг услышала веселый, приятный смех и, обернувшись, увидела трех девушек, которым лакеи помогали выйти из кареты. Леди в пышных платьях сияли улыбками и оживленно щебетали. Лайла сразу же узнала их: это были те самые девушки, которые на утреннем параде млели от Рая и «черноглазого принца» и упражнялись в английском. Ну конечно! Ведь английский – язык королевской семьи и тех, кто вращается в этой среде. Лайла широко улыбнулась. Наверное, Келл прав: в любой другой обстановке речь бы ее выдала, но здесь она, наоборот, поможет ей слиться с гостями.