Ян Мир - Тень белого ворона [litres]

– Блин, да он же сейчас загадит здесь все.

Подтверждая чужие слова, Рен согнулся и вытошнил кровью под ноги Гая. Тот, не показывая брезгливости, сделал шаг назад, после чего с любопытством склонился, стараясь рассмотреть лицо Рена.

– Первый раз вижу, чтобы кто-то так ловил кайф от наркотика.

– Да ломка, наверное, началась. Вон у него глаза красные.

– Ага. И нашли мы его в луже собственной крови.

Голоса сливались между собой. Рен уже не мог понять, кто говорит. Все доносилось как сквозь вату, взор заволокла красная пелена. Каждая часть тела вопила. Его лихорадило от холода и вместе с тем становилось нестерпимо душно. На лбу выступили капли пота, скатились к вискам. Стены помещения пришли в движение. Они то двигались к Рену, словно желая раздавить его, то отступали назад, создавая иллюзию простора.

– Пойдем. Дадим ему немного времени прийти в себя.

– А если подохнет?

– Раньше же не подох. Значит, и сейчас не должен.

– Может, раньше так не ломало.

– Плевать. Подохнет – найдем другого.

Скрипнула дверь. Свет над головой Рена погас. Он еще раз дернул запястьями, после чего резко уткнулся лбом в собственные колени. «Садист этот Гай», – неожиданно всплыло в памяти.

Резкие порывы ветра развевали подол моего грязного платья. Медленно идя вперед по навесному мосту, я провожала взглядом ушедших из жизни людей, что безликими тенями следовали за корнями дерева, тянущимися в центр города. С неба сыпался черный пепел, в воздухе отчетливо ощущался запах гари. С каждым новым шагом внутри меня нарастала непонятная тревога. В предчувствии беды я стала беспокойно озираться по сторонам, пока взгляд не наткнулся на бледного парня. Стоя возле перил моста, он сжимал в своей руке серое яблоко и едва заметно улыбался.

– Сможешь убить, чтобы сохранить жизнь? – раздался его тихий, спокойный вопрос.

Вспышка молнии пронеслась по небу, ярко осветив яблоко, чья кожура постепенно окрашивалась в зеленый цвет. Первые капли дождя упали около моих босых ног.

– Сможешь согрешить, чтобы открыть правду? – не дождавшись ответа, вновь спросил парень и поднял на меня лицо, позволяя рассмотреть синие глаза.

Мое сознание, отзываясь нервным покалыванием в кончиках пальцев, заволок страх. Кожура яблока приобретала красный оттенок. Два цвета старались поглотить друг друга. Вдалеке заскрипело дерево и, словно вторя ему, раздалось хриплое карканье ворона. Птица пролетела совсем близко, задев на прощанье мою щеку опереньем крыла, и унеслась дальше. Мост ненадолго заволокло густым туманом.

– Что, или, вернее, кого ты выберешь? – раздалось рядом с моим ухом.

Я оглянулась, ожидая встретить за своей спиной парня, но вместо него увидела Рена, сидящего на стуле. Несколько прядей его волос выбились из хвоста. Он тяжело поднял голову и невидящим взглядом посмотрел в мою сторону. Его глаза налились кровью, из-под бинта тянулись черные линии.

– Доверься мне, – на мои плечи опустились холодные руки, – и я помогу тебе.

Резко дернувшись вперед, я проснулась в своей кровати. Сердце громко колотилось о ребра, пульс отдавался в ушах, простыни липли к потному телу. В комнате витал аромат зеленого яблока, смешанного со сладковатым металлическим запахом. Проведя ладонью по лицу, я попыталась сбросить оковы слишком реального сна, но он, не желая исчезать, прочно засел в голове. Не отдавая отчета своим действиям, я потянулась за одеждой и в спешке принялась натягивать на себя вещи. Чувство неясного дискомфорта перерастало в панику.

Выйдя из комнаты и преодолев коридор, я прокралась по лестнице на первый этаж, затем выскочила на улицу и, не ощущая холода, устремилась в сторону знакомого трехэтажного здания из красного кирпича. На территории лагеря впервые не горел ни один фонарь. Темнота, будто плотное покрывало, прятала меня от чужих глаз, позволяя преодолеть нужное расстояние, ни разу не наткнувшись на патрули. Сбитая с толку сном, я не знала, что делать, когда окажусь на месте. Единственное, что подгоняло и не давало мне остановиться, – это страх, острой занозой пульсировавший внутри сердца. Казалось, замедлись я сейчас хоть на мгновение, и он уничтожит меня.

Окна здания встретили черными провалами глазниц. Проходя мимо колонн, удерживающих навес козырька, я поднялась по ступенькам и, оглянувшись по сторонам, скрылась за дверью. Ориентируясь по памяти, поднялась на нужный этаж. Пройдя несколько шагов по пустынному холлу, я в нерешительности остановилась перед кабинетом Чайки. Несколько секунд ушло на осознание собственного поступка. Я еще могла отступить и вернуться – меня никто не видел. Лечь обратно в кровать, проснуться утром, пойти на построение, потом к Удаву – все просто.

Образ связанного Рена, слишком ярко возникший в сознании, напрочь вытеснил малодушие. Тяжело сглотнув, я протянула пальцы к ручке кабинета и резко повернула ее. Ничего не произошло. Дверь осталась закрытой. Отойдя назад, я в бессилии прижалась спиной к стене и крепко зажмурилась. На лестнице послышались шаги, и вскоре в холле появилась стройная девушка со светлыми волосами. Борясь со сном, она постоянно зевала и терла глаза тыльной стороной ладони. Скользнув по мне безразличным взглядом, будто я была каким-то предметом, а не незаконно проникшим на этаж человеком, девушка прошла мимо, вытаскивая из кармана связку ключей. Такое поведение должно было меня насторожить, но душащее отчаяние одерживало верх над мыслями и заставляло идти на рискованные поступки. Мои мышцы онемели, а затем кровь быстрее побежала по венам. Под кожей, перерастая в пламя, разлился жар. Не ощущая угрозы, девушка повернулась ко мне спиной и тем самым открылась для нападения. Мое тело среагировало как пружина. Колено врезалось в бок девушки, вынуждая ее слабо охнуть от боли. Не позволяя себе расслабляться, я схватила ее и приложила головой о стену. Удар оказался неожиданно сильным. Пальцы девушки разжались, связка ключей с шумом упала на пол, а сама она бесчувственно сползла вниз. От совершенного поступка у меня подогнулись ноги и я, успев прижаться плечом к двери и шепча одними губами «прости» так, словно девушка могла меня слышать, осела на корточки.

Я не могла поступить иначе – заметь она меня и успей среагировать, подняла бы тревогу. Рен в таких случаях говорил: «Или твоя жизнь, или чужая». Легче от этой мысли не стало. Ощущая тошноту, я протянула дрожащую руку к девушке и, нащупав на ее шее ровный пульс, облегченно выдохнула. Удостоверившись, что она просто без сознания, я больше не позволила себе медлить и принялась торопливо обыскивать чужие карманы. Нащупав под толстовкой пояс с закрепленным на нем кинжалом в ножнах, я решила позаимствовать снаряжение. Надела на себя ремень и поднялась на ноги, не забыв захватить ключи с пола. Нужный ключ от двери нашелся только с третьей попытки.