Ровенна Миллер - Швея-чародейка [litres]

– Да, только быстро.

Я вскрыла две записки. Первая оказалась счетом за два рулона льна, купленных нашим магазином, и я отложила ее в сторону. А вот вторая…

– Черт! – проворчала я.

Отмененный заказ. Миссис Пеннерей, жена торговца, заказала красивое вечернее платье, которое само по себе окупило бы недельный заработок обеих моих помощниц. Мы еще не начали его, и поэтому, согласно контракту, мне придется отменить заказ.

Я посмотрела на доску с планом работ. Мы все еще были в плюсе, но отмена этого платья наносила большой удар. Многие заказы в наших планах были небольшими зачарованными предметами – платками и шапками. Даже при моей наценке они не стоили так много, как вечернее платье. Ранняя зима обычно означала затишье в работе, но этот год собирался быть хуже других.

– Что-то случилось?

Брови Пенни нахмурились, и я поняла, что мяла бумагу в пальцах.

– Нет, – ответила я, стирая рукой соответствующую надпись с доски. – Всего лишь аннулированный заказ. Честно говоря, меня не заботит тот отрез оранжевого шелка, который выбрала для себя миссис Пеннерей. А тебя? Вот теперь мне действительно нужно пройтись.

Предсказание Алисы оказалось верным. Очередь на подачу документов к Лорду Монет выглядела бесконечной. Она змеилась от офиса бюро по коридорам обдуваемого всеми ветрами каменного строения – и дальше на улицу, где холодный дождь сыпался горстями на бедных просителей. На покрытой плитами земле в низинках собирались лужи, делая весь промозглый двор еще более сырым и менее доброжелательным, чем обычно.

Я спрятала свою кожаную папку под плащом из тонкой пряжи, и она лишь слегка увлажнилась от дождя. Внутри находились годовые записи о моем магазине, счета и даты выплат, списки инвентаря, досье на помощниц и письменные обоснования для оплаты их труда – доказательства того, что я вела успешный бизнес и была достойна очередной годовой лицензии. Я написала свое имя на беленой козьей шкуре из лавки кожевника, располагавшейся за четыре двери от моей. Кому, как не мне, было знать все правила после стольких лет жонглирования бумагами, соединенными льняной лентой и помещенными между двумя картонками. У меня было предчувствие, что изысканная и дорогая папка для документов в комбинации с модным шелковым платьем, служившим гарантией моих умений в дизайне и торговле, не повредят и без того большим шансам на быстрое одобрение от клерка Лорда Монет.

Я принадлежала к тому редкому виду молодых женщин, которые еще не стали вдовами, но уже имели собственное дело. Свой магазин я открыла почти десять лет назад. За это время мой бизнес не только уцелел, но даже вырос – пусть и медленно. Я любила свою работу и не жаловалась на траты моего брата Кристоса. За счет моего заведения жили две поденщицы, и я постепенно переходила в небольшой, но процветавший класс работодателей.

– А ну, не толкайтесь! – рявкнул за моей спиной чей-то мощный голос.

Я напряглась. Не хотелось бы столкнуться с проблемами в очереди – любая ссора приведет к тому, что солдаты, размещенные вокруг здания, отправят всех нас по домам.

– Я вас и пальцем не тронул! – ответил другой голос.

– Дурачка включил? А откуда тогда этот грязный след на моем сапоге?

– Может, заляпался, когда шел со своей свекольной фермы или как там ее…

Я осторожно оглянулась. Двое лысых мужчин, носивших плохо подогнанные шерстяные костюмы, держали друг друга за грудки. Тот, что с бронзовой, опаленной солнцем кожей, наверное, рыбак или работник из доков; на груди у другого курчавилась поросль светло-желтых волос, типичных для горцев северо-восточной Галатии. Никто из них, казалось, и не вспоминал, что иногда стоит принять ванну и побриться.

Я подавила разочарованный вздох. Без сомнения, какие-то новые просители, с малой надеждой получить разрешение на открытие их дел и куда большим шансом нанести кому-то вред. Я вновь посмотрела на них. Ни один из мужчин не держал в руках бумаг, подтверждавших их статус. А уж внешний вид… Я постаралась не морщить нос, но они были больше похожи на фермеров, чем на бизнесменов. Честно говоря, это не способствовало продвижению их дел.

Большая часть очереди состояла из похожих персон. Среди этих новых просителей, которые ежегодно – точнее, одну неделю в году – обязаны были регистрировать свои проекты, выделялись давно устоявшиеся бизнесмены, подававшие стандартные запросы о продолжении своих лицензий. Я владела выгодным бизнесом, и меня раздражало ожидание в очереди, которая весьма неспешно продвигалась к клерку, представлявшему Лорда Монет. Дела в городе строго регулировались; всегда сохранялась разумная пропорция – сколько нужно витрин на район, на определенный вид торговли, на душу населения. Знать считала неудачный бизнес куда большим риском, чем отказ человеку в просьбе. Даже субъекты послаблений – такие как кондитеры и первоклассные швеи вроде меня – держались в ежовых рукавицах, что уж говорить о необходимых профессиях: мясниках, пекарях или кузнецах? Короче, если мое ежегодное прошение не будет оформлено за эту неделю, я потеряю свой магазин.

Пока мы двигались по коридору – плиточка за плиточкой, – все больше и больше грустных просителей проходило мимо нас после безуспешных споров с клерком. Мне было знакомо это разочарование. Когда-то мое первое предложение было отвергнуто, и мне пришлось ждать целый год, чтобы представить его вторично. В тот год я начала набирать клиентуру среди мелкой знати, надеясь заинтересовать приближенных к Лорду Монет. Мне казалось, что так я могла повлиять на его решение. И это сработало – когда мой магазинчик через год открылся, одной из первых клиенток стала супруга Лорда Монет, пожелавшая зачарованную шапочку, которая облегчила бы ее головные боли.

Потасовка за моей спиной усиливалась, и все больше голосов включалось в спор.

– Не его вина, что мы должны ждать в этой чертвой очереди! – произнес какой-то мужчина, взяв контроль над распухавшим недовольством толпы.

– Чертовски верно! – согласились несколько человек, и шепот вокруг меня стал громче. – Разве вы не видите, что никто из знати не стоит в нашей очереди? Им что, не нужно получать подписи на свои бумаги?

– Выстроили нас, как быков на скотобойне!

Крики участились, и я почувствовала, что толпа за моей спиной начала колыхаться – словно ветер подстегивал волны в гавани.

– Они не имеют права ограничивать нашу свободу! – продолжил сильный голос. – Это безумие! Почему мы не восстанем против произвола?

– А где у вас, извините, армия? – спросил рыбак, участвовавший в первоначальной потасовске.

– Мы и есть армия, – смело ответил его оппонент. – Даже если они еще не понимают этого.