Андрей Белянин - Бесогон на взводе! [litres]

– У вас есть свободный столик? – тихо спросил я обалдевшего официанта. – Мой дед ещё помнит Троцкого, он немного не в себе, но не буйный, не надо его бояться.

– Как скажете, девушка.

– Чего?

– Э-э… ну, госпожа или сударыня. Как к вам обращаться? – подчёркнуто вежливо уточнил он.

Я столь же подчёркнуто медленно обернулся к хихикающей в кулачок Марте. Очень надеюсь, что скорость смены её настроения вполне себе компенсировалась её же ответственностью за всё происходящее. Потому что лично я всего этого добра уже наелся.

– Ладно, кого мне изображать на этот раз?

Проследив улыбчивый взгляд официанта, я заметил рядом на стене большое зеркало, в котором отражалось широкое конопатое лицо полноватой крашеной тётки лет под сорок, с преизбытком косметики и жёлтыми прокуренными зубами. Неприлично облегающая леопардовая кофта и короткая джинсовая юбка довершали мой позор. Когда-нибудь я собственноручно придушу того системного администратора, что столь причудливо подбирает нам личины к каждому заданию.

– Называйте меня просто баба. Свободный стол в самом дальнем углу, чёрный чай с бергамотом, медовый торт и… и не тяните с заказом. В ваших же интересах, честное слово.

К чести сотрудников кафе, должен признать, что они всё поняли правильно. Видимо, люди были опытными и знающими. На самом деле такое в нашем российском бизнесе встречается далеко не часто и проблем у общепита хватает. Хотя, с другой стороны, именно маленькие кафе и ресторанчики всегда более мобильны, поэтому быстрее отвечают на сиюминутные веяния времени. Тем более что, кажется, именно в этот милый город нас приглашали на десерты в «Герои нашего времени».

– Но пока мы сидим в другом месте, – неизвестно перед кем извинился я, пододвигая Марте стул. – Что-то перекусить или всё-таки достаточно чая?

– Ох, лично я бы чего-нибудь съела! Эй, а меню?

Официант в ту же минуту услужливо выложил перед ней все предложения кафе, ненавязчиво, но многозначительно рекомендуя самое дорогое. Понятное дело, что девушка купилась, с головой уйдя в детальное изучение так называемых исконно одесских блюд. Господи боже, да у нас безрогий красавчик Анчутка такое готовит прямо-таки на раз левой ногой и совершенно бесплатно! Всего лишь по цене самих продуктов, не более.

– Что-нибудь выбрала? – вежливо спросил я.

– Много-много-много мяса для собаченьки, – вместо Марты тут же откликнулся мой пёс, тряся длинной седой бородой на уровне моего колена.

Да пожалуйста, банковская карта у меня с собой, а денег у нас хватает. Я выразительно подмигнул доберману и хлопнул ладонью по стулу:

– Место.

Старый дедушка мгновенно вспрыгнул на высокий стул, усевшись на нём по-собачьи с ногами, и вывалил язык. В нашу сторону старались не смотреть.

– Я хороший мальчик?

– Ты лучший. Милая?

– Не торопи меня, я выбираю…

Шестистраничное меню изучалось так долго, что Гесс начал нервно поскуливать. Я попросил официанта подать ему самый большой и слабо прожаренный стейк с костью, но без перца и соли. Мне только чай и, быть может, кусочек того же медовика, наедаться на задании не слишком разумно. Моя рыжая недотрога, покосившись на повизгивающего в нетерпении дедушку, потребовала и себе стейк, но без кости, зато со всеми специями, а торт она доест мой.

Сразу скажу, с подачей блюд тут не томили. Возможно, нам даже накрыли стол раньше, чем тем, кто сделал свои заказы до нас. Глядя, как мой доберман ворча расправляется с мясом без помощи рук, ножа и вилки, кто-то вообще ушёл из кафе, а кто-то нервно пытался вызвать скорую психиатрическую помощь. Это хорошо, это значит, что люди в Калуге неравнодушные и беспокоятся даже о чужих стариках со странностями.

Пока Марта и Гесс разбирались с кровоточащим мясом, подозрительно косясь друг на дружку (а вдруг у него кусок больше?), я попробовал максимально уточнить задачу нашей будущей операции:

– Сейчас семнадцать десять, начало вечернего спектакля в девятнадцать часов. То есть мы должны обезвредить бесов до открытия дверей, до прихода публики, до третьего звонка, прямо по ходу действия или без разницы?

– Мне без разницы, – честно откликнулась Марта. – Начальству, в принципе, тоже. Замочили беса, и норм, задание выполнено! Детали – это ваши проблемы, главное, чтоб никто не пострадал.

Понятно, пожал плечами я. Никто и никогда не заинтересован в том, чтобы в результате работы спецслужб гибли простые люди. Да, к сожалению, это часто имеет место быть как у нас в стране, так и за рубежом. Увы. Но поверьте, никто не ставит себе специальную задачу ради того, чтоб убрать одного шпиона, закопать его в сотнях трупов ни в чём не повинных граждан.

Это слишком нерационально, если можно так выразиться. Хотя всегда и везде есть адепты «теории заговора», убеждённые, что жилые дома в России взрывали злые сотрудники КГБ лишь затем, чтобы оправдать очередное вторжение в Чечню. Я там был, я знаю…

– Тео, ты не будешь доедать вкусняшку?

– Декарт мне в печень, да забирай весь торт! – Я даже не успел его попробовать, но если у вас в доме доберман, то не стоит щёлкать клювом за столом.

Марта отодвинула тарелку, сыто икнула, прикрыв ладошкой губы, и бровями указала мне на Гесса. А потом склонилась к моему уху, шепча:

– Ты ведь в курсе, что порода вырождается? Говорят, через каких-нибудь десять – пятнадцать лет доберманов не станет. Они исчезнут. Так называемые борцы за права животных запрещают заводчикам отбраковывать щенков, их просто раздают за копейки в «хорошие руки». И да, это спасение жизни щенка, как у знаменитого Гавриила Троеполького в повести «Белый Бим Чёрное ухо». Это трогательно, гуманно и благородно! Я сама обеими руками за бедных щеночков, только вот самой породы как таковой уже не будет. Она размывается. Возможно, твой пёс из последних чистопородных доберманов…

Всегда и всё слышащий Гесс уставился на неё таким взглядом, словно она назвала точную дату и час всемирного апокалипсиса. Потом махнул на всё лапой и вернулся к десерту. В его собачьем мозгу десять – пятнадцать лет были вечностью.

Я попробовал деликатно перевести тему:

– Твоё начальство в курсе, что за тобой охотятся?

– Ты про то, что кто-то там требует мою голову как залог мира? Ой, Тео, это такая ерунда, – ни капли не рисуясь, вздохнула она. – Во-первых, моя ценность как заложницы не имеет ровно никакого значения.

– Для меня имеет.

– Ок! Возможно, но ты не высшая инстанция. Во-вторых, ставить угрозу войны и мира в зависимость от одной девушки-ангела и одного нестандартного бесогона с собакой – это, знаешь ли, всё-таки чревато такими непредсказуемыми последствиями, что…

Я знал. Мне очень хотелось сказать ей, что Гесс отнюдь не простая собака, но, наверное, момент был не самым удачным. Да и будет ли он подходящим хоть когда-нибудь, это тоже ни один Сократ, Декарт, Вольтер, Диоген, Фрейд не ведает. Откуда? У Розанова спросить, что ли…