Андрей Белянин - Бесогон на взводе! [litres]

– Картой принимаете?

– Давайте.

Я приложил банковскую карточку к маленькому кассовому аппарату, пискнул сигнал «операция прошла успешно». Мой пёс с разбегу прыгнул мне на руки. Могучий казак пошатнулся под тяжестью крохотного чихуахуа, после чего мы все трое с самыми любезными улыбками проследовали в указанном направлении к чёрной двери, изрисованной почему-то перевёрнутыми звёздами, кровоподтёками и черепами.

Видимо, по мнению организаторов, сектанты могли быть исключительно сатанистами, а это совсем и далеко не так. Слегка потёртая надпись «Секта» сияла белой краской, завлекая готическим шрифтом. Получается, речь шла не о реальном объединении фанатиков какого-нибудь макаронного Ктулху, а всего лишь о игровой площадке. Что, впрочем, ни капли не гарантирует отсутствия там бесов, они есть везде.

– Пошли?

Когда мы втроём прошли внутрь, дверь за нашими спинами захлопнулась с громким и жутко зловещим лязгом. Видимо, как и принято в подобных заведениях.

– Может, теперь слезешь с моих рук?

– Нет, я пригрелся!

– Ох, вы как дети просто. – Марта обошла нас и, сняв тёмные очки, уставилась на табличку с правилами, привинченную к стене. – Так-с, значит, что тут? «Приветствуем вас… держитесь на расстоянии шага… не трогайте незнакомые предметы… в лабиринте всегда поворачивайте направо… не позволяйте сбить себя с пути… идите по каплям крови…» Ого?! Круть! Ок, что ещё? Мм… «Ваша цель – обнаружить тайный зал секты и найти ключ». В принципе, норм, ничего сложного. Ага, тут ещё постскриптум внизу мелким шрифтом: «Ничего не ломайте и не применяйте силу к нашим сотрудникам! Помните, это всего лишь игра…»

– А где бесы? – спросил Гесс.

– Кстати, да. Напарник задал вопрос по существу.

– Откуда я знаю? Где-то тут. Пройдём весь квест и найдём. В конце концов, кто у нас бесогоны?

– Мы.

– Вот именно. А я так, бесплатное приложение, просто немножечко рядышком постояла. Вперёд?

Я пожал плечами, идём. Других вариантов всё равно нет, не возвращаться же. Мой пёс всё-таки спрыгнул на пол, повёл крохотным носиком-кнопкой, бодро задрав вверх жиденький хвост, и затанцевал впереди нас на тоненьких цыплячьих ножках.

Не подумайте, что я как-то пытаюсь высмеять или принизить породу чихуахуа. Я прекрасно отдаю себе отчёт, что для любого хозяина именно его собака самая лучшая на свете. Поэтому уж простите великодушно, но разница между высоким, пружинистым доберманом и тем, во что его «превратили» наши ведущие специалисты Системы, была настолько разительна, что не могла не вызывать улыбку. У сисадминов, конечно, чрезмерно изощрённое чувство юмора, но оно есть.

– Держимся вместе!

Первым пошёл Гесс, за ним я, в хвосте Марта. Всё правильно, коридор кирпичной кладки был достаточно узкий и очень тёмный. Сверху над головами свисали лохмотья искусственной паутины, по ногам тянуло сквозняком с заметным запашком канализации, а на полу действительно можно было разглядеть красные капли, сияющие люминесцентным светом. Где-то приглушенно звучала далёкая монотонная музыка мрачноватого типа, прерываемая вздохами и тихими, жалостливыми стонами.

Никаких признаков наличия нечистой силы пока не наблюдалось. Собственно, увидеть беса несложно, они всегда проявляют себя, но собачий нюх и слух в разы тоньше человеческого, так что бдительный пёс предупредил бы нас заранее. Мы прошли, наверное, не больше пятидесяти метров, как вдруг я поймал себя на том, что не слышу дыхания Марты за своей спиной.

– Гесс, она пропала!

– Пропусти специалиста. – Он резко развернулся, кинулся назад, обнюхал всё и доложил: – Тео, тут есть дверь! Марту забрали туда. Я чую её запах! Кстати, кажется, она мне конфету зажала…

– Где дверь? – Я нащупал едва различимые в полумраке створки, пару раз изо всех сил приложившись плечом.

Результат нулевой. Дверь железная, я не Геракл, тут даже стрелять бесполезно.

– Нам нельзя её потерять! За ней же Якутянка охотится. Дружище, ищи! Если похищение членов группы входит в специфику игры, то здесь должны быть люди и тайные ходы. Ищи хоть кого-нибудь, нам нужен язык! Да не твой же, задница Вольтерова…

– Не хочешь, чтоб я тебя лизь?! – совершенно искренне обиделся маленький чихуахуа.

Я чуть не застонал, потому что мы вновь впустую теряли драгоценное время. Хорошо ещё Гесс вдруг отвлёкся на какой-то малозначительный шорох и бросился вперёд. Я рванул за ним.

Зловещий женский хохот долетел из ниоткуда. Не узнать этот голос было невозможно.

– Гав! – грозно сообщил мне мой пёс, делая стойку перед малозначительной нишей на повороте.

Я полез туда с головой, за шиворот вытаскивая из картонного укрытия фальшивой стены молодого паренька в чёрном. Довольно грубоватого, надо признать, но мне это уже было не так чтоб важно…

– Чё за дела, дядя? Сотрудников хватать нельзя, в правилах же написан…

Доберман встал на задние лапы, впечатывая тяжёлые передние в грудь пойманного, и, жарко дыша ему в лицо, зарычал:

– Я тебе нос откушу, не беси собаченьку! Где Марта, где моя конфета?! Я нервный…

Парень на минуточку потерял дар речи. Я осторожно похлопал его по щекам, но он не реагировал, просто мумия какая-то с открытым ртом и выпученными глазами.

– Вот и что ты наделал?

– А чего сразу я? Я же его не кусь, только гавкнул немножечко. В ухо. Я невиноватый!

– Гесс, он теперь глухой, немой и в ступоре к тому же. Диоген мне в бочку, ну нельзя же так с живыми людьми.

– А с какими можно?

– Гесс!!!

– В следующий раз сам лови, – мрачно надулся доберман, отпуская жертву.

Сотрудник квест-клуба неравномерной массой стекал на пол.

– Дать ему лапку? – примирительно поднял взгляд мой пёс.

– Лучше не надо, – попытался остановить его я, но не успел.

Гесс сунул тяжёлую лапу в ладонь, парень автоматически пожал её, осознал, что сделал, и вообще ушёл в потерю сознания.

– Не погладил мой зад…

Мы запихнули несчастного обратно в нишу, и тут я заметил с обратной стороны бутафорской стенки приклеенный листок плана эвакуации в случае пожара. Отлично, теперь понятно, где мы и куда следует двигаться.

– Приятель, рвём по кратчайшей!

Прямо, налево, направо, прямо, перекрёсток, налево, направо, по кругу и налево, в главный зал. Бежали со всех ног, загребая на поворотах и едва не снося углы. В ушах до сих пор стоял зловещий смех Якутянки, было ясно, что во второй раз она шутить не станет. В конце концов, это был вопрос жизни и смерти. Ведь как прозорливо сказал Анчутка, теперь её можно убить. Серебряные пули в моём нагане удовлетворённо заворчали, ожидая своей очереди.

Доберман остановился так резко, что я едва не перелетел через его стальную спину. Мы стояли в центре перекрёстка, а со стороны левого прохода доносились голоса. Хор пел нечто лиричное, но хрипловато-невнятное, в стиле григорианских монахов, а незнакомый мужской фальцет, периодически возвышаясь, нёс традиционную в таких случаях пургу: