Рик Риордан - Горящий Лабиринт [litres]

– А если бы я и впрямь оказался Аполлоном?

– О, тогда все покупки за наш счет! – воскликнул менеджер. – И мы бы расстелили красную ковровую дорожку!

Это было подло. Я всегда питал слабость к красным дорожкам.

– В таком случае – да, – подтвердил я. – Я Аполлон.

Менеджер взвизгнул – примерно так же завизжал Эриманфский вепрь, когда я всадил стрелу ему в крестец.

– Так и знал! Я ваш большой поклонник! Меня зовут Макро. Добро пожаловать в мой магазин! – Он взглянул на своих работников: – Принесите красный ковер, чтобы мы закатали в него Аполлона. Но сначала обеспечим быструю и безболезненную смерть сатирам. Какая честь!

Работники подняли этикет-пистолеты, чтобы пометить нас как товары для распродажи.

– Стойте! – завопил я.

Работники замешкались. Они были совсем близко, и я заметил, что они похожи: одинаковые сальные темные космы, одинаковые стеклянные глаза, одинаковые неестественные позы. Может, это были близнецы, а может – у меня промелькнула жуткая мысль, – они просто сошли с одного конвейера.

– Я… хм… э-э… – сказал я, блистая красноречием даже перед лицом смерти. – А если я не Аполлон?

Улыбка Макро слегка потускнела:

– Что ж, тогда придется убить тебя за то, что ты меня разочаровал.

– Ладно, я Аполлон, – согласился я. – Но нельзя же убивать своих покупателей. Владельцы военных магазинов так не поступают!

За моей спиной Гроувер боролся с тренером Хеджем, который отчаянно пытался голыми руками вскрыть семейную упаковку гранат, склоняя на все лады защитную упаковку.

Макро прижал к груди мясистые руки:

– Я знаю, это ужасно грубо. Примите мои извинения, Владыка Аполлон!

– Значит… ты нас не убьешь?

– Как я уже сказал, я не убью вас . У императора на вас свои планы. Вы нужны ему живым!

– Планы, – повторил я.

Терпеть не могу планов. Они напоминают мне о всяких неприятных вещах вроде жутко опасных атак и тех собраний, которые Зевс проводил раз в столетие, чтобы наметить наши цели на будущее. И еще об Афине.

– Н-но друзья мои, – забормотал я. – Вы не можете убить сатиров. Ведь бога такого статуса, как я, просто нельзя закатывать в красный ковер без свиты!

Макро посмотрел на сатиров, которые все еще вырывали друг у друга запакованные гранаты.

– Хм, – сказал менеджер. – Простите, Владыка Аполлон, но, видите ли, это, вероятно, мой единственный шанс вернуть себе расположение императора. И я уверен, что сатиры ему не нужны.

– Хочешь сказать… что ты впал в немилость?

Макро вздохнул. И начал закатывать рукава, словно готовясь к трудной и неприятной работе – например, убийству сатиров.

– Боюсь, что так. Сам я точно не просил, чтобы меня изгоняли в Палм-Спрингс! Увы, принцепс очень серьезно относится к службе безопасности. Мои войска слишком часто выходили из строя, и он отправил нас сюда. А вместо нас теперь эти жуткие стриксы, наемники и ушастые. Представляете?

Я не то что не представлял – я вообще не понимал, о чем он говорит. Ушастые?!

Я снова взглянул на двух работников: они по-прежнему стояли на месте, подняв этикет-пистолеты, глазели в пустоту, а лица их оставались такими же бесстрастными.

– Они автоматоны! – догадался я. – Это бывшие императорские воины?

– К несчастью, да, – ответил Макро. – Но они полностью боеспособны. Когда я доставлю вас императору, он наверняка поймет это и простит меня.

Он успел закатать рукава до локтей, и я увидел старые белые шрамы, словно его руки много лет назад расцарапала несчастная жертва…

Я вспомнил сон об императорском дворце, претора, преклонившего колено перед новым императором.

Слишком поздно я вспомнил имя этого претора:

– Невий Суторий Макрон [21].

Макрон улыбнулся своим роботам:

– Ушам своим не верю: Аполлон меня помнит! Какая честь!

Но роботы не выразили никакого восторга.

– Ты убил императора Тиберия, – сказал я. – Задушил подушкой.

Мои слова, похоже, смутили Макрона:

– Ну, он был уже практически мертв. Я просто ускорил дело.

– И ты сделал это для… – ледяное буррито, слепленное из ужаса, упало мне в желудок, – нового императора. Neos Helios. Так это он.

Макрон горячо закивал:

– Именно! Несравненный Гай Юлий Цезарь Август Германик! – Он развел руки в стороны, словно ожидая аплодисментов.

Сатиры прекратили драку. Хедж все еще жевал пачку с гранатами, но даже сатиру такой толстый пластик оказался не по зубам.

Гроувер попятился, преградив работникам магазина путь тележкой:

– Г-гай кто? – Он взглянул на меня: – Аполлон, что это значит?

Я нервно сглотнул:

– Это значит пора бежать. Сейчас же!

Уж что-что, а делать ноги сатиры обычно мастера.

Только вот Глисон Хедж не был обычным сатиром. Он выхватил из тележки ершик для оружия и с воплем «СДОХНИ!» бросился на тяжеловеса-менеджера.

От неожиданности замерли все – даже автоматоны, – что, скорее всего, и спасло жизнь Хеджу. Я схватил сатира за шиворот и потащил его назад в тот самый момент, когда работники магазина открыли огонь и над нашими головами засвистели ярко-оранжевые ценники со скидками.

Пока я волок Хеджа вдоль стеллажей, он умудрился яростным пинком швырнуть тележку прямо под ноги врагам. И тут же стикер этикет-пистолета задел мою руку: было больно, будто меня ударила разъяренная титанида.

– Осторожно! – заорал Макрон своим слугам. – Мне нужен целый Аполлон, а не пятьдесят процентов от него!

Глисон уцепился за полку, схватил выставленный на ней образец макроновского самовоспламеняющегося «коктейля Молотова™» («КУПИ ОДИН – ПОЛУЧИ ДВА В ПОДАРОК!») и с боевым кличем «Подавитесь!» бросил его в наших преследователей.

Макрон взвизгнул, когда «коктейль Молотова» упал прямо в кучу коробок с боеприпасами, высыпавшихся из тележки Хеджа, и – реклама не обманула – тут же загорелся.

– Наверх – и дёру!

Хедж схватил меня за талию, закинул к себе на плечо, как мешок с футбольными мячами, и, с ловкостью горного козла перепрыгивая с полки на полку, взобрался на самый верх стеллажа, а затем перескочил на другой ряд – и в ту же минуту позади нас взорвались ящики с патронами.

Мы приземлились на кучу свернутых спальных мешков.

– Шевелись! – крикнул Хедж, как будто я бы сам не догадался.

Я ковылял за ним, в ушах звенело. В секции, из которой мы выбрались, раздавались грохот и вопли, словно Макрону пришлось бежать по раскаленной сковородке, усыпанной кукурузными зернами.

Гроувер куда-то запропастился.

Добежав до конца ряда, мы напоролись на очередного консультанта с этикет-пистолетом.

– Ки-я! – Хедж ударил его ногой.

Боковой удар ногой вообще штука трудная. Даже Арес, бывало, падал и ломал копчик, когда, тренируясь, выполнял его у себя в додзё [22](зацените видео «Арес-лузер»: в прошлом году этот ролик стал вирусным на Олимпе – и нет, выложил его в Сеть вовсе не я).