Рик Риордан - Горящий Лабиринт [litres]

Когда мы пролетали над гаванью Санта-Барбары, я рыдал от отчаяния, а внизу все еще грохотали взрывы.

На следующие несколько часов разум меня покинул.

Я не помню, как Буря оставил нас на пляже, хотя, по всей видимости, именно это и произошло. Помню, как Пайпер кричала на меня, как она сидела в воде у берега, и ее тело сотрясалось от бесслезных рыданий, как она хватала руками мокрый песок и в бессильной злобе бросала его в волны. Я несколько раз предлагал ей нектар и амброзию, но она отмахивалась, ударяя меня по рукам.

Помню, как я медленно шел босиком по узкой полоске пляжа в мокрой от морской воды футболке. В груди у меня пульсировала пробка из целебной замазки, но время от времени из раны просачивалось немного крови.

Мы были уже не в Санта-Барбаре. Здесь не было порта, не было выстроившихся в линию суперъяхт. Перед нами расстилалась темная гладь Тихого океана. Позади возвышалась темная скала. Деревянные ступени зигзагом поднимались к освещенному огнями дому на вершине.

Мэг Маккаффри тоже была здесь. Стоп. А она когда появилась? Она насквозь промокла, вся ее одежда была изорвана, а лицо и руки покрыты бесчисленными синяками и порезами. Она села рядом с Пайпер и протянула ей амброзию. Видимо, моя амброзия была хуже. Пандос Крест присел у подножия скалы и оттуда бросал на меня выразительные взгляды, будто хотел, чтобы я тут же бросился учить его музыке. Похоже, пандос исполнил мою просьбу. Отыскав Мэг, он вытащил ее из моря и нес за нами, пока мы не оказались здесь… где бы это здесь ни находилось.

Яснее всего я помню, как Пайпер сказала: «Он не умер».

Она повторяла это снова и снова с того момента, как благодаря нектару и амброзии с ее губ спал отек. Но выглядела она все так же жутко. На верхнюю губу нужно было наложить швы. Наверняка и шрам останется. Ее челюсть, подбородок и нижняя губа превратились в огромный синяк цвета баклажана. Счет от стоматолога ее ждал внушительный. Но она все так же упрямо твердила: «Он не умер».

Мэг обняла ее за плечо:

– Возможно. Мы это выясним. Тебе нужно отдохнуть и залечить раны.

Я скептически посмотрел на свою юную повелительницу:

– «Возможно»?! Мэг, ты просто не видела, что случилось! Он… Джейсон… копье…

Мэг уставилась на меня. Она не сказала «Заткнись!», но приказ был ясен. У нее на пальцах сверкали золотые кольца, хотя я понятия не имел, как ей удалось их вернуть. Может быть, как и всякое магическое оружие, в случае потери они сами возвращались к владельцу. Очень в стиле Нерона: вручить падчерице подарок, избавиться от которого не так просто.

– Буря найдет Джейсона, – уверенно проговорила Мэг. – Нужно только подождать.

Буря… точно. Я смутно припоминал, что после того, как вентус принес сюда нас с Пайпер, она накинулась на него, крича что-то невнятное и размахивая руками, и приказала вернуться на корабль и отыскать Джейсона. Буря помчался над океаном как электрический смерч.

И теперь, глядя на горизонт, я не знал, могу ли хотя бы надеяться, что он принесет нам добрые вести.

Ко мне возвращались воспоминания о том, что случилось на корабле, и они складывались в столь ужасную картину, что с ней не сравнилась бы ни одна фреска со стен Калигулы.

Император предупредил меня: «Это не игра». Коммоду и впрямь было до него далеко. При всей любви к театральности Калигула никогда бы не испортил казнь безвкусными спецэффектами, страусами, баскетбольными мячами, гоночными машинами и громкой музыкой. Калигула не просто грозился убить. Он убивал.

– Он не умер, – повторяла свою мантру Пайпер, словно пытаясь заворожить нас и саму себя. – Он слишком многое преодолел, чтобы умереть сейчас, вот так.

Мне хотелось ей верить.

К несчастью, я десятки тысяч раз видел, как умирали смертные. И большинство этих смертей были бессмысленными. Чаще всего смерть была преждевременной, неожиданной, недостойной, а порой даже унизительной. Люди, которые заслуживали смерти, жили очень долго. Те, кто заслуживал долгой жизни, обычно уходили слишком рано.

Пасть в бою со злодеем-императором, спасая жизнь друзьям… такая смерть была вполне достойна героя – Джейсона Грейса. Он ведь рассказал мне о том, что открыла ему Эритрейская Сивилла! Если бы я только не попросил его отправиться с нами…

«Не вини себя, – сказал Аполлон-эгоист. – Он сделал свой выбор».

«Это был мой квест! – возразил виноватый Аполлон. – Если бы не я, Джейсон сейчас сидел бы в комнате в общежитии и рисовал новые святилища для непонятных малых богов! Пайпер Маклин тоже бы не пострадала – она была бы с отцом, готовилась начать новую жизнь в Оклахоме».

Аполлону-эгоисту нечего было ответить на это – или он эгоистично решил ничего не говорить.

Мне оставалось лишь смотреть на волны и ждать, надеясь, что Джейсон Грейс, живой и здоровый, вот-вот появится из темноты верхом на своем скакуне.

Наконец в воздухе запахло озоном. Над водой засверкали молнии. На берег спустился Буря, у него через спину словно седельная сумка была перекинута темная фигура.

Воздушный конь преклонил колени и осторожно спустил Джейсона на песок. Пайпер закричала и побежала к нему. Мэг бросилась за ней. Самое страшное было наблюдать за тем, как на их лицах промелькнуло облегчение, от которого через миг не осталось и следа.

Кожа Джейсона была бледна как чистый пергамент, перепачканный слизью, песком и пеной. Морская вода смыла кровь, но его школьная сорочка стала пурпурной, как перевязь сенатора. Из каждой его конечности торчали стрелы. Правая рука застыла в указующем жесте, словно он и сейчас приказывал нам уходить. Лицо не выражало ни муки, ни страха. Он был спокоен, будто уснул после трудного дня. И будить его мне не хотелось.

Пайпер, глотая слезы, встряхнула его:

– ДЖЕЙСОН! – Ее голос эхом отразился от скал.

Мэг сурово нахмурилась, села на корточки и посмотрела на меня:

– Вылечи его!

Сила ее приказа толкнула меня вперед, и я встал на колени рядом с Джейсоном. Я положил руку ему на холодный лоб – и лишь убедился в очевидном.

– Мэг, я не могу вылечить смерть. Как бы мне того ни хотелось.

– Всегда есть способ, – сказала Пайпер. – Лекарство целителя! У Лео получилось!

Я покачал головой.

– Лео принял лекарство до того, как умер, – мягко сказал я. – Он преодолел много трудностей, чтобы заполучить ингредиенты. И даже когда он их собрал, ему пришлось найти Асклепия – ведь только он может приготовить лекарство. Сейчас с Джейсоном это не сработает. Мне очень жаль, Пайпер. Уже слишком поздно.

– Нет, – настаивала она. – Чероки учат, что… – Она судорожно вздохнула, словно готовя себя к длинной речи. – Это одна из самых важных легенд. В прошлом, когда человек только начал истреблять природу, животные решили, что он опасен. И они поклялись дать ему отпор. Каждый зверь по-своему научился убивать людей. Но растения… они были добрые и пожалели человека. Они дали другую клятву: каждое растение пообещало найти способ защитить людей. Поэтому есть растения, которые могут вылечить любую болезнь, нейтрализовать любой яд, исцелить любую рану. Какое-то растение должно его вылечить! Нужно только знать, какое искать!