Альвдис Рутиэн - Между [litres]

Лицо-отражение расхохоталось.

Осужденному никогда не забыть лица палача. Особенно – мерзкий облик, избранный под стать грязному делу. Слишком знакомый прищур глаз, слишком памятная привычка нанизывать слова, словно бусины в ожерелье.

– Ты?!

– Сархаду великому, Сархаду ужасному, Сархаду Коварному поклон от бедного карлика Фросина!

– Фросин? Тебя зовут Фросин?

Но сейчас, всматриваясь в уродливое лицо карлика, Сархад понимал: это не лицо. Личина. Он видел это существо другим…

И – задохнулся от узнавания.

Карлик предупредил его изумленные слова:

– Станешь взросел – облик сбросишь, помнить тайну просит Фросин…

– Хм, – дрогнули в усмешке губы Коварного, – ну тогда – услуга за услугу. Я сохраню твою тайну, Ми… Фросин, если ты ответишь на мои вопросы. Если ответишь полную правду, – веско добавил он.

– Стал Сархад Коварный – Сархадом Любопытным, но, как и раньше, любит искать лазейки в речах!

Сидхи низко наклонился, пытаясь заглянуть чародею в глаза:

– Ведь это ты заточил меня? Чар Рианнон не было, так?

– Ай, полезно сидеть в темнице! Посидел бы еще века три – глядишь, совсем бы из Сархада Коварного Сархадом Умным стал!

– Смейся надо мной как угодно, но прошу тебя, скажи, какие это были заклятья! И почему ты сейчас снял их?

– Хитрец-глупец, не там искал… – затараторил карлик, – боится зеркал гордый нахал…

– Погоди. Ты сказал: зеркало?!

– Похоже, ты всё-таки станешь Сархадом Умным, – произнес карлик без своих обычных ужимок.

– Ты хочешь сказать… – медленно проговорил Сархад, – что сковал меня обычным заклятьем зеркала? И чем больше я пытался освободиться, чем более хитроумные способы придумывал, тем надежнее был пленен? И не было дюжин заклятий, а только одно, простейшее?!

– Заточение научило тебя думать, – одобрительно изрекло отражение чародея.

– А сейчас я захотел освободить – ее, – мастер кивнул на оцепеневшую в изумлении Эссилт. – До чего всё легко! Поистине, не бойся хитрости, Коварный, бойся простоты.

– Встретимся в Самайн, Сархад Свободный, – с этими словами лицо карлика исчезло.

Пол как пол, отражение как отражение: колонны, мастер, королева…

– Так ты теперь свободен?! – Эссилт подбежала к нему. – Совсем?

– Совсем? Не знаю. Моя маленькая королева, мне больше некого попросить…

– Что?

– Расскажи обо всем Рианнон. Передай ей: пусть придет. Пусть известит своих… всех в замке… разошлет известие по Аннуину.

– Но почему не ты сам?

Сархад вздохнул:

– Мне незачем возобновлять вражду, остановленную века назад. Но если я выйду за пределы этого зала, и какой-нибудь бедняга побежит прочь, вопя в ужасе: «Сархад на свободе, спасайтесь!» – то я ведь и обидеться могу. Поэтому и прошу: поговори с Рианнон, и пусть она предупредит своих… гм, храбрецов.

Против воли он жёстко усмехнулся.

Эссилт спустилась вниз. Где искать Рианнон – было хорошо известно.

Королева людей толкнула тяжелые двери, покрытые замысловатой резьбой, и вошла в зеленый сумрак тронного зала Королевы Аннуина.

Еще не лес, но уже не замок. Не колонны – тонкие стволы деревьев, переплетенные и сросшиеся в живой орнамент. Не аркады – узор из склоненных ветвей. Не потолок – зеленый шепот листьев.

И – вечно сумрак. Кое-где горят чаши золотистого колдовского огня. Вокруг арфистов летают малыши-фэйри, неся неяркие белые огоньки.

Звуки арфы. Перезвон колокольцев. Тихое пение. И в глубине зала – златокудрая Рианнон.

Эссилт подошла и учтиво поклонилась, ожидая конца песни.

– Что случилось? – милостиво вопросила Рианнон, когда певцы смолкли. – Мне едва ли верится, что ты пришла разделить с нами веселье.

– Это верно, госпожа моя, – отвечала Эссилт. – Я пришла к тебе с вестью. Радостной вестью.

– Что такое? – губы Рианнон изогнулись в улыбке.

– Сархад свободен.

Рианнон вздрогнула. Испуг фэйри и сидхи был настолько сильным и явным, что Эссилт едва не рассмеялась.

– Это ты его расколдовала?! – прекрасные черты Белой Королевы были искажены гневом.

– Нет. Не я. И вам не стоит его бояться: он никому не хочет зла. Фросин уже всё знает – и доволен случившимся.

– Кто?!

– Карлик, – терпеливо пояснила Эссилт.

– Откуда ты знаешь о нем, девчонка?!

– От него самого, госпожа моя, – улыбнулась Эссилт, дерзкая в своей почтительности. – Он говорил с Сархадом. А теперь Сархад просит тебя придти к нему.

Эссилт обвела притихшее собрание взглядом и добавила:

– Он бы и сам пришел, но только ему очень не хочется, чтобы теперь, когда он готов примириться со всеми, какой-нибудь… храбрец закричал на весь замок, увидя, что Сархад свободен.

Эссилт понимала, что она говорит лишнее, но обида за Мастера была слишком сильна.

– Так что, госпожа моя, прошу – пойдем к нему.

– Девчонка, ты забываешь, кто ты! – не сдержалась Рианнон.

– О нет… – королева Корнуолла гордо подняла голову. – Я хорошо помню, кто я, госпожа. Я – жена твоего сына.

Невысказанным, но вполне услышанным было продолжение фразы: «…а не возлюбленная твоего былого любовника».

Рианнон прошествовала к двери. Эссилт с поклоном уступила ей дорогу: простая вежливость, несоблюдение которой было бы сейчас смертельно.

Что чувствует бывший бунтарь, две трети жизни проведший в заточении?

Не знаю. Да и знать не стремлюсь. Речь о Сархаде.

Думается мне, десять веков в кузнице усмирили его юную ярость. Он – великий мастер, опасный враг и… думается мне, надежный друг?

Самое время поговорить с ним.

Языки пламени, оплетающие пару колонн, вдруг потянулись друг к другу, сложившись в рисунок огромных оленьих рогов. Огонь спустился ниже, обрисовав сначала лицо, а потом и всю фигуру.

– Приветствую тебя, Сархад! – Араун шагнул вперед.

– Не знал, что ты можешь так войти в этот зал, – отвечал мастер.

– Это же Аннуин, – улыбнулся Араун. – А я был и остаюсь его владыкой.

– Ты пришел выяснить, насколько я теперь опасен? – прищурился Сархад.

– Нет, – Араун покачал рогатой головой. – Я пришел поговорить о том, насколько ты теперь не опасен. Ведь ты не хочешь продолжения былой войны, так?

– Откуда ты знаешь? – нахмурился Сархад.

– От тебя, – улыбнулся Король-Олень. – Если бы Сархад Коварный хотел битвы, он покинул бы этот зал прежде, чем любой успел бы заподозрить…

– Что ты еще знаешь? – хмыкнул кузнец.

– Что во всем Аннуине только двое понимают, что ты не хочешь никому мстить: я и твоя Эссилт.

– Трое.

– Трое? Кто еще? Неужели Рианнон?!

– Ми… Фросин.

– Это хорошая новость, – Араун наклонил голову, рога Короля при этом невольно оказались направлены в лицо Сархаду, и Мастер отпрянул. Заметив это, Араун поспешил распрямиться.