Альвдис Рутиэн - Между [litres]

– Я не друг никому из вас. Даже Марху. Я служу Корнуоллу – и только. А от ссоры короля с наследником моей стране будет только беда.

– Наследник? Я?! Я изгнанник.

– Нет, Друст. Ты был и остаешься наследником Марха. Подумай об этом. За два года можно успеть подумать о многом…

– Два года? Почему – два года? Король не называл сроков.

– Не называл, верно. Но он их знает, и их знаю я. Через два года с небольшим тебя призовут в Тинтагел. Подумай, каким тебе стоит придти туда.

Динаса окутал невесть откуда взявшийся туман – и сенешаль исчез. Друст со своими воинами остался один на пустынном берегу.

Ну что ж. Нас сослали, и тут уж ничего не поделать. Заниматься нам здесь решительно нечем, и мы или свихнемся от скуки, или… или нам придется играть в оборону этого берега от саксов.

Хм, рассказал бы кто саксам, что мы собираемся защищать от них эти забытые всеми богами скалы! Половина саксонского войска передохла бы со смеху!

Ладно. Динас оставил мне надежду: два года. Не так и долго, если вдуматься.

Приступим к славному делу обороны. Не от саксов, так от безделья защитимся.

Друст обвел взглядом свой отряд.

– Приказ первый. Разыскать рыбацкую деревню, оставить всю поклажу там. А потом – прочесать весь берег к востоку, найти самую удобную из дальних бухт. Такую, которою саксы непременно выбрали бы.

Ответом Друсту были молчаливые усмешки воинов.

– Са-аксы! – со смехом протянул Горхир. – Что саксам делать здесь?! Разве что буря занесет их в наши воды.

Сын Ирба молча ударил его по лицу. Из носа воина потекла кровь.

– У нас – приказ короля, – рявкнул Друст. – Мы обязаны выполнить его.

Отряд молчал.

– Так. Вы не верите, что саксы придут сюда. Я тоже не верю. Но если нелегким ветром их занесет так далеко на запад?! Возможность этого ничтожна, но вы представляете, что будет, если они высадятся на незащищенный берег Корнуолла?!

– Если они высадятся, то сметут нас, как ветер солому, – мрачно ответил Датар.

– Если мы встанем с мечами у них на пути – да. А если хитро укрепим самую удобную бухту? Если встретим их стрелами из-за утесов?

– В удобной бухте редко бывают удобные утесы… – с сомнением сказал Сгилти.

– Так сделаем их!

– Друст, ты собираешься сражаться с призраками, – покачал головой Горхир.

– Ладно. Я не хотел говорить этого, но придется. Неужели вы не понимаете, что если мы не будем готовиться к бою с саксами так, как будто они непременно приплывут завтра, то – мы рехнемся здесь от безделья?!

Со здешними рыбаками воины Тинтагела подружились быстро. Друст опасался излишнего внимания… нет, даже не воинов к женщинам в этом селении, а наоборот – женщин к воинам, но пока всё обошлось. А потом столичные воители отправились на восток, одни по суше, вторые на лодках – искать место наиболее вероятной высадки саксов.

И все сошлись в том, что лучше этой бухты не найти. Широкий пологий полукруг берега, надежно укрытый скалами с обеих сторон. Рыбакам он не был удобен, но для саксонских драккаров годился как нельзя лучше. Да и был настолько далеко на востоке, что не оставалось и сомнений: если саксы причалят – то только здесь!

– Угу, – корчил рожи Горхир, – надо бы им сообщить, какую чудесную бухту мы для них нашли!

Друст мрачно взглянул на него, и воин отвернулся: саксы саксами, а нос у него один…

Первым делом Друст приказал строить дружинный дом. Хотя нет: самым первым он назначил смены дозорных на скале, высящейся над округой, – смотреть на восток, не плывут ли враги. Этот приказ был встречен уже не ропотом, а злыми шутками – воины понемногу смирялись с «войной с призраками».

Они сложили из камней подобие рыбацкой хижины – только гораздо более длинное, на всю полусотню. Перекрыли плавником, нарезали дерна и торфа на крышу. Не парадные залы Тинтагела, но жить можно. Весенние дожди моросят по крыше, которая летом зазеленеет.

Потом Друст приказал укрепить утесы по краям бухты. Но не сложить стены из мелких камней, что сразу бы выдало защитников, а прикатить огромные валуны, чтобы те казались природным продолжением скал. Не успели воины воспротивиться, как Друст со смехом предложил состязание: кто прикатит самый большой валун – и ставкой назначил свою серебряную фибулу, привезенную из Ирландии некогда.

Соревнование магически подействовало на отряд. Утесы росли на глазах, и камень Друста оказался отнюдь не самым впечатляющим. Сын Ирба отдал фибулу Глеулвиду и ничуть не жалел об этом. Лучших стен с бойницами не было и у Тинтагела.

На рыбацкой лодке Друст и еще пара воинов проплыли вдоль бухты, проверив незаметность укреплений с воды. После этого командир приказал присыпать валуны землей, чтобы летом между ними выросла зелень: будто этим расщелинам не один десяток лет.

Шутка «может быть, саксы всё-таки приплывут и оценят наши труды» переставала вызывать смех.

Близился Бельтан. Воины дружно стали вспоминать, что в рыбацком поселке… ближнем, а еще восточнее, а еще – помнишь, мимо проезжали… есть очень даже симпатичные девушки, даром что пахнут морем и рыбой – но что в этой глуши не пахнет морем и рыбой?!

Друст махнул рукой: поезжайте, веселитесь. Его звали с собой: поедем, командир, развеешься. Он молча качал головой. Искать радости в объятьях рыбачки? – после Эссилт?!

Так что в Бельтан в «саксонской бухте», как ее обозвали воины, он остался лишь с несколькими воинами, решившими, что не бросать командира – это важнее утех с красавицами побережья.

Веселятся за холмами… Костры на скалах. Плясуны с факелами. Хохот. Нестройные визги дудок, грохот барабанов. Красавицы рыбацких селений… впрочем, в оранжевой пляске огней любая покажется прекрасной. Мои воины, которым в эту ночь ни в чем не будет отказа.

…А из морских пучин поднимаются совсем другие девы. Их кожа нежна, волосы зелены, черты лица совершенны, нагое тело маняще прекрасно… Почему я вижу их?! Я не могу… не умею видеть… не должен.

Но откуда-то знаю: стоит мне спуститься в полосу прибоя – и меня обступят красавицы, перед которыми и Эссилт – простушка. Стоит только спуститься…

Их песнь… в этой бухте не слышно ничего, кроме шума прибоя, но я знаю: они поют, поют для меня, они зовут, прекрасные и холодные, как пена на волнах…