Джей Кристофф - Темный рассвет [litres]

– Ты.

– Я, – ответила Мия.

В животе Солиса похолодело от страха. Рука молниеносно потянулась к мантии у края ванны. Но его пальцы нащупали только ткань, а его ножны…

«Исчезли».

– Я была немного разочарована, когда узнала, – сказала Мия, и теперь ее голос звучал откуда-то издалека. – Согласись, есть что-то романтичное в образе слепого мечника. Но все это было ложью, не так ли, Солис? Полной хренью. Как и все остальное в этом гребаном месте.

От страха его внутренности заледенели. Он потянулся к мантии за спрятанным кинжалом. И без особого удивления обнаружил, что его тоже там нет. Солис поднялся в облачке пара и, обнаженный, присел у края ванны. Затем набрал побольше воздуха, чтобы закричать, и…

– Твой Десница спит, кстати говоря, – послышался голос девушки из другой части комнаты. – Если, конечно, ты думал звать на помощь.

– Звать на помощь? – процедил Солис. – Ты всегда была о себе слишком высокого мнения, девочка.

– А ты – слишком низкого. Поэтому ты позволил мне здесь обучаться? Даже зная, как сильно это может выйти тебе боком? Вы действительно думали, что я никогда не узнаю о том, что вы сделали?

Он наклонил голову и прислушался к ее шагам. Пятясь вдоль края ванны, попытался прижаться спиной к стене. Но сквозь треск щепок в жаровне послышался шорох ткани, и Солис понял, что она

«Сзади».

Мужчина кинулся в ее сторону, вытянув руки, но поймал лишь воздух.

– Достойный прыжок, Достопочтенный Отец, – сказала девушка. – Но вот прицел… Ц-ц-ц.

Она находилась справа и медленно удалялась. Он чувствовал ее. Годы во тьме до Пояса Зрения, годы, проведенные взаперти в Философском Камне, – все они вернулись потоком. Он убил сотню людей, чтобы выбраться из той дыры, будучи при этом слепым, как новорожденный щенок. В то время он не нуждался в зрении, чтобы убить их. И сейчас не нуждается.

«Но она хороша. Тихая, как смерть».

– Сплошная ложь, – прошептала Мия. – Убийства. Подношения. Услышь меня, Мать. Услышь меня, Ная. Все это полная хрень. Это место не церковь, Солис. Это бордель. Ты никогда не был священным Клинком на службе Матери Ночи. Ты шлюха.

«Пусть болтает».

– А ты ожидала большего, да? – спросил он. – Ты что, проглотила ту лапшу, которую вешали тебе на уши Друзилла с Меркурио? «Избранница Матери», в этом все дело?

Тихий шорох ботинка.

«Слева?..»

– Я говорил им, когда ты прибыла, что нам стоит просто прикончить тебя. Я предупреждал, что эта перемена настанет. Когда ты узнаешь правду, и испорченная, крикливая соплячка, которой ты на самом деле являешься, проявит себя. Ты всегда считала себя выше этого места. Всегда .

– Так почему вы не убили меня?

«Снова сзади…»

– Кассий даже слышать об этом не хотел. Он звал тебя «младшей сестрой». Предполагал, что между вами есть какая-то темная связь, хотя ничего не знал о своей природе. Называл себя Черным Принцем. – Солис фыркнул. – Принцем чего?

– Почему ты так ненавидел меня, Солис? – спросила Мия. – Дело было не только в шраме, которым я тебя одарила.

И тогда он увидел. Способ заставить ее оступиться. Задержать ее, чтобы успеть сомкнуть пальцы вокруг ее шеи.

– Я никогда тебя не ненавидел. Просто знал, что все в любом случае этим закончится. Знал, что когда-нибудь ты поймешь, что это Красная Церковь схватила Дария Корвере и вручила его убийцам. Знал, что в итоге дерьмо Скаевы окажется на наших подошвах.

Солис наклонил голову и улыбнулся.

– Но ты никогда не задумывалась, Мия?

– О чем?

«Двигается вправо. Перебегает из стороны в сторону без какой-либо закономерности. Умно».

– О том, кто именно прокрался в лагерь Дария Корвере? О том, кто схватил их с его любовником и передал для повешенья?

Солис поднял левую руку. Провел пальцами по шрамам на предплечье.

– Тридцать шесть отметин. Тридцать шесть тел. На самом деле я прикончил сотни людей. Но я отмечал на руке лишь те убийства, за которые мне заплатили кровью и серебром. Даже те, где мне ни разу не пришлось махнуть мечом.

Он провел пальцами по шраму рядом с запястьем.

– Это – генерал Гай Максиний Антоний.

Услышал шорох на каменном полу, когда она замерла.

– А это – судья Дарий Корвере.

Солис посмотрел своими молочно-белыми глазами в ее сторону, услышав тихий вдох.

– Ты…

И кинулся в атаку.

Мия быстро, как тени, ушла с траектории. Но все же недостаточно быстро. Его пальцы сомкнулись на ее волосах и крепко ухватились за них. Солис услышал вскрик и сжал их в кулак, дергая на себя. Теперь его пальцы сжимали ее шею. Лицо мужчины исказилось в гримасе, в груди кипела ярость при мысли, что эта гребаная глиста ослепила его, насмехалась над ним, застала его врасплох.

Он врезал кулаком ей по челюсти, и Мия пошатнулась. Притянул ее обратно для нового удара. Толкнул ее, как тряпичную куклу, в стену, и его пальцы впились в ее кожу. Он слишком размяк. Стал предсказуемым. Когда эта мелкая сучка умрет, он…

Удар в грудь.

Затем еще один и еще.

Казалось, она колотила по нему кулаками, и мужчина осклабился от этой мысли. Она была вдвое меньше и легче его. Будто ее кулаки могли навредить ему…

Но вдруг он почувствовал боль. Что-то теплое и влажное, стекающее по животу. И понял, что она не колотила его. Просто ее нож был слишком острым, чтобы он заметил его.

Солис сжал шею Мии обеими руками. Его слепые глаза расширились от подступающей агонии. Они пошатнулись и упали в ванну. Уже в воде Солис почувствовал, как клинок Мии вонзается в его спину полдюжины раз. Они опускались на дно, но мужчина продолжал душить ее изо всех сил. В свое время он убил таким способом десятки людей. Находясь достаточно близко, чтобы услышать предсмертный хрип в их легких, учуять вонь, когда их мочевой пузырь давал слабину.

«Но боль…»

Они извивались и боролись под водой. В таком положении было трудно удерживать хватку. В его ушах шумела кровь. Вытекая из дюжины ран в груди, спине и боках. Но его руки оставались твердыми, как железо.

«Она убивает меня».

От этой мысли его ярость вспыхнула ярче. Отрицание и гнев. Пинки и удары, дерганье и ругань. Они вынырнули, жадно втягивая воздух, и в его слепые глаза ударил яркий свет. Парочка врезалась в край впалой ванны, спина Мии сильно выгнулась, лицо Солиса исказилось. Она отпихивала его, бранилась и плевалась. Раня его в предплечья, царапая щеки, потерявшись в собственном безумии.

Он не чувствовал рук. Они все еще держат ее шею?

Боль уже притупилась. Мимолетные удары. В грудь. В грудь. В шею. В грудь.

– Ублюдок! – кричала Мия.

Неужели

– Ты!

все

– Гнилой!

так

– Ебаный!

закончится?

– Ублюдок!

Его ноги подкосились. Руки сползли с ее шеи. Вода была теплой, но он чувствовал только холод. Трудно дышать. Трудно думать. Падая все ниже, Солис закрыл глаза и откинул голову, позволяя себе просто несколько минут полежать в невесомости.