Туи Сазерленд - Алиса в Стране Чудес

Шляпник всю дорогу что-то декламировал себе под нос; девушка отчетливо различала каждый звук и отдельные фразы, но слова теперь складывались Какой-то полной бессмыслицей:

Варкалось. Хливкие шорьки

Пырялись по наве,

И хрюкотали зелюки,

Как мюмзики в мове.

Шляпник говорил нараспев, как мальчишка, читающий выученное наизусть стихотворение.

Алиса осторожно, держась за поля шляпы, спустилась ниже и перебралась человечку на плечо.

— Что это такое? — спросила она.

— Что это такое? — эхом переспросил Шляпник и продолжил:

Летит ужасный Бармаглот

Он так свирлеп и дик!

О, бойся Бармаглота, сын!

Злопастный Брандашмыг.

Но взял он в руки Вострый меч.

Ува! Ува! И голова

Барабардает с плеч.

— Знаешь, это всё о тебе, — сказал он наконец.

Алисе в который раз подумалось, что пора бы уже положить конец этим опасным бредням.

— Я никого не собираюсь зарубать, — твердо заявила она. — Я вообще в жизни никого не убила. И даже не пробовала убивать! Это не в моих привычках. Так что выбросьте из головы!

Шляпник остановился, словно споткнувшись.

— Гм... головы, — задумчиво протянул он, снял Алису с плеча, аккуратно усадил на подвернувшийся пень, а сам молча зашагал дальше.

Девушка лишь секунду в недоумении смотрела Шляпнику вслед, затем быстро соскочила с пенька и бросилась догонять своего странного спутника. Теперь, при ее крохотном росте, приходилось бежать вприпрыжку.

— Погоди! — закричала она. — Неужели ты вот так возьмешь и оставишь меня здесь?!

Алисе стало страшно, и не без оснований! Ведь при теперешних размерах ее запросто склюет первый же ястреб! Или съест голодная белка. Если, конечно, здесь вообще водятся белки...

Кстати, сама Алиса, с тех пор как провалилась в кроличью нору, еще ни разу не видела нормальных животных. Трудно удивляться, если местные белки вдруг окажутся футов десяти ростом, не меньше, и все они, скажем, синего цвета, да к тому же постоянно носят изящные белые перчатки!

Безумный Шляпник мгновенно обернулся.

— Говоришь, никого не убила... А известно ли тебе, что натворила Красная Королева? Не в твоих привычках!.. — передразнил он Алису писклявым голосом.

Мисс Кингслей всплеснула руками. Ну почему он над ней насмехается?! Нечестно это!

— Я бы не смогла его зарубить, даже если очень захотела, — заспорила Алиса.

Ну где и, главное, от кого благовоспитанная девушка могла научиться убивать?! Такие, как она, боялись прихлопнуть даже паука или гусеницу, если те иногда заползали в дом.

Безумный Шляпник подбоченился. Во взгляде его сквозил нескрываемый укор.

— Ты не та, какой была раньше, — твердым голосом заявил человечек. — Ты была гораздо... много больше... Дело яснее ясного, ты растеряла свою многость, — закончил он.

— Многость?

Шляпник присел на корточки и почти ткнул Алису пальцем в живот.

— Вот тут, — сказал он. — Вот тут стало чего-то не хватать.

Безумный Шляпник поднялся на ноги и вновь решительно зашагал прочь.

Алиса сдвинула брови.

Что он хотел сказать? Даже если она и впрямь что то этакое подрастеряла — откуда ж ему это известно?

И потом... да растеряла ли?!

Недолго поразмыслив, Алиса опять побежала за Шляпником вдогонку.

— Расскажи, что натворила Красная Королева, — потребовала она.

Шляпник остановился.

— История малоприятная.

— Всё равно расскажи.

Безумный Шляпник бережно приподнял Алису и усадил себе на плечо.

И они направились дальше.

Алиса вдруг заметила, что деревья вокруг совсем не такие, какими были несколько минут назад. Уже не радовали взгляд гладкие стволы и трепетная нежно-зеленая листва; кроны чернели, обугленные ветви болезненно кривились.

Безумный Шляпник раздвинул густые заросли, и путешественники оказались на большой поляне. А впереди была просто голая выжженная земля.

Глаза человечка быстро наполнились слезами. Срывающимся голосом он начал свой печальный рассказ.

— Дело было здесь. Я служил у Королевы шляпником. Славный клан Цилиндров испокон веков трудился при дворе.

Несчастный невидящими глазами смотрел на черную поляну. Мысли унесли его в Ужострашный день. Тяжело вздохнув, он продолжил рассказ.

Тогда именно здесь собрался весь его клан — взрослые и дети, ради праздника все они надели блестящие новенькие шелковые цилиндры. Шляпник прекрасно помнил, как радостно приветствовали Белую Королеву, когда та во главе своего двора проскакала мимо на ослепительно белом коне. За спиной Королевы развевался длинный белый шлейф.

Следом за Королевой ехали Мартовский Заяц, Чеширский Кот, Белый Кролик — ведь тогда они были ее придворными.

А посередине поляны, подняв сверкающий Вострый меч, стоял Белый Рыцарь.

Шляпнику вспомнилось, как внезапно солнце померкло, полнеба заслонили огромные кожистые крылья.

Придворных обуял тогда смертельный ужас. Никто и никогда раньше не видел столь мерзкого чудовища!

Даже Белый Рыцарь — их герой и единственный заступник, тот, кто вызвался спасти Королеву от любых несчастий, — и тот от ужаса сначала выронил Вострый меч, а после и вовсе позорно ускакал прочь!

Толпу охватила паника.

Если уж Рыцарь не отважился вступить в бой, то уже никто не сможет спасти от Бармаглота!

С громкими криками придворные бросились врассыпную, расталкивая и втаптывая в землю каждого, кто попадался на пути. По головам обезумевших людей метались языки пламени, изрыгаемые Бармаглотом.

Конь Королевы попятился, корона упала в траву. Шляпник кинулся вперед, ухватил поводья, но при этом у него с головы свалился цилиндр.

Шляпник успел отвести Белую Королеву туда, где ей ничего больше не грозило, и всего на короткий миг оглянулся.

Напоследок несчастный увидел, как Червонный Валет поднял оброненный Вострый меч Белого Рыцаря и свирепо взмахнул им.

Бармаглот неуклюже попятился, злобно взревел, потоптался на месте... и... и ушел.

А на поляне, где так свирепствовало мерзкое чудовище, остался лежать бездыханным, в числе прочих, и весь некогда могущественный и процветавший клан Цилиндров. Из всех бесчисленных сородичей уцелел один лишь Безумный Шляпник.

Впоследствии Шляпник вернулся на место побоища. Не помня себя от горя и ужаса, он ползал на коленях по сожженной земле, ворошил еще дымящиеся груды пепла. Здесь нашел свою гибель весь его славный клан. Среди золы валялся один, чудом уцелевший цилиндр, в подпалинах и помятый. Шляпник поднял его тогда, отряхнул и твердой рукой водрузил себе на голову.

Пока длился рассказ, сердце Алисы разрывалось от боли. Теперь она понимала, откуда взялось безумие Шляпника, и не могла не пожалеть несчастного.

Девушка подняла глаза — ведь на голове несчастного и сейчас была та самая шляпа, помятая и опаленная.