Нэйт Кеньон - Буря света [litres]

Небо потемнело еще сильнее, холодный ветер закручивал туман в воронки, которые танцевали вокруг лодыжек, заставляя пламя свечи колыхаться. Рукой в перчатке Зейл взял свечу и поставил ее на землю. Затем изобразил на земле несколько рисунков, соединив их с разветвляющимися символами и выудил из мешка пузырек с красной жидкостью. Пробормотав что-то под нос, некромант взмахнул рукой над пламенем. Из ниоткуда тут же налетел очередной порыв ветра, поднимая и закручивая грязь в крохотные ураганы, которые, наконец, обретали очертания. А потом из дымчатого рта с едва заметным намеком на зубы вырвался звук, похожий на шепот.

Выругавшись, Джинвир покрепче сжала рукоять топора.

– Говори быстрее, чародей, – прошипел демон. – Прежде чем я обрету свободу. Твое заклятие подчинения почти спало.

– Разрушь гору, Кс’и’Лаг. Бар’квал д’аль аментис.

– Ты не хочешь этого делать, – сказал демон и в его голосе прозвучало веселье. – Это заклинание смерти. Вы не знаете, что ждет вас внутри.

– И создано оно могущественным смертным в союзе с демоном, – добавил Зейл. – Я не могу проверить это сам.

– Но это подвергнет меня опасности! – заскулил демон. – Илл’квал’Амоул способен растянуть меня на колесе…

– У нас нет времени на игры, – отрезал Зейл. Он сжал руку вокруг пламени, и демон взвизгнул от боли.

– Стой… Я сделаю то, что ты хочешь! – завизжал Кс’и’Лаг. Когда Зейл выпустил его, существо снова зашипело и заскулило.

– Ты заплатишь за это, – пробормотал он через секунду. – Подожди немного…

– Сейчас же, Кс’и’Лаг.

– Как угодно.

Демон сделал глубокий вдох, втягивая в себя клубящуюся пыль и разрастаясь в размерах, вбирая в себя в себя все больше и больше, пока его раскрытая пасть не нависла над некромантом.

А затем он резко выдохнул, и пыльное облако устремилось к обрыву.

Булыжники, подхваченные ветром, отскакивали от горы, а ветер завывал, словно банши. Тираэль выпрямился во весь рост, вглядываясь в бурю, а остальные отвернулись, прикрывая глаза.

Прямо из-под земли перед утесом вырвался еще один демон. Это была человекоподобная фигура, созданная из пыли и костей мертвецов, которые были собраны вместе в конечности, трещавшие на ветру. Его массивные плечи напоминали плиты белого камня, а над ними возвышалось чудовищное лицо, смотревшее прямо на путников.

– Разрушь его, Кс’и’Лаг! – закричал Зейл, но костяной демон лишь засмеялся.

– Тебе следовало подумать о последствиях! – радостно завизжал он. – Илл’квал’Амоул сдерет плоть с твоих костей! Ты будешь…

Земля содрогнулась от рыка демона, когда он протянул похожую на клешню руку, сотканную из человеческих голеней и черепов, и обхватил пальцами дымчатую фигуру Кс’и’Лага.

Младший демон вновь завизжал, борясь с костями, когда те подняли его и понесли прочь от пламени свечи. Его сущность истончалась и вытягивалась все сильнее, по мере того как Кс’и’Лаг, извиваясь, безуспешно пытался прокусить костяную руку похожими на иглы зубами.

Вот он вскрикнул в последний раз, и дымный след оборвался. Зейл что-то пробормотал, и в его руке появился зачарованный черный кинжал. Клинок ярко вспыхнул, когда некромант шагнул вперед, направив лезвие в живот костяного демона.

Гигант взревел от боли, и некромант вонзил клинок в сложенное из костей гнездо, рванув его вниз. Из демона, словно внутренности, вывалилось еще больше костей. Он ударил Зейла, но некромант отскочил назад, попутно отсекая концы двух костяных конечностей. Однако монстр слишком быстро взмахнул другой конечностью, и Зейл не успел среагировать: гигант поймал его за руку, встряхивая, точно куклу. Кинжал пролетел по воздуху и приземлился футах в двадцати от хозяина.

Когда Илл’квал’Амоул навис над поверженным некромантом и уже занес гигантскую ногу, намереваясь раздавить Зейла, в сторону демона устремилась вспышка яркой энергии. Микулов мощным ударом выбросил вперед ладонь, раздробив ногу Илл’квал’Амоула и прерывая его смертоносную атаку. Сухие кости разлетелись во все стороны, ударяясь о скалы и отскакивая обратно. Лишившись ноги, костяной демон пошатнулся и упал обратно в дыру, которая осталась после его появления, но голова и плечи чудовища, застряв, остались торчать из земли.

Тираэль выхватил из ножен Эл’друин и, взмахнув что есть сил, отсек демону голову.

Почти в ту же секунду буря утихла, кости лишились энергии, которая давала им жизнь, и упали обратно в грязную землю. Ветер смолк, оставив путников тяжело дышать в тишине.

Зейл поднялся на ноги и вытянул вперед руку, облаченную в перчатку. Костяной кинжал подлетел к нему, и некромант благополучно вернул его в ножны. Хотя хорадримам казалось, что прошла целая вечность, все это длилось не больше пары секунд.

Красная свеча исчезла. Теперь там, где она стояла, в земле зияла дыра, усеянная человеческими костями, открывая взору каменные ступени, ведущие в темноту под скалой.

Тираэль первым шагнул во мрак.

Эл’друин ярко светился в темноте, когда они пробирались сквозь останки Илл’квал’Амоула. Кости его были древними, выцветшими до чисто белого цвета там, где грязь не окрасила их в темно-коричневый. Это были останки тех, кто давным-давно покинул эти леса.

Но то, что исследователи обнаружили в комнате под скалой, было свежим.

Ступени заканчивались вырубленной в скале аркой. Воздух под землей был сухим и спертым, напоенным тяжелым запахом гнили. Шанар произнесла заклинание, которое зажгло свет на конце ее посоха, и осветила им каменный пол комнаты, а Тираэль спрятал Эл’друин в ножны. Здесь они не встретят никакой угрозы.

Тела пропавших жителей Брамвелла были сложены у дальней стены, точно дрова. Конечности их были вывернуты во все стороны, переплетаясь друг с другом; бледные, безжизненные лица безучастно смотрели на то, как хорадримы медленно входили в комнату. Командир Нар тихо вскрикнул и, опустившись на колени, начал молиться. Ближайшее к нему тело принадлежало молодому человеку в доспехах городской стражи. Нар протянул руку и коснулся трупа.

– Роберт был хорошим другом Лората, – сказал он. – Они выросли вместе в Вестмарше. В прошлом году Роберт приехал в Брамвелл вместе с отцом, чтобы помочь усилить патрулирование стен, оставив дома молодую жену. В этом месяце он планировал вернуться обратно.

Тираэль смотрел, как командир встал и отвернулся. Он хотел что-то сделать, но не мог; этих людей уже не спасти.

Он огляделся. Помещение было примерно футов сто по периметру и выглядело нерукотворным. К тому же, оно было почти пустым. Сердце Тираэля упало. Он нащупал чашу, покоившуюся на груди. Онемение распространилось по его конечностям, заключая архангела в железную хватку. Его тело ныло от желания снова заглянуть в бурлящие глубины Чалад’ар, как и прошлой ночью, пока остальные спали. Чаша дарила ему покой, который архангел не мог отыскать среди живых. Он жаждал расширить границы своего разума, нуждался в эйфории, которая охватывала его, когда он скользил между нитями света…