Себастьян Кастелл - Творец Заклинаний [litres]

Огненный шар взвился в небо, осветив поляну.

– Я так понимаю, ты не принял мое предложение, Келлен?

– Ну, на самом деле я думаю над ним, – отозвался я. Разумеется, я лгал. Но ведь и Ра-мет тоже лгал. Он просто играл со мной, намереваясь забрать у Ке-хеопса все без остатка. Разделавшись с моим отцом, он хотел иметь возможность сказать: «Видишь? Сын тебя предал. Он был готов убить тебя в твоем собственном доме, чтобы уйти в мой».

Я посмотрел на Рейчиса. Тот по-прежнему лежал на земле рядом с мертвым телом своей матери. Его дыхание было слабым, а глаза – мутными.

– Может, ты и прав, что отказываешься, – сказал Ра-мет, хотя я не говорил ничего подобного. – Вряд ли наш союз продлился бы долго.

Он послал в воздух еще один огненный шар, осветивший скалу, за которой я прятался.

– Ладно, тогда выходи. Встань передо мной и взгляни мне в глаза последний раз. Последнее отважное деяние перед тем, как ты умрешь. И когда очутишься в Серой Пустоши, скажи предкам, что встретил смерть без страха. Это лучший подарок, который я только могу тебе дать. Чистая смерть. Ты умрешь как джен-теп.

Я сунул руки в мешочки. Мои пальцы были влажными от крови Читры.

– Иду, – сказал я.

Медленно поднявшись, я вышел к Ра-мету. Его фигура была объята алыми сполохами магической энергии. Бесконечный океан магии, вздымавшийся волнами, опадающий и вновь вздымавшийся. Это было похоже на картину, изображающую рождение первого лорд-мага. Ра-мет кивнул мне – почти дружески.

– Хорошо. Очень хорошо. Так гораздо лучше. Ты не предназначен для этого мира, Келлен. Ты предназначен…

Я вскинул руки. Порошки полетели вперед, поблескивая в свете магии Ра-мета. Несколько мгновений я стоял неподвижно, ожидая, когда черные и красные крупинки соединятся и между ними проскочит искра, а потом сотворил магический жест и произнес формулу. Я выговаривал слова медленно и четко, и они звенели в ночном воздухе:

– Караф Читра.

Ра-мет воздел руки, сотворив жест заклятия щита, который без труда закрывал его от всех моих прежних атак. Он выглядел слегка разочарованным.

Огненный сгусток полетел в него; языки пламени напоминали когти, вцепившиеся в невидимый барьер.

– Я ведь говорил тебе, парень, – сказал он. – Нужно гораздо больше магии, чтобы…

Ра-мет осекся, когда два заклятия столкнулись. В воздухе заплясали красные и черные искры. Щит Ра-мета загорелся изнутри. Не прошло и секунды, как он схлопнулся, и огонь, напитанный жизнью и смертью Читры, объял Ра-мета. Кроваво-красное пламя пожирало его одежду, его плоть. Ра-мет закричал и рухнул на землю. Больше он не шевелился.

Кровь Читры придала сил голосу ярости ее народа.

Я смотрел на Ра-мета. Он лежал на земле, посреди почти идеального круга, оставленного его щитом, прежде чем он взорвался. Я ждал, пока, наконец, не увидел, что грудь Ра-мета медленно вздымается и опадает. Он был еще жив. Я достал из карманов еще по порции порошков. Надо было завершить начатое.

Что-то странное случилось с моим зрением. Лес – вернее, то, что от него осталось – по-прежнему стоял передо мной. Сожженные деревья и обгоревшие тела людей и белок так же лежали, раскиданные по поляне. Кругом было тихо. И все же, когда я закрыл правый глаз и посмотрел вокруг только левым – окруженным метками Черной Тени, – поляна словно ожила. Яростные вопли, стоны боли, предсмертные крики эхом отдавались в ушах. Я вздрогнул. Не потому, что эти видения пугали меня. Нет, они, наоборот, придавали мне сил.

– Отравление угарным газом, да, малыш?

Я оглянулся и увидел Фериус Перфекс. Она шла ко мне, ведя в поводу двух лошадей.

– Не представляю, о чем ты говоришь, – отозвался я, снова поворачиваясь к Ра-мету.

– Твоя сестра поправится, если тебе вдруг интересно, – сказала Фериус. – Мелкий засранец тоже жив.

Мне казалось, что отметины вокруг глаза пришли в движение, проникая под кожу – холодные и обжигающие одновременно. И от этого я почувствовал себя живым. Сильным.

– А что насчет тебя?

Слова слышались будто сквозь вату. Словно их произносил кто-то другой. Кто-то глупый и слабый. Тот, кто не понимал, что враг повержен и беспомощен. Я опустил руки в карманы, чувствуя под пальцами крупинки порошков. Через несколько секунд я покончу с Ра-метом навсегда. Не придется больше его бояться.

Фериус разминала плечи и шею.

– Я немного не в кондиции. Ничего смертельного.

Она подошла и остановилась рядом со мной. Слишком близко.

– Давай же, малыш. Ты доказал, что кое-чего стоишь. Пора браться за настоящую работу.

Настоящую работу? Она и правда не знает меры, насмехаясь над людьми. Я посмотрел на человека, убившего моего дядю. Человека, который пытался разделаться с моей сестрой и уничтожить наш клан.

– Я должен с ним покончить.

Фериус положила руку мне на плечо.

– Ты хочешь с ним покончить. Это не одно и то же. Посмотри на него, Келлен.

Я и так смотрел. Опаленные волосы. Одежда, обгоревшая в тех местах, где пламя взрыва прорвалось сквозь щит. Он до сих пор был без сознания, но мне почудилось, что я слышу стон.

– Подожди подольше – и, возможно, он очнется, – сказала Фериус мне на ухо. – Если тебе повезет, он сумеет поднять руку. Может, даже, пошевелить пальцами. И ты поймешь, что он готов сотворить новое заклятие.

– Он мог бы.

Фериус крепче сжала мне плечо.

– Нет. Не с такими ранами. Пройдут месяцы, прежде чем он снова сможет творить магию – и ты это знаешь.

– Заткнись, Фериус, – сказал я, не отводя глаз от человека, лежащего у моих ног.

«Ну, скажи же что-нибудь, – почти умолял я его. – Хотя бы пошевелись».

– Ты имеешь на это право, – сказала Фериус. – Я исколесила все страны этого континента. И нигде нет такого суда, который обвинил бы тебя за то, что ты собираешься сделать.

– Тогда зачем ты снова читаешь мне морали?

Она взяла меня за плечи и развернула лицом к себе.

– Потому что у аргоси нет страны, малыш. Мы идем своими путями, и этот – не один из них. Тебе надо решить – сейчас – каков твой путь.

– Мой путь – Черная Тень, – огрызнулся я, отчаянно желая, чтобы Фериус отвязалась от меня.

Мне приходилось прилагать усилия, чтобы держать руки в карманах. Потому что более всего я хотел достать порошки и кинуть их в воздух, положив конец этому раздражающему, эгоистичному, нескончаемому философствованию.

– Черная Тень? – Она рассмеялась.

Странный звук. Я уже знал кое-что о смехе Фериус. Она смеялась не потому, что ей было весело. И не потому, что ей этого хотелось. Она смеялась, чтобы таким образом сказать миру, что ей не страшно.

– Представь, что ты подхватил болезнь, которая позволяет тебе делать все, что заблагорассудится. Убить кого захочешь. Ни угрызений совести, ни ответственности. Разве это не было бы просто замечательно?