Себастьян Кастелл - Творец Заклинаний [litres]

Так что не страх наказания заставлял меня сидеть на ступенях. Я боялся оставить за спиной все, что было мне привычно и знакомо.

– Келлен?

Я поднял взгляд и увидел Нифению. Она стояла в паре футов от меня. Длинные темные полосы падали на плечи; она была одета в праздничный наряд – как и многие другие посвященные, пришедшие нынче к залу Совета, чтобы узнать результаты испытаний. Нифения скрестила руки на груди, сжимая пальцами плечи, словно она замерзла. Нифения была прекрасна и печальна.

– Что не так? – спросил я.

Она открыла рот, собираясь ответить, но лишь вздохнула. Ее губы задрожали.

– Я… Прости, это глупо. Ничего такого.

Рука Нифении дрожала. Она утерла слезинку.

– Я, видимо, стану ше-теп.

– Что? Почему? Ты же прошла испытания? У тебя все отлично получалось. Так как же…

Она посмотрела на двери зала Совета.

– Нашей группе идти следующими. Но мастер Осья-фест вышел и сказал мне… Думаю, он не хотел, чтобы это стало для меня неприятным сюрпризом. У меня нет тайного заклятия, которое я могла бы показать Совету. Ничего такого, что их бы заинтересовало.

Я с трудом сдержал смех. Уж очень нелепой показалась ситуация. Большинство посвященных, стоявших тут в праздничных одеждах, не знали никаких тайных заклинаний. Уж точно – не знали таких, которые были бы интересны опытным магам. Это была в общем-то не более чем формальность. Так почему же они заранее решили, что Нифения провалит испытание? Ответ был прост, конечно же. Она нажила себе врагов, не поддержав Тенната и Панакси. Их родители шепнули кое-что на ушко членам Совета, и Нифению забраковали. Ведь ее семья не была ни могущественной, ни влиятельной.

«Какие же мы мелочные люди, – подумал я. – У нас столько магии, но мы все-таки боимся. Напуганные детишки, которые пытаются защитить себя от мерзавцев, становясь еще большими мерзавцами».

Я осознал, что неотрывно смотрю на Нифению. Кажется, никогда еще в своей жизни я не видел человека в таком отчаянии и такой растерянности. Нельзя просто сидеть и не делать ничего, когда кому-то рядом так плохо. И я решил попробовать заклятие.

Я медленно поднялся на ноги и развел руки в стороны, ладонями вверх. Нифения смотрела на меня. Я ждал. Наконец ее нервозность сменилась любопытством. Думаю, Нифения решила, что сейчас я покажу очередной трюк. Я ощутил тепло ее ладоней, когда она положила их на мои.

– У меня есть одна тайна, – сказал я.

Удивление и надежда озарили ее лицо, но миг спустя Нифения покачала головой.

– Не надо. Не говори мне ничего, что можно использовать против тебя. Я не буду…

Я улыбнулся.

– Совет все равно узнает. Теннат и его дружки скоро вернутся и все расскажут. Нифения, то, что я могу сделать, станет бесполезным через несколько часов. Так что используем это сейчас, для тебя.

Она колебалась, не желая принимать участие в этой травле.

– Ну, пожалуйста, – сказал я. – Если ты не скажешь им, скажу я.

Наконец она кивнула.

– Ладно.

Вокруг было слишком много людей. Поэтому я наклонился к ее уху и зашептал.

– Представь: кто-то сказал, что человек, который тебе дорог, заразился ужасной болезнью. Такой жуткой, что даже находиться рядом с ним не безопасно – болезнь может перекинуться на тебя. Теперь прибавь сюда уверенность в том, что болезнь искажает душу и извращает личность, превращая человека в чистое зло. Представь, что он – уже не тот, кого ты знала, а демон, ожидающий удобного момента для атаки. Что бы ты сделала?…

Нифения протянула руки и обняла меня. Я пытался отстраниться, но она не отпускала, сжав так сильно, что я едва дышал. Ее щека касалась моей.

– Я не боюсь тебя, Келлен, – сказала она.

И тогда я тоже обнял ее, как мог, очень нежно, борясь с искушением взять ее личико в ладони и поцеловать. Мне шестнадцать лет – а я еще ни разу не целовал девушку. Когда еще у меня будет такой шанс? Мне хотелось этого, и я видел, что Нифения хочет того же. Но вокруг была добрая сотня людей, и все они наверняка пялились на нас. Если мы поцелуемся, дела Нифении станут еще хуже. Люди уже знали о Черной Тени. Еще подумают, чего доброго, что Нифения тоже заразилась.

Но ее лицо придвигалось все ближе к моему. И я понял: Нифении надоело ждать, когда я решусь. Я осторожно отступил назад.

– Неважно, кто что говорит. В один прекрасный день ты станешь великим магом, – сказал я.

Она улыбнулась. Наконец-то это снова была та робкая застенчивая улыбка, которую я видел на ее лице сотни раз. А потом случилось что-то странное. Ее губы изогнулись, уголок рта оказался выше другого, заставляя ее выглядеть более нахальной, более уверенной в себе. В ее голосе прозвучали озорные нотки, когда Нифения сказала:

– Кем я собираюсь стать – так это женщиной, которая ни у кого не спрашивает разрешения.

В следующий миг она прижалась ко мне. Ее губы накрыли мои, пальцы скользнули по лицу и запутались в моих волосах. Я обвил руками ее талию, и мы длили поцелуй столько, сколько могли.

Всю жизнь я хотел поцеловать девушку. Оказалось: когда девушка целует тебя, это еще приятнее.

– Нифения, дочь Эна-эзайт, – раздался голос клерка. – Ты вызываешься на магическое испытание.

Я разжал объятия и нехотя убрал руки с ее талии. Она сделала шаг назад и улыбнулась.

– Увидимся, Келлен.

– Сперва тебе нужно пройти испытания и сделаться магом. Стань лучшей из всего клана, Нифения.

– А потом? – спросила она.

Я провел пальцем под глазом, стирая остатки крема Мере-сан, скрывающего мою отметину.

– А потом придумаем, как меня вылечить.

Я не видел, как Нифения покинула зал Совета. По традиции, посвященные входили через переднюю дверь, а выходили через заднюю. Там ждали родственники – чтобы поздравить их. Ну, или выразить сочувствие.

А я сидел на ступенях и ждал. Часа через два, когда Совет окончил свои прочие дела, клерк пришел за мной и проводил в зал.

В нем стояли семь кресел, каждое – на постаменте, вздымавшемся над полом на добрых десять футов. Каждый постамент был украшен мраморными колоннами, обрамлявшими винтовые лестницы. По ним члены Совета поднимались к креслам. Пять сидений были заняты. Трое мужчин – среди них мастер Осья-фест – и две женщины восседали в своих креслах. Еще два пустовали. Одно принадлежало Ра-мету. Другое обычно занимал мой отец.

– Члены семей не имеют права вершить суд над собственными детьми, – сказал Те-орэт, председатель Совета. – Так что на сей раз Ке-хеопс не сумеет защитить тебя, юноша.

«А он когда-нибудь пытался?…» – подумал я.

– Вы меня вызывали, лорд-маги. Поэтому я перед вами, – сказал я, используя традиционные слова, которым учил нас Осья-фест, готовя к испытаниям. Старик немного расслабился, увидев, что я не позабыл об этикете.