Себастьян Кастелл - Механическая птица [litres]

Рейчис открыл один глаз.

– О… Эй, Келлен. Что происходит?

Я положил его на пол.

– Ты укусил меня, мелкий засранец!

Он медленно перевернулся на живот, подобрал под себя лапы и встал на них.

– Правда? – Он тихонько хихикнул. – Извини. Инстинкт.

Мне отчаянно хотелось надрать ему зад. Трясущимися руками я схватил его и прижал к себе. На этот раз Рейчис не стал отбиваться, а даже притиснулся поближе ко мне, словно пытаясь согреться.

– Келлен? – позвал он.

Я едва мог говорить, не опасаясь разрыдаться.

– Да?

– Две… Две вещи…

– Какие?

– Во-первых, я пошутил насчет того, что не будут воровать.

Рыдание вырвалась из моего горла. И это стыдно, да. Но мне было плевать.

– И, во-вторых. – Он качнул головой, указав носом в сторону Алтариста, который медленно поднимался по ступеням на сцену. – Не мог бы ты убить того парня для меня? А мне надо поспать.

Я еще немного подержал пушистого маленького монстра, а потом осторожно положил его на пол. Для того, что будет дальше, мне понадобятся обе руки.

Сперва я подумал, что Алтарист собирается убить меня, за то что я уничтожил его великое творение. Но, видимо, не все люди убийцы по природе своей.

– Пожалуйста, – он заплакал, протягивая руки к Джануче. – Пожалуйста, дорогая, помоги мне восстановить его.

Я уже решил, что, если Алтарист подойдет, я изобью его до потери сознания. А потом подожду, когда он очнется, и повторю процедуру.

Ладонь Джанучи легла на мое запястье.

– Это семейное дело, – сказала она.

Я с удивлением увидел в ее руке механическую птицу. Джануча прошептала ей что-то. Она полетела к Алтаристу и закружилась над ним. Он задумчиво посмотрел на механическое создание.

– Она так красива, Джануча. – Алтарист протянул руку к птице.

Птица коротко оглянулась на хозяйку, слово спрашивая разрешения. Изобретательница кивнула, и птица опустилась на предложенный «насест».

– Как такое чудо может быть злом? – спросил он.

– Я не знаю, – откликнулась Джануча. – Но это так.

Она дунула в маленький свисток, и коготки птицы вонзились в руку Алтариста. Он вскрикнул от боли и неожиданности. Птица отлетела, и Алтарист пососал крошечные кровоточащие ранки.

– Такая мелочь, – грустно сказала Джануча. – Едва ли больнее простого укола.

Она сунула руку в карман фартука и достала хрупкий стеклянный флакон, наполовину заполненный зеленой жидкостью. Глаза Алтариста сузились, и он поспешно вынул пальцы изо рта. Зеленая жидкость исчезла, полностью смешавшись с кровью. Алтарист упал на колени. Крессия вскрикнула и подбежала к отцу.

– Мама, что ты наделала?!

– Я умерла бы, чтобы это предотвратить, – будь у меня выбор, – сказала Джануча.

Она встала на колени рядом с мужем.

– Теперь ты понимаешь, моя любовь? Даже нечто настолько вот маленькое может принести смерть, если окажется в руках дураков.

Алтарист закашлялся. На его губах выступила зеленая пена. Джануча обняла его и заплакала.

– И вот так чудеса обращаются мерзостями…

Он умер, должно быть, через несколько минут – не более. И, кажется, не очень сильно мучился, по крайней мере физически. И он отошел, лежа в объятиях жены и дочери. Однако, когда свет погас в его глазах, я увидел глубокую всепоглощающую печаль. И возненавидел себя за то, что еще недавно сам мечтал убить его. И я еще больше возненавидел мир, в котором жил.

Я долго стоял и ждал. Джануча поговорила с дочерью. Они спорили, плакали и, наконец, обнялись. Потом Крессия повернулась и ушла, лишь на миг задержавшись, чтобы махнуть мне рукой. Джануча смотрела ей вслед.

– Из всех чудес, которые я видела, ни одно не ставит меня в тупик сильнее, чем собственная дочь.

– Куда она поедет? – спросил я.

– В гавани ждет корабль. Он отвезет ее за море, в земли, еще не охваченные безумием, которое творится на нашем континенте. Крессия всегда хотела стать исследователем. Она отправится туда, где ее не достанет тайная полиция.

– Они не прекратят ее разыскивать, – сказал я. – Лорды-торговцы, тайная полиция – они слишком сильно в это вложились и слишком многим рисковали. Они сделают все, чтобы заставить тебя воспроизвести эксперимент. И если ты будешь терпеть неудачи, в конце концов они найдут кого-то другого.

Джануча подошла ко мне.

– Ты умный молодой человек, кастрадази Келлен те джен-теп, но мир полон умных молодых людей. – Она указала на выход из амфитеатра. – Моя страна полна умных людей…

– Но ты не просто умна, я так понимаю?

Джануча устало улыбнулась.

– Надеюсь, не покажусь нескромной, если скажу, что тут Алтарист был прав. Он не уставал повторять, что такой ум появляется раз в поколение, если не реже.

– Да, но ведь Алтарист мог сделать то же, что и ты. И ты сама беспокоилась, что он найдет ответ на загадку и…

– Я прошла тысячу шагов вверх по горе сложности, чтобы раскрыть секреты сплавов. Стоя там, на самой вершине, в одном шаге от ответа, Алтарист смог сделать последний рывок.

Она опустилась на колени и подобрала один из чертежей, которые ее муж разбросал по полу.

– Но без моей работы… Он мог бы прожить тысячу лет и никогда не найти ответа.

Она снова бросила чертеж на пол и вытащила из кармана еще один флакон. Полила из него все чертежи. Через несколько секунд они растворились.

Прилетела механическая птица и приземлилась на плечо Джанучи.

– Ты должен вернуться в мой дом и использовать свое заклинание со взрывом, чтобы уничтожить мою мастерскую. Не должно остаться никаких следов моих экспериментов, чтобы никто даже не пытался их повторить.

Она протянула руку и погладила металлические перья птицы.

– И еще, хочу попросить… Не мог бы ты… Я не сумею себя заставить уничтожить ее.

– Я сделаю все, что нужно, – сказал я, хотя мне была ненавистна мысль о том, чтобы отнять жизнь даже у такого маленького существа. И, думаю, так и должно быть.

Джануча взяла меня за руку.

– Прощай, мальчик. Не оставляй следов в мастерской. И прости, что из-за меня ты нажил себе новых врагов.

– Я привык наживать врагов, – сказал я, но, казалось, Джануча меня уже не слушала.

Она тихо свистнула, и птица вонзила коготки в ее кожу.

– Лети, – негромко сказала она, и птица, поднявшись, закружилась над сценой.

Джануча легла на пол, неотрывно наблюдая за своим созданием и улыбаясь, пока ее глаза не закрылись навсегда.

Я взял Рейчиса и спустился по лестнице туда, куда один из охранников кинул мой рюкзак. А потом повесил его через плечо и осторожно положил внутрь белкокота.

И лишь теперь понял, что в амфитеатре я не один.

Мой враг стоял напротив меня, рядом с останками механического дракона. Красный шелк его одежд переливался в свете звезд в небе над нами. Это выглядело странно красиво.