Себастьян Кастелл - Аббатство Теней [litres]

– Мне очень жаль, Келлен, – сказал аббат, делая последнюю заметку в записной книжке. Потом он убрал свое оборудование. – Я попытаюсь найти способ сорвать эти замки, обещаю.

Он со вздохом положил руку мне на плечо.

– Не могу представить, чтобы кто-нибудь сделал такое со своей родней.

С того самого дня, как черные метки появились на моем лице, я задавал себе вопрос, почему моя бабушка обручила меня с Тенью, что я мог сделать, чтобы заставить ее так со мной поступить. Но теперь ответ стал настолько очевидным, настолько логичным, что я удивлялся, как с самого начала этого не понял. Серена была матерью моего отца. Истинным и настоящим магом народа джен-теп.

Я почти почувствовал облегчение, сказав:

– Она использовала меня потому, что именно так поступает моя семья.

Мне меньше всего сейчас хотелось видеть Диадеру, с хитрой улыбкой поджидающую меня у котла.

– Хорошо провел там время, а?

Она прислонилась к одной из толстых черных колонн, поддерживающих крышу галереи, сложив руки на груди и выставив одно бедро так, что даже в моем ужасном настроении угрожала разбудить желание сделать что-нибудь другое, кроме как отомстить моей семье. Жаль, что я мог доверять ей не больше, чем всем остальным.

– Чего тебе надо, Диадера? Ты здесь для того, чтобы еще раз поиграть в «обольсти или прикончи»?

Она отмахнулась от моей грубости, как будто даже не заметив ее, не говоря уж о том, чтобы оскорбиться.

– Аббат сказал, когда вы с ним закончите, я должна буду как следует представить тебя остальным Черным Теням.

Это уж точно последнее, в чем я нуждаюсь.

– Может, в другой раз.

– У тебя другие планы, да? – спросила она, лениво подойдя ко мне.

– Ничего особенного, – признался я. – Выбраться из этой дыры, спуститься с горы, украсть корабль… Научиться управлять им, конечно… А потом вернуться домой.

Она постучала пальцем по моей груди.

– Похоже, тебя ждет масса работы, которую вполне можно начать после того, как я выполню свой священный долг и вежливо тебя представлю.

Она показала на тренировочную площадку за своей спиной.

– Кроме того, все умирают от желания познакомиться с ужасным странником аргоси, который убивает – ну, грозится убить – почти всех, кто осмеливается бросить на него косой взгляд.

– Я не аргоси, – машинально сказал я, но мое внимание было приковано к пяти людям, которые поджидали меня в центре площадки.

Бателиоса я уже, конечно, знал, так же как Турнама и девочку по имени Гхилла. Там были и двое других. Тощий мальчик помладше, лет тринадцати, и высокая девочка примерно одних со мной лет.

– Почему вы все подростки?

Диадера пожала плечами.

– Именно в этом возрасте у большинства из нас впервые появляется Черная Тень. В первые годы мы можем научиться ее контролировать, не посвящая целиком свое тело и душу тому, чтобы ее подавлять, – так, как делают большинство монахов. Это требует дисциплины… суровой.

Она прикоснулась пальцем к моей нижней губе.

– Тем больше причин подурачиться, пока можно, Келлен.

Хотя я знал, что такова ее тактика, во рту у меня пересохло, и я почувствовал, как кровь прилила к щекам.

«Предки, какой изъян в моем воспитании позволяет столь очевидным уловкам так хорошо срабатывать?»

На лице Диадеры в ожидании ответа отразилось напускное выражение большеглазой невинности. Что бы я ни попытался сказать, будет смахивать на детский лепет. Наверное, у меня сломается голос – как обычно бывает в таких ситуациях, – и тогда она посмеется над моей наивной неловкостью. Но я устал от того, что люди морочат мне голову. Может, я не больше аргоси, чем Бателиос, но я слегка изучил четыре пути и даже больше семи талантов. В частности, Фериус позаботилась о том, чтобы я научился – как она это называла – «быть красивым». Вместо ответа я молча выпрямил спину, вообразил, что позади меня стена, прислонился к ней головой, плечами и задом, а потом заставил себя расслабиться в этой позе. Глупо, знаю, но срабатывает.

Фериус к тому же научила меня, как правильно улыбаться, называя это «слушать глазами». Я посмотрел на Диадеру, не пытаясь смутить ее взглядом или перехитрить, а просто слушая, что говорят мне ее глаза. Не надо выдавливать улыбку – она появляется сама собой. Фериус заявляла, что это потому, что ты находишь красоту в другом человеке, а созерцание истинной красоты всегда вызывает самые лучшие улыбки.

Фигня, конечно.

– Ух ты, – сказала Диадера.

Я слегка наклонил голову набок, но промолчал. Первая часть арта локвит – безмолвие. Позвольте другому человеку быть нотами в музыке, а сами играйте тишину.

Думаю, Диадера поняла, что таращится на меня слишком долго, потому что протянула руку и ущипнула меня за щеку.

– У тебя интересное лицо, ты знаешь это? Я имею в виду – для джен-теп.

Я игнорировал ее замечание, отчасти понимая, что она делает – пытается восстановить контроль, снова меня разозлив, – но отчасти потому, что у меня возник вопрос, который подспудно бился голове с тех пор, как я с ней познакомился:

– Я знаю, что Турнам – берабеск, а Бателиос – северянин, но ты так и не поведала, откуда ты сама.

Она начала представление так гладко, что я словно наблюдал за выходом актрисы на сцену.

– Разве ты не можешь при встрече узнать истинную придворную девушку-дароменку?

Она сделала грациозный, почти напыщенный реверанс, движения ее были проворными и плавными. Отрепетированными. Когда она прикоснулась к моим меткам Черной Тени в башне, то поделилась со мной деталями о себе и своей жизни, но эту подробность удержала в тайне.

«Ты не больше дароменка, чем я, Диадера. Так почему же ты лжешь?»

– Хватит проволочек, – сказала она, взяв меня за руку и ведя к ожидающей группе. – Пора тебе завести друзей.

Ага. Вот уж чего не случится.

Я никогда не чувствовал себя уютно в компании. Когда ты посвященный джен-теп, правила просты: чем талантливей ты в магии, тем больше у тебя союзников. В моем клане все знали, кто есть кто и на что кто способен. А теперь я очутился лицом к лицу с незнакомцами, которые как будто полностью ладили друг с другом и в то же время слишком подозрительно относились ко мне. В последнее время я был в такой ситуации в Академии Семи Песков. Там я использовал трюки Фериус, чтобы завоевать расположение одноклассников Сенейры. Тогда это казалось задачей столь же сложной, как большинство эзотерических заклинаний и ритуалов.

Для сравнения – сейчас было намного, намного хуже.

– Теперь ты готов к настоящей дуэли, облачный мальчик? – спросил Турнам.

Очевидно, вмешательство аббата означало лишь временную передышку.

Тут я понял: этот парень не остановится. Он просто будет и дальше находить предлоги меня преследовать – до тех пор, пока один из нас не будет ранен. Будь здесь Рейчис, он просвистел бы, что нет стыда в том, чтобы тебя избили, если только твоему противнику достанется крепче. Мудрость белкокотов начинала нравиться мне все больше.