Себастьян Кастелл - Аббатство Теней [litres]

Монета «беглец» упала на землю, обмотанная сотнями витков медной проволоки, которая пыталась задушить нового пленника.

– Поразительно, – сказал Бателиос. Кряхтя от усилий, он высвободил «беглеца» из тюрьмы, а после протянул монету мне.

Я был благодарен за восхищение в его голосе, и еще больше благодарен за то, что он догадался встать за мной и подхватить меня, когда я упал.

Подошла Диадера. Мгновение смотрела на меня, а потом протянула руку, чтобы прикоснуться пальцем к меткам Черной Тени вокруг моего глаза.

– Неплохо, – сказала она с помощью той странной связи, которую мы делили.

«Я же говорил, что у меня все под контролем».

После этого я потерял сознание.

Следующие несколько минут я, то приходил в себя, то снова терял сознание, мельком видя мир благодаря обрывкам видов и звуков, которые приходили и уходили, прежде чем я мог их понять.

– Что такое с мальчиком? – спросила Гхилла.

Меня начинало беспокоить, что девочка явно младше меня постоянно называет меня «мальчик». Я бы сказал ей об этом, но мои мозги и губы работали не слишком хорошо.

Диадера взяла на себя смелость ответить за меня:

– Он вымотался. Десять дней назад Турнам и Бателиос нашли его полумертвым в пустыне. Они заставили Азира построить дорогу, но Келлен был слишком слаб, чтобы пройти весь путь через Тени, поэтому они поволокли его в гору.

– А потом идиот попытался сбежать, – добавил Турнам.

– А потом, – продолжала Диадера, – Келлен чуть не погиб, помогая нам сражаться со стигийцем в аббатстве, только для того, чтобы один особенно неблагодарный идиот, – она повернулась, чтобы посмотреть на Турнама, – решил, что хорошая идея – допросить его прежде, чем Келлен как следует выспится и поест.

Я могу и привыкнуть, что кто-то говорит за меня, вместо того чтобы использовать каждое свое недомогание как удобный случай детально перечислить длинный список моих недостатков.

Я посмотрел на Диадеру, наслаждаясь тем, как длинные кудрявые рыжие волосы обрамляют эти ее странные веснушки. Почему-то я находил веснушки привлекательными. Во всяком случае, лучше смотреть на них, чем на свои веки изнутри. У меня начало расплываться перед глазами, я почувствовал, что снова теряю сознание.

– Давайте доставим его обратно в аббатство, – сказала Сутарей. – Давай, Бателиос. У Азира есть для нас теневая дорога, но тебе придется его нести.

– Еще нет, – сказал здоровяк. Его голос звучал рядом с моим ухом. Он все еще поддерживал меня, а теперь слегка встряхнул. – Келлену нужно видеть, что он сделал.

– Дай бедному ублюдку выспаться, Бателиос. Ему нужны еда и отдых.

Как ни странно, эта маленькая частица сочувствия исходила от Турнама.

Я бы сделал над собой усилие, чтобы дать остроумный ответ, но Бателиос не допустил ничего подобного.

– Нет, ему нужно увидеть. – Он снова меня встряхнул, на этот раз не так осторожно. – Давай, Келлен. Очнись.

Турнам снова попытался за меня вступиться:

– Почему так важно, чтобы он…

– Потому что он не такой, как ты. Открой глаза, Келлен.

Хватка Бателиоса на моих плечах стала слишком болезненной, чтобы не обращать на нее внимание. Не столько из-за раздражения, сколько из любопытства, я сделал то, о чем он просил, моргая до тех пор, пока глаза не начали видеть четко.

В нескольких ярдах от меня семьи, которые Тасдием связал медной кровавой петлей, стояли, обнявшись. Они, казалось, не были уверены в Диадере и других, им как будто приходилось заставлять себя от них не отшатываться. Но на меня они глядели с какой-то… Не знаю. С благодарностью, что ли? Я не привык, чтобы рядом со мной ощущали благодарность, поэтому не был уверен.

– Они бы погибли, – тихо сказал Бателиос мне на ухо, – эти люди, которые хотели лишь одного – жить в мире. Поскольку они дали приют таким, как мы, военный отряд послал Тасдиема убить их, не зная, что тот сам – Черная Тень.

– К чему это ты? – спросил я.

– Если бы не ты, друг мой, маг скорее всего убил бы нас, и даже если бы мы выжили, мы никогда не услышали бы их криков и не смогли бы освободить их из ловушки.

Он слегка ослабил хватку.

– Сегодня ты спас пятьдесят незнакомцев, маленький меткий маг. Может, ты больше аргоси, чем хочешь, чтобы мы считали.

Жители деревни все еще наблюдали за нами. Я понятия не имел, кто они такие и понимают ли они хоть слово из того, что сказал Бателиос. Это было неважно. Один за другим они сделали знак правой рукой, прикоснувшись кончиками пальцев сперва к своим губам, потом – к голове. Пара малышей, похоже, не совсем ухватили этот жест. Родители продолжали показывать им, пока они не сделали его правильно.

Тут я должен был что-то почувствовать. Может, жгучую гордость? Теплое сияние, происходящее из понимания, что в кои-то веки я что-то сделал правильно? Но я не мог наслаждаться ничем подобным. Я все время думал, как бы мне хотелось, чтобы Фериус была здесь и увидела, что на один короткий миг я приблизился к тому, чтобы быть настоящим аргоси.

– Полагаю, на один день с него довольно восхищения, – сказала Диадера и подмигнула мне. – Не бери в голову, Келлен. А то у тебя становится такое забавное лицо.

С моих губ сорвался смех:

– Заткнись, Рейчис.

Я не собирался так говорить. Насмешка Диадеры настолько сильно напомнила мне о белкокоте, что на мгновение я… Я забыл. И, забыв, перестал напоминать себе не чувствовать его отсутствия.

Диадера посмотрела на меня, склонив голову к плечу:

– Рейчис?

Ее не было там, когда Турнам и Бателиос нашли меня в пустыне. Она не знала, о чем я говорю. «Рейчис» – было просто имя, которое произнес Бателиос там, в аббатстве.

Мне нужно было сказать что-нибудь умное… Найти способ сменить тему и дать себе время, чтобы снова возвести стены, пока не стало слишком поздно. Но я не смог этого сделать. Как я ни пытался сдержаться, мои следующие слова прерывались рыданиями:

– Он был белкокотом. Моим деловым… Моим другом, черт побери. Я думаю… Думаю, он мертв.

Любой нормальный человек – особенно только что смотревший в лицо смерти от рук безумного мага – смеялся бы до упаду или, по крайней мере, велел бы мне не раскисать, но Диадера взяла меня за руку:

– Мне жаль, Келлен. Хочешь рассказать мне о нем?

– Нет. Я хочу…

Я оттолкнул Бателиоса, чтобы отодвинуться от Диадеры. Я не мог вынести, что она видит меня таким. Жители деревни тоже наблюдали за мной и наверняка гадали, почему тот, кто победил мага с Черной Тенью, теперь плачет, как заблудившийся ребенок.

– Мне нужно найти Рейчиса. Это моя работа. Именно так и должно быть между нами. – Во мне вскипела ярость. – Вместо этого я очутился в дурацком аббатстве, а потом пошел сюда, думая, что могу сбежать, чтобы найти его. Но я, наверное, все еще за сотни миль от того места, где он умер! И даже если бы я смог вернуться к Золотому Проходу, мне никогда не отыскать его в пустыне.