Юлия Диппель - Неукротимый шторм [litres]

– Третий этаж, в конце коридора по левой стороне.

– Она здесь?! – застонала я в ужасе.

– Естественно! Я же тебе говорил, что я ее не брошу.

О чем только думал Гидеон?! Тут было самое неподходящее место для моей мамы. Да, здесь она будет в безопасности, но тут было полным-полно праймусов, ведьм и магии. Все то, от чего давление у мамы взлетит так, что его даже измерить будет невозможно. И как, черт возьми, они провели ее через портал?!

– Она… в сознании? – недоверчиво уточнила я.

– Ты меня за монстра принимаешь? – Викториус скорчил обиженную мину. – Само собой, она в сознании. И была бы сейчас со мной наверху, если бы могла осилить лестницы со своей загипсованной ногой.

– Загипсованной ногой?!

– Ну да, это был единственно возможный вариант предотвратить, чтобы она не разгуливала по дому и не вмешивалась в демонические штучки.

– Вы сломали ей ногу? – Голос у меня дрогнул, настолько я была ошарашена.

– Нет, конечно, моя маленькая подозрительная колибри! – фыркнул Викториус и поплыл к лесенке из бассейна. – Она только думает, что она сломана.

Полностью измученная, я плюхнулась на один из шезлонгов, которые так и звали расслабиться в них под яркими белыми зонтиками от солнца. Вот только расслабление сейчас было из области невозможного.

Я массировала виски, когда Викториус присел на шезлонг напротив меня. Он натянул ядовито-желтую рубашку, которую, по-моему, следовало застегнуть еще хотя бы на две пуговицы. Он внимательно за мной наблюдал, но вопросов не задавал. А это могло означать лишь то, что за последние дни он и сам кое-что выяснил. Ничего странного, в конце концов цветастый павлин был мастером по части добывания информации.

– О чем тебе уже известно? – выдохнула я. Держать его подальше от этого дела было бессмысленной затеей. И если уж он был тут, то я могла бы извлечь выгоду из его навыков.

Викториус ответил быстро и не моргнув глазом:

– Люциан жив и хотел тебя убить. Еще я знаю, что теперь он здесь. Кроме того, имя Тристана проскакивало в некоторых разговорах на удивление часто, поэтому я пришел к выводу, что твой почти-сводный брат вновь всплыл на поверхность.

Все верно, разве что до этого никто так не называл Тристана. Эта идея настолько меня обескуражила, что Викториусу пришлось прочистить горло, чтобы вырвать меня из задумчивости. Поскольку у меня не было ни желания, ни сил ходить вокруг да около, я просто рассказала ему все о моем почти-сводном брате, Маре и файлах «Омеги».

Викториус сосредоточенно выслушал меня, и мне снова стало ясно, какой острый и живой ум притаился за таким причудливым фасадом.

Когда я договорила, Викториус потянулся за своим смузи.

– Ах, мой цыпленочек. Могло быть и хуже, – сказал он, втянув остатки зеленой мякоти через трубочку.

– Как насчет того, что Тристан теперь командует армией брахионов? – сухо осведомилась я.

Громкий хлюпающий звук прекратился, Викториус наморщил лоб.

– Это действительно хуже, – подтвердил он. Однако не впал ни в потрясение, ни в отчаяние. Казалось, что для Викториуса это было чем-то сродни стратегической головоломке – вызов, анализировать который едва ли не доставляло ему удовольствие. Мозг за его круглыми коровьими глазами крутил шестеренки, а я была заинтригована, что же из этого выйдет.

– И что ты посоветуешь? – спросила я.

Он задумчиво поскреб чисто выбритый подбородок.

– Тристан – очень смышленый мальчик. Сейчас он уже опережает вас на три шага.

Шикарно!

– Это я уже заметила.

– Сарказм не идет к твоему цвету лица, мой колкий пальмовый листочек, – укоризненно прокомментировал он, прежде чем встать и начать, как лектор, расхаживать перед моим шезлонгом туда-обратно.

– Попробуй думать, как он. Зачем Тристан захватил контроль над брахионами?

– Чтобы уничтожить Лигу? Чтобы презентовать своей странной королеве войско?

– Навряд ли. Мара еще не пробудилась. К чему ему именно сейчас ворошить осиное гнездо, если еще не все подготовлено?

Вау, а мой чудной педагог был прав.

– Брахионы ему нужны, чтобы вынудить Немидеса сломать свою печать, – пробормотала я. Почему я сама до этого не додумалась? Потому-то отец Люциана и спрятался добровольно в темницу Бела.

– Совершенно верно. Тристан собирается угрожать смертью ему или его семье, или Совету, или всей Лиге. Может быть, еще он планирует обменять сердца. Кто знает…

Мои брови решительно сошлись над переносицей.

– Я обязана этому помешать.

– Да нет же, крольчоночек! – закричал Викториус и снова сел. – Если хочешь победить кого-то вроде Тристана, недостаточно объявить на него охоту. Надо обскакать его и отрезать ему путь.

– Что ты имеешь в виду?

Он подтянул ноги на шезлонг и с наслаждением вытянулся.

– Вы должны позаботиться о последней печати.

– Печати Танатоса? – изумленно переспросила я. – С этим мы ничего не сможем поделать. «Омега» сохранила достаточно его крови, чтобы сломать его печать.

– Идеально. – Викториус опустил очки от солнца обратно на нос. – Тристан не будет переживать о том, что считает стопроцентно решенным вопросом.

Я почувствовала, как волнение накрыло меня с головой.

– Если мы избавимся от крови Танатоса, то он больше не сможет открыть последнюю печать.

– Не за что, мой сладкий мыльный пузырик.

– Жаль только, что мы не знаем, где штаб «Омеги».

– Ты что-нибудь придумаешь. Только помни вот о чем: Тристан тебя знает, поэтому ты должна оставаться непредсказуемой. – Он причмокнул, поудобнее устраиваясь на мягком лежаке. – А теперь позволь мне насладиться моей маленькой сиестой. Если после этого я не буду как огурчик, твоя мама опять разделает меня в скат [12] Скат – карточная игра. , как рождественского гуся.

Плавно махнув рукой, он объявил разговор закрытым и прогнал меня.

Следующие несколько часов я была занята тем, что с отсутствующим видом пялилась в голубое небо и свой блокнот. Быстро приняв душ, я уселась у себя на балконе и выписала все, что мне было известно об «Омеге» и ее штабе.

Набралось целых пять строк. Так называемое Святилище было мифом. Пока бы мы его нашли, Тристан уже по третьему разу выполнил бы ритуал пробуждения.

Когда солнце наконец зависло низко над горизонтом, мои мысли вернулись к Люциану. Мой нос постоянно ощущал его запах – то слабее, то сильнее. Мне приходилось брать себя в руки, чтобы тут же не вскакивать и не бегать за ним по пятам, как собачонка.

Как мне сделать так, чтобы у Люциана снова возникли ко мне чувства? Я и в первый-то раз не понимала, почему он влюбился именно в меня. Не говоря уже о том, что я не была специалистом во всех этих заигрываниях и ритуалах ухаживания. Вздохнув, я переключилась обратно на проблему со Святилищем «Омеги». Даже ее решение представлялось мне проще.