Медина Мирай - Четвертый лишний [litres]

– Боже… – с ужасом произнесла Марвел, – а где Ангела? Куда они его дели?

Она видела, как ухмыляются работники «ПН», слышала шарканье их ног по полу и не понимала, почему они так реагируют на ее слова.

– Рика! – позвала Марвел девушку. – Что случилось? Где Рейден и Ангела?

Девушка тоже, отчаянно вжавшись в стеклянную дверь, пыталась до них что-то донести. Но Марвел не слышала, что именно. И тогда она поняла, что и ее никто не услышит: камеры не выпускали звуки, а лишь впускали их.

Логан скорчился на полу, вцепившись в плечо так, словно хотел его разодрать. Крэм обеспокоенно переводил взгляд с камеры Минды и Марвел на Логана, не зная, что делать дальше. Лайк без сознания лежал на его коленях, и Крэм разорвал подол своей некогда белоснежной рубашки, чтобы перевязать кровоточащую рану на боку друга: во время схватки с прислужниками «ПН» того подрезали.

Рика уже прекратила бесполезные попытки достучаться до кого-либо, как вдруг Стейша отвела ее от двери, повернула к себе, схватила за плечи и что-то прокричала. Сначала девушка держалась уверенно, но затем, опустив узкие плечи, захныкала.

«Ей всего четырнадцать… – подумала про себя Марвел. – Во что же мы их всех втянули?!»

Она подняла голову и поймала на себе взгляд Стейши. Та с сожалением качнула головой, как бы говоря: «Простите, я их не уберегла». И Марвел покачала ей в ответ: «Ты не виновата». Затем женщина встретилась глазами с Крэмом, в чьем взгляде горела решительность, готовность в любую секунду хоть с голыми руками, но ввязаться в бой. Он не желал смиряться с судьбой.

– Мисс Марвел, – обратилась к ней Минда, – мне хотелось бы вас спросить…

– Да? – Женщина опустилась на холодный пол. – Что такое?

– Вы не знаете, кто последний синтоним?

Марвел замерла.

– Вы ведь… – продолжала Минда, – тоже подвергались экспериментам. Вы заботились обо мне, даже несмотря на то что я была ребенком одного из подопытных. Мне приходилось лгать всем, что я не знаю, кто мои настоящие родители. А вот вы… Вы ведь должны знать всех синтонимов, включая Крэма и Троя. Кто третий?

Марвел делала один вдох за другим, собираясь ответить на вопрос Минды. Но слова не шли с языка. И тогда она ответила взглядом, сосредоточив его на… Логане. И девушка, поняв намек преподавательницы, изумленно раскрыла рот.

– Но… как? – спросила она.

– Смотрю, у вас здесь весело! – задорно заметил кто-то из глубины коридора. Это был Мейнс.

Он вышел на свет, как на подиум, в новом шелковом серебряного цвета костюме, черной рубашке, серебристом галстуке и черных строгих туфлях, прошел мимо застекленных клеток и вызывающе осмотрел все четыре, желая вызвать гнев заключенных.

И добился желаемого. Рика перестала плакать и заколотила в стеклянную дверь, выкрикивая: «Выпусти нас сейчас же!».

– Ну что ты, малышка, – сладко произнес Мейнс, приближаясь к их со Стейшей камере. – Я ведь ничего не слышу. Мне правда хотелось бы услышать твой чудесный голосок.

Марвел поднялась с пола и подошла к двери. Она не собиралась что-то говорить, хотела лишь отвлечь Мейнса. И он обратил на нее внимание.

– Ты так красива, Марвел.

И с этими словами он поднес свою карточку к ручке двери, та запищала и отъехала в сторону. Бывшую подопытную и главу «ПН» разделял всего шаг.

– Я хочу услышать твой голос, – сказал Мейнс повелительно.

– Выпусти их… пожалуйста, – попросила она, смирившись со своим поражением. – Они ни в чем не виноваты. Они еще дети…

– Нужно было думать об этом раньше, когда отправляла их сюда. Думала, я не узнаю? А я узнал, дорогая. Рано или поздно это произошло бы.

– Что ты собираешься с ними делать?

Мейнс ехидно улыбнулся, развел руками и ответил:

– Я хочу устроить небольшое представление. Уверен, оно тебе понравится, и более чем уверен, что ты точно хотя бы его не забудешь.

– «Хотя бы его»? О чем ты?

– Скоро ты все узнаешь, обещаю. – И он провозгласил на весь коридор: – Скоро вы все узнаете правду! Я хочу, чтобы каждый из вас перед смертью узнал ее. Да, кстати, я для каждого из вас отобрал лучшие способы умереть, вы сами будете выбирать. – Он перевел взгляд на клетку с Рикой и Стейшей. – И начнем мы с девушек.

– Не смей… Не смей этого делать! – взмолилась Марвел. Всем казалось, что она готова упасть на колени и молить о пощаде того, кого ненавидела больше всех на свете. И это было так. Она была готова унижаться перед убийцей ее подруг, только бы спасти детей. – Пожалуйста, отпусти их! Забери меня, но их, прошу, не трогай… Я… – по ее щеке скатилась слеза, – я не вынесу их смерти тоже…

– Хорошо, – сказал Мейнс. – Тогда тебя убью первой.

Дождь лил весь день и весь вечер. Электронные часы на тумбочке показывали 20:29. Шторы были отдернуты, и ничто не мешало увидеть усеянное каплями дождя окно.

В комнате было тепло, но вылезать из-под одеяла все равно не хотелось. Ангела давно не чувствовал себя таким слабым и беспомощным. Рана на руке ныла, но не так сильно, как он ожидал. Возможно, оттого, что он еще не проснулся, или оттого, что ее успели обработать.

Стоп, а где он? Ангела лежал на двуспальной кровати, напротив – телевизор, встроенный в стену, рядом – дверь, наверное, в ванную, где горел свет, диванчик, кресло, небольшая кухонька, картины. В этой комнате Ангела был впервые. Он начал вспоминать события, приключившиеся с ним накануне. Сотрудники «ПН», лес, холод, дождь, Рейден…

Тут из ванной вышел Красс в футболке, обтягивающей его тело, и свободных домашних джинсах. Ангела резко сел на кровати и лишь сейчас заметил, что на нем другая одежда. Поймав удивленный взгляд синтонима, Рейден объяснил:

– Вся твоя одежда была грязной. К счастью, здесь рядом есть небольшой магазинчик одежды.

– Здесь? – хрипло спросил Ангела.

– Мы в отеле. – Рейден вытер голову полотенцем и накинул его на плечи.

– Как мы тут оказались?

Красс сел на кровать рядом с другом.

– Когда ты потерял сознание, я принес тебя сюда.

«Потерял сознание…» – повторил про себя Ангела. И он вспомнил безумное бегство от Рейдена: ноги болели, мир расплывался перед глазами, тело тяжелело. Эти мучения ему не забыть, пожалуй, никогда. И сейчас, сидя перед другом, который направлял на него дуло пистолета, Ангела почувствовал головокружение. Он хотел вскочить с кровати и выбежать из номера, подальше от Красса. Тот увидел смятение в его глазах, заметил, как напряглось тело парня, поймал этот взгляд, полный и злобы, и жалости.

– Позволь мне все объяснить, – начал Рейден, прежде чем Ангела успел сказать что-то резкое.

– Где Марвел и Минда? Что с ними? Что будет с остальными? – голос синтонима дрожал.

Крассу было стыдно смотреть на друга, вспоминать его полные страха и непонимания глаза, когда пригрозил ему оружием. Пусть это была игра на публику, и Ангела наверняка это понимал, но такое не сразу забудется. Вернее, уже никогда не забудется.