Марина Ясинская - Лестница героев

За Анселем стоял худенький подросток, то ли девочка, то ли мальчик, Ника не могла понять. Теплая куртка механикеры болталась на щуплом теле, меховая шапка сползала на нос.

– Это Ёр, наша новая помощница механикеры, – проследив за взглядом девушки, пояснил Ансель.

– Рада познакомиться, – машинально ответила Ника, отстраненно отметив, какое необычное у этой девочки имя. И вообще, с каких это пор в помощницы механикер стали брать детей?

Подбежала курьер, торопливо сообщила про общий сбор у штаба командования.

«Но кто объявил сбор, ведь генерал эр Спата погибла?» – успела удивиться про себя девушка, однако без разговоров побежала на плац.

Возле входа в штаб стояла мадам эр Мада, а рядом с ней – Тэтчер, которую Ника не видела с тех пор, как они вернулись из Кондора.

– Подруги по небу! – выкрикнула майор эр Мада, перекрывая царящий на плацу радостный гомон, и Ника невольно подумала, что если кто и должен был занять место генерала эр Спата, то именно она, мадам эр Мада, прирожденный лидер. – Друзья по небу! – исправилась та после небольшой заминки, вероятно, вспомнив, что сегодня в бою участвовали и джентльмены. – Сегодня нам удалось одержать невероятную победу! Однако…

Собравшиеся ответили ликующими криками, заглушив последние слова. Среди громкого гомона в какой-то момент Ника отчетливо услышала совсем неподалеку знакомый голос Тайрека, спрашивавшего, не собирается ли кто-то в Сирион, потому что ему срочно нужно туда попасть, но когда девушка обернулась, то не увидела его в толпе.

Терпеливо дождавшись, когда шум утихнет, мадам эр Мада снова заговорила:

– К сожалению, как нам только что стало известно, – майор кивнула на Тэтчер, и Ника сразу поняла, откуда получена информация, – несмотря на нашу победу, запланированная врагом акция в Сирионе состоится. Через несколько часов наше правительство подпишет пакт о безоговорочной капитуляции… или же откажется и будет казнено…

Эва лин Монро и представить себе не могла, что многотысячная толпа может быть настолько безмолвной. На запруженной народом бывшей площади Первых Полетов – а теперь площади Триумфа Гервалии – царила неестественная тишина, и все глаза были устремлены на помост, сооруженный на месте, где прежде гордо возвышался старинный авион.

От помоста к зданию бывшего Министерства полетов, на фасаде которого красовался гигантский черно-красный флаг, вооруженные солдаты Третьего континента образовали плотный коридор. Над площадью низко парили два зепеллина в полной боевой готовности.

По коридору в сопровождении конвоя медленно шли бывшие министры Арамантиды. Лин Монро следовала за ними, но свободно, без конвоя и всей кожей ощущала на себе новенькую черно-красную форму.

На помосте их поджидал коренастый коротконогий мужчина с генеральскими нашивками, а вместе с ним – еще несколько высших офицеров и уже знакомая Эве Скайлер ферр Хокар в своем неизменном длинном черном кожаном плаще.

Одна за другой бывшие министры и высокопоставленные чиновницы поднялись на постамент и встали в ряд.

«Как на расстрел», – мелькнула у Эвы мысль.

Вокруг сомкнулось кольцо вооруженного оцепления. Что ж, теперь лин Монро знала, как именно все закончится, если министры все-таки откажутся от публичной капитуляции.

– Граждане Арамантиды, – начал генерал, и его голос легко разнесся над площадью. – От лица командования армии Гервалии поздравляю вас с днем Первых Лучей! Сегодня для вас начинается не только весна, сегодня для вас начинается новый этап вашей жизни. Сегодня вы наконец сбросите оковы старого режима, державшего вас в цепях лжи, и вступите в светлое будущее!

Вооруженное оцепление дисциплинированно зааплодировало.

Толпа ответила тяжелым молчанием.

– Ничего не получится, – мрачно процедила сквозь зубы Вивьен, оглядываясь по сторонам.

Агата стояла рядом с ней на самом краю площади и вспоминала одно похожее событие. Только в тот раз рядом с ней стоял Кирби. Забавно, но цель у них тогда была точно такая же: расшевелить собравшуюся массу народа и направить ее энергию в нужное им русло.

– Почему ты так думаешь? – спросила Агата.

– Да потому что я не вижу ни у кого хоть какого-то подобия оружия. А ведь ты прямо призывала их прийти и оказать сопротивление! Как можно оказывать сопротивление без оружия? – Вивьен сокрушенно покачала головой. – А я так рассчитывала на то, что Голос Правды поможет, – расстроенно пробормотала она.

– Не паникуй раньше времени. Возможно, некоторые просто хорошо его спрятали, ведь зимняя одежда это позволяет.

– Да ты посмотри на их лица! Непохоже, что люди готовы сражаться!

– Люди никогда не готовы, пока кто-то не поведет их за собой, – возразила Агата.

– Именно это мы и пытались сделать с помощью твоего обращения по радио!

Агата коротко кивнула, воскрешая в памяти вчерашний день. Накануне она обратилась к жителям Сириона с самой важной речью, которую когда-либо писала в своей короткой, но такой насыщенной репортерской жизни. Вчера она открыто призвала граждан столицы выйти на площадь Первых Полетов с оружием в руках.

Девушке казалось, что в той речи она выложилась полностью, оставила всю себя. Но когда не видишь реакции тех, кто слушает, судить сложно. Может, несмотря на все старания, она так и не сумела зажечь их сердца…

Тем не менее свои сомнения Агата держала при себе. А вслух – спасибо Кирби и шефу, устроившим ей короткий курс по теме «Как поднимать восстание», – с уверенностью опытного человека сказала:

– Поверь мне, если толпа проснется, она сметет все на своем пути даже без оружия в руках. Им просто нужен сигнал к действию.

– Сигнал? – всполошилась Вивьен, а затем расстроенно воскликнула: – Надо было все-таки постараться поставить громкоговорители рядом с площадью!

Агата вздохнула. Да, идея установить рядом с площадью колонки громкоговорителей и выйти в прямой эфир прямо во время этой унизительной церемонии была действительно хорошей. Дерзкой, смелой и наглой. Именно такой, какая требовалась, чтобы совершить нечто столь сумасшедшее.

Жаль только, что ничего у них не вышло. Вивьен пробовала организовать это и по своим каналам и даже выходила на представителей Либерата, известных своим широким опытом в саботажных акциях. Но те отказались помогать; их принципы оказались для них важнее, чем судьба страны. Так что сейчас приходилось полагаться лишь на то, что в своем обращении Голос Правды разжег в сердцах людей достаточно огня и они пришли сюда, готовые оказать врагу настоящее сопротивление.