Мелина Боярова - Ведьма в академии магов [litres]

– Спускайся, Золана. Не ты, так Лелана на алтарь ляжет. Без разницы, кого силы лишать. Чтобы вернуть любимого, хоть сотню ведьм в один ряд положу. Мне терять нечего. Без Гаэсса жизнь – не жизнь.

– Я спущусь, когда Лелану отпустишь, – помедлив, ответила ведьме. По большому счету я могла запросто спалить Фирану, не покидая укрытия. Но на убийство, а это было бы именно оно, не решилась. Тем более ведьмы, хоть она и предала элийский народ. Какая же из меня Верховная, если начну путь с уничтожения себе подобной? Жизнь даже такой гадины священна. Не знаю как, но отступница еще получит по заслугам.

– Пусть идет, никто не держит, – хмыкнула колдунья.

– Ага, свору-то отгони в сторону. – Грызуны, что цепные псы, окружили дерево и преданными взглядами буравили хозяйку. Наверное, ожидали подачки. Причем количество тварей росло на глазах. Такое чувство, что они со всей пустоши стекались сюда. Да никто и шагу в сторону не сделает, как его тут же разорвут на кусочки.

– Мне Лелана не нужна. Пусть сама о себе беспокоится, я и так на это три года угробила. Захочет жить – справится. Пусть дурочкой притворится, может, ланхи не тронут. Твоей силы, что заберу, хватит на ритуал возрождения.

Врала Фирана от начала и до конца. Обеих изведет – свидетели ей ни к чему. Эти, как их, ланхи, тоже для чего-то нужны. И все это как-то связано с тем делом, ради которого колдунья заявилась в пустошь. Кого она там возрождать собралась? Уж не отца ли детишек, старого ведьмака? По последней информации, того убили маги. Значит, тут некромантский ритуал будет? Что о нем известно? Да ничего, кроме того, что там жертвы требуются, и немалые. Причем смерть должна быть мучительной, долгой, с пытками и издевательствами. Неужели колдунья своими ручками безобразия творить собралась? Не верится, что Фирана опустится до такого. И кто там возродится после этого? Очередной кошмар в мире Элира? Не надо такого счастья. Тут с магами бы управиться, а не с порождениями тьмы бороться.

Что противопоставить опытной колдунье? Как ни печально, но никаких знаний мне не открылось. Кроме магии и нет ничего. Рэна жалко, один останется, если плохое случится. А может, потому настоящая-то сила и не вернулась, чтобы колдунье не досталась? Ведьмой Фирану язык не поворачивался назвать. Все же не могла та древняя сущность не знать о замыслах злодейки.

– Лелана, поднимайся, здесь есть место, где укрыться, – позвала подругу. Однако та с ужасом посмотрела наверх и отчаянно замотала головой.

Эх, позабыла, что она боится замкнутых пространств. Что ж, и выбора не остается.

– Поклянись, что не тронешь Лелану. Когда она выберется, тогда спущусь, – поставила колдунье ультиматум. Та легко согласилась и произнесла требуемую клятву. А я обняла напоследок Рэна, велела ему сидеть в укрытии и не высовываться, а сама полезла вниз.

Фирана во время моих мысленных терзаний и наших переговоров не сидела без дела – на земле выводила громадную пентаграмму. Сначала резала почву кинжалом, выполненным из темного то ли камня, то ли металла, а после заполняла бороздки смесью толченых трав, которую принесла с собой в объемном мешке. Судя по тому, что рисунок заключал в себе дерево и еще живое пространство вокруг, затевалось нечто грандиозное.

Подруга плакала беззвучно, отчаянно – тоже понимала, чем все закончится. А я не могла ни успокоить, ни намекнуть, что поборюсь еще с колдуньей. Лелана замкнулась, отгородилась стеной, что навевало нехорошие подозрения. Не ту клятву взяла с колдуньи, ох, не ту. Чем могла она запугать несчастную? Да теми же братьями. Если по поводу старшего Лелана еще колебалась бы, то за младшего жизнь отдаст. Тогда ситуация еще хуже, чем представляла. Кстати…

– Фирана, а Нейдан в курсе, чем ты занимаешься? Неужели так легко отказался от невесты? – Женщина уже заканчивала приготовления, нервничала, так что был шанс услышать правду.

– Нечего этому трусу здесь делать! Ха, ищет обеих! Да только не там, где нужно. Молодцы, что сбежать додумались. Эта малахольная не удержалась и рассказала правду. Вот и вышло по-моему! Гаэсс старался из сына настоящего ведьмака воспитать, а не мягкотелого подкаблучника. Подумаешь, забрал у Леланы силу. К чему она этой дурехе? С ладной мордашкой любого мужика окрутила бы и как сыр в масле каталась. А тот разнылся – жалко, мол, выросла на глазах – пошел отцу наперекор, ритуал прервал. Видишь, что из этого вышло? Девчонка дурочкой сделалась. И кому эту обузу на шею посадили? Предлагала же за Ростина ее отдать, в том деле мозги не нужны, сгодилась бы. Так нет, уперся, не отдам, лучше сам женюсь.

Не знаю, чего Фирана добивалась откровенным признанием. В ее понимании Нейдан – не ведьмак, так, пародия на него. Но эффект получился обратным. У Леланки новый поток слез образовался. Теперь от радости, что брат не предавал. У меня тоже камень с души упал. И торгаша не зря растрясли, а то ишь чего удумал, на девочке жениться. Неприятно разочаровываться в людях. Злость на женишка поубавилась. Но знал ведь, с кем под одной крышей живет, разыгрывал любящего сына и не предупредил. Возможно, и на это оправдание найдется, но поздно.

На посохе колдуньи, который та поставила неподалеку, болталась человеческая рука. Ага, знакомого такого зеленоватого оттенка и с шершавой на вид древесной кожей. Вот, значит, как Шелодима к сотрудничеству склоняла. Спрашивать про то у Леланы я опасалась, она и так уже два часа слезами заливалась. Как еще не выплакала все, непонятно. У меня вот только злость разгоралась и список претензий накапливался.

Ритуал начался с того, что Фирана собственноручно вырезала под две сотни ланхов. Их густая, почти черная кровь из жертвенной чаши растеклась по рисунку. Когда внешний контур замкнулся, линии вспыхнули мертвенно-зеленым светом. Остов исполина закачался, заскрипел, хотя ветра не было, стояла мертвая тишина. Где-то наверху заполошно заметался Рен – чувствовал давящую ауру смерти и мучился, не в силах избавиться от гнетущего влияния.

Лелана молча встала, скинула одежду и добровольно вошла в малый круг пентаграммы. Я и сказать ничего не успела, как ловко и быстро та действовала. Фирана лишь ухмыльнулась, глядя на меня. Сама она разделась еще раньше и кровью ланхов нанесла на тело лууны. Неправильными они мне показались. Далее у подруги наступил черед украшательства. Полчаса, и ведьмочка покрылась вязью рисунков с ног до головы. После колдунья передала Лелане нож. Очень не понравилось, как та спокойно взяла его двумя руками и занесла над головой.

– Нет! – только и успела вскрикнуть, как Лелана вонзила черное острие себе в сердце. Мое содрогнулось от боли, будто его пронзили насквозь. Время растянулось в вечность. Я смотрела, как Фирана ловко собирает заструившуюся кровь в чашу, как придерживает оседающее тело и укладывает его в малый круг пентаграммы. Сознание отказывалось верить в то, что произошло. Не может такого быть, чтобы одним взмахом, добровольно…