Кирилл Клеванский - Сердце Дракона. Том 14 [СИ]

Последние слова Черный Генерал произнес как-то… спокойно. Нет, он и так говорил вполне себе нейтрально. Но это звучало как-то совсем по-другому. Тихо… Мирно…

Как если бы…

— Пойдем, мой ученик, — первый из Дарханов развернулся в сторону коридора, ведущего из зала в глубины усыпальницы. — я буду тебе проводником в этом пути.

И тень поплыла на встречу тьме. И только на фоне этой непроглядной черноты можно было различить, насколькомрачен плащ Генерала и… насколько белы его волосы.

Хаджар пошел следом.

У самого входа в коридор он остановился и развернулся. Окинул зал последним, прощальным взглядом. Как бы не сложилось это приключение — успешно или нет, он сюда уже больше не вернется.

Странно, но почему-то от этого становилось немного грустно. Словно звон ржавых цепей, качающихся под сводом, был ему родным… Напоминал о том, как он ходил с цирком уродцев по землям Лидуса.

Статуи, подпиравшие свод, отзывались в его сердце уколами теплоты и грусти… От их вида в памяти просыпались образы тех, кто сражался плечом к плечу с Безумным Генералом и так и не вернулся.

И тот ребенок, ставший причиной войны на Седьмом Небе…

— Пойдем… — эхом прозвенело в коридоре.

Хаджар вытащил факел из железного лона, закрепленного на стене. Насколько древней была эта поделка? Что она видела с той поры, как чьи-то руки выточили её из дерева, обмотали холщевиной, смочили её в смоле и горячей смеси на спирту?

Хаджар, усилием воли и каплей энергии, пробудил на ткани пламя.

Факел, который существовал едва ли не с зари эпох, занялся ровным, мерным, оранжевым огнем. Были ли это его предназначением? Сгореть в огне? Или же он давал свет тому, кто направил свои шаги во тьму?

Слишком сложные вопросы для Хаджара.

Он просто хотел спасти жену и нерожденного сына.

На судьбу Безымянного Мира ему было плевать.

Абсолютно плевать…

— Ступай осторожнее, мой ученик, — звучал голос из тьмы. Свет выхватывал достаточно пространства этого коридора, чтобы увидеть лишь на метр от своих рук и не более того. — Это Тропа Памяти. И то, что ты на ней увидишь, может тебя..

***

Хаджар стоял посреди бескрайнего поля. Сперва ему показалось, что оно было усыпано снегом, но затем он понял — это облака. Бескрайние кучевые простирались от одного горизонта и до другого.

А затем на облаках материализовались два воинства.

Над одним, тем, что справа, протянулась тьма. Сперва Хаджар подумал, что это почернело небо. Но потом, присмотревшись, он увидел исполинскую фигуру, стоявшую в центре воинства.

А затем, когда наваждение спало, он понял, что это была лишь её тень. Настолько могущественная и величественная, что поднялась куда-то вглубь усеянной звездами вселенной. И та тьма, накрыла войско, была лишь краем её плаща.

Слева же стояли совсем иные войска. Под белоснежным, чистым сиянием, они излучали ауры покоя и блаженства. Закованные в свет, с оружием, выкованным из звезд, они…

***

Хаджар, с трудом проталкивая внутрь легких воздух, обнаружил себя лежащим на полу. В руках у него пылал факел. Он мерно чадил, источая струйки темного дыма.

Пол был холодный и… мокрый.

Хаджар приподнялся, чтобы увидеть, как его руки по запястье погружены в кровь.

Рядом лежали тела.

Завернутые в черные плащи, они, на веки запечатлев на лице гримасы ужаса и боли, лежали в лужах своей крови.

— Последоват…

— Сбившиеся с пути, — поправил голос, доносящийся из тьмы. Порой Хаджару казалось, что где-то на границе территории он видит мелькающие белые волосы, но на самом деле это был лишь выверт его подсознания. На самом деле Враг находился внутри него. Глубже, чем душа. — они идут ложным путем.

— Ложным путем? — и вот опять. Все, что делал Хаджар — переспрашивал.

Проклятые древние.

Может со временем они теряли способность к тому, чтобы изъясняться нормальным, понятным языком?

— Даже если падет Гора Черепов, — Черный Генерал говорил о месте своего заточения, так же спокойно, как любой человек о родном доме. — это не освободит меня.

— Разве?

— Яшмовый Император, мой ученик, мудрейший из всех, кто жил, живет или будет жить. Он нашел для меня темницу крепче, чем цепи на любой из гор.

— Если он настолько мудр, — Хаджар выпрямился и поднял факел. — то почему ты с ним сражался?

— Потому что не мог иначе, — коротко и лаконично ответил Черный Генерал. — воин должен делать то, что он должен. Сражаться. За тех, кто не может этого сделать.

Хаджар вспомнил то воинство, которое стояло вокруг своего предводителя. Каждый из них сражался против Седьмого Неба по своей причине, но… никто из них не мог победить в одиночку.

Кроме Черного Генерала…

Он был достаточно силен, чтобы восстать самому. И, соответственно, как это обычно бывает в таких ситуациях, обладая подобной мощью, он мог просто развернуться и уйти.

Но предпочел сражаться.

Как он уже сказал — за тех, кто не мог.

— Яшмовый Император тоже не мог поступить иначе, — голос Черного Генерала отдалялся во тьму. — он слишком хорошо видел, к чему привела свобода и потому не может допустить, чтобы она вновь неограниченно цвела.

Неограниченно цветущая свобода… да уж, наверное первый из Дарханов и Эйнен Кесалия легко бы нашли общий язык. Но все эти философствования были не для Хаджара.

Он человек простой.

Видит цель — видит путь к ней. И идет по нему во чтобы то ни стало.

Отряхнувшись от крови фанатиков, Хаджар направился дальше во тьму.

***

Картина вновь изменилась. Теперь это была граница города. И таких городов Хаджар еще не видел. Никакие слова из тех, которыми обладал любой из языков смертных, не смогли бы описать и маленькой толики его величия. И ни какие краски, эпитеты и сравнения, не выглядели бы уличной грязью на фоне его чистоты и красоты.

Прекраснейший из городов. Белоснежный и сияющий.

Тысячи звезд, скованные воедино, стали ему лишь мостом, ведущим через ров из самой вселенной. И луч сета пронзал бесконечность, разнося по Безымянному Миру свет и сияния столицы Седьмого Неба.

Хаджар не знал почему.

Не знал как.

Но он знал, что этот город — именно этот белоснежный град, построенной среди земли, почву которой заменяли облака, и есть столица Седьмого Неба. Город, чье название невозможно произнести смертному.

И где-то там, внутри, находился Яшмовый Дворец и его престол.

Но сейчас история была о другом.

У границы этого города стояло воинство. Оно, как и свет, излучаемый стенами, казалось бесчисленным и бесконечным. Ряды острых копий устремлялись в небеса. Шлемы и сталь звенела с каждым шагом безумного количества рядов пехоты. Рваные штандарты обрывками качались на ветру.