Михаил Ланцов - Полковник империи [СИ]

Именно эти аппараты и летали над фронтом, оснащенные кино- и фотооборудованием. Именно они и буксировали тяжелые планеры за линию фронта. Именно они и устроили немцам судный день 14 мая 1916 года…

Выскакивали парами из-за леса и, проходя на бреющем полете, всаживали в идущую на марше колонну очередь. Из крупнокалиберных пулеметов, от которого ни за телегой не укрыться, ни за машиной, ни за соседом. И снова за лес. Как некогда в далеком 1941 поступали сами немцы, терзая отступающие советские войска.

Противник в них, конечно, стрелял. В том числе и из станковых пулеметов, поставленных на зенитные лафеты. Но ведомый в этих парах внимательно следил за опасностями и был готов подстраховать ведущего. У них была отработана схема взаимодействия на случай таких эксцессов. Головной самолет сразу и резко уходил в сторону, совершая противозенитный маневр при обнаружение серьезного наземного противника. Подставляя брюхо. Ведь нижняя была прекрасно защищена от стрелкового огня, в отличие от верхней части лобовой проекции. И экипаж, и баки были прикрыты броневыми плитами, а двигатели воздушного охлаждения и сами по себе были довольно проблемной целью. Даже расковыряв один из цилиндров не факт, что это выводило двигатель из строя. А если и так, то их еще три штуки оставалось. В общем – проблема, а не цель. Долбись – не долбись – толку никакого. С обычного винтовочного калибра во всяком случае. Разве что очень плотным огнем отсечь плоскость крыла или разнести хвостовое оперение. Ведомый же тем временем атаковал зенитчиков, отвлеченных на самолет ведущего. Комфортно. Спокойно. Как на полигоне.

Так и резвились.

А с тыла эти расползающиеся колонны пехоты и обозов подпирали колонны бронеавтомобилей Меншикова, заставляя их не просто залегать на дороге, а бросаться в разные стороны и пытаться укрыться в лесах. Ставя в то же самое положение, что немцы ставили красноармейцев… никто об этом не знал. А Максима это грело. Сильно. Он прямо чувствовал удовлетворение и какое-то странное, чудовищное умиротворение… словно давно терзавший его нарыв наконец-то прорвался и перестал болеть…

1916 год, 15 мая. К северу от Берлина

К концу 14 мая германская оборона возле Штормграда была прорвана окончательно. И, механизированный полк смог полностью войти в прорыв. Втянул за передовыми ударными подразделениям тылы. Механизированные, безусловно. Что позволило авангарду полка уже к вечеру 15 мая подойти к северным пригородам Берлина.

Генеральный штаб, конечно, пытался этому помешать. Меншиков ведь двигался фактически вдоль линии фронта…

Максим вышел из бронеавтомобиля и потянулся. С непривычки затекли руки и ноги. Давно так не катался. Это ведь был не его комфортный аппарат, а боевое решение. Все свободное пространство для размещения с удобством тушки себя любимого было просто не занять.

Зевнул.

Спать хотелось. Не так чтобы и сильно, но заметно. Последние трое суток у него проходили в очень напряженном режиме. Два-три часа сна – уже праздник. Не до того.

Он огляделся. Вся полковая автоколонна встала, люди из нее высыпали и также разминались, приходя в себя. Недолго думая Меншиков заскочил на подножку бронеавтомобиля и довольно ловко забрался на крышу. Огляделся. Охранение выставили без лишних указаний. Вон – побежали бойцы боковых дозоров. Да и авангардный отряд тоже наверняка не дремал.

Экипажи, немного отойдя от долгой тряски, занялись осмотром техники. Не обязательно поломками. Их, к счастью, не было. Во всяком случае, значимых. А вот для профилактики все перепроверить – полезно. Начиная с колес и заканчивая работой двигателя. Ну и баки пополнить топливом.

И тут наш герой заметил приближение довольно крупной авиагруппы. С фронта. Ну, почти с фронта.

Свои самолеты, принесшие столько пользы возле Штормграда, пришлось оставить там, на родных аэродромах. Да и не летали они такими толпами. Постоянные налеты малыми группами было важнее. Так что пока одни стояли на профилактики и готовились, другие отправлялись в вылет. А тут – вон, натуральная авиационная толпа.

Но тревогу поднял не командир, а боковые дозоры. Секунда. Другая. И все вокруг пришло в движение. Грузовики выруливали, подворачивая «мордой» в сторону приближающихся самолетов. Ведь на каждом из них стоял пулемет.

Бронеавтомобили тоже готовились. У них у всех «стволы» задирались очень высоко. Те, что с 37-мм автоматами, просто становились так, чтобы прикрыть своей тушей бойцов. Его короткоствольное вооружение было непригодно для зенитной стрельбы. Оно хоть и задиралось сильно вверх, но было нужно для работы по верхним этажам в городской застройке. А вот пулеметные и пушечные, готовились стрелять. Первые понятно – очередями. А 75-мм «окурки» – шрапнелью. Чтобы встретить надвигающиеся самолеты облаков готовых поражающих элементов.

Были в полку и две специальные зенитные пушки. 37-мм полноценные Pom-Pom с длинным стволом. Даже еще более длинным, чем в оригинале. Их тоже готовили. Четырехколесный лафет ставили на жесткие упоры, домкратами. И разводили опоры в разные стороны, также упирая их.

Бам-Бам-Бам. Заработали эти зенитки, начав «угощать» гостей издалека. Бам-Бам-Бам.

Эффективность огня очень невысокая. Однако – снаряды летели далеко. И любому из тех гостей было «достаточно одной таблетки».

Бум. Вспух черным облачком взорвавшегося тротила один из самолетов. Бум. Чуть погодя присоединился к нему сосед. Бум…

Бах! Ударил первый «окурок», отправляя шрапнельный снаряд. Бах! Ударил его сосед.

Ду-ду-ду… заговорили крупнокалиберные пулеметы. Сначала один, потом второй, потом третий… стремительно заливая все вокруг своими навязчивыми звуками. Чуть погодя к ним присоединились пулеметы основных калибров…

Плотность огня нарастала с каждой секундой. Как и потери, что несли германские летчики. То один, то другой самолет гиб в этой безумной атаке. И если пройти через огонь 37-мм Pom-Pom’ом было еще реально с относительно небольшими потерями. Просто в силу их немногочисленности. То уже проскочить пулеметы никак не удавалось. Очень уж точный и губительный огонь у них получился накоротке.

Германские самолеты, подлетев метров на триста совершенно смешали строй и, бросились врассыпную. Кто-то из них стрелял. Но больше на удачу. Невпопад. Какие-то очереди достигали автоколонны. Но никакого серьезного вреда не причиняли. Далеко и нервно.

Тот налет был отражен очень комфортно. Потом было еще два с тем же эффектом. И вот теперь Берлин. На подходах к которому немцы городили эрзац-укрепления. Чтобы хоть как-то сдержать натиск Меншикова…

Итак – Берлин.

Город лежал перед усиленным механизированным лейб-гвардии полком Меншикова совершенно беззащитным. Но только на первый взгляд. Городской гарнизон в этот раз никуда не делся. А власти города активно собирали ополчение из военнообязанных и всех желающих. Флаг, поднятый над Рейхстагом многими был воспринят как оскорбление, поэтому добровольцы были. Их не так, чтобы было много, но хватало. Должно было хватать в представлении нашего героя. А еще хватало баррикад, спешно сооруженных на пути продвижения полка. Что Максима совсем не радовало.