Холли Блэк - Королева ничего [litres]

– Я заново наполнила ванну, – говорит Таттерфелл, появляясь непонятно откуда. – Залезай. Ты грязная.

– Где Кардан? – спрашиваю я, сдирая с себя остатки одежды.

– В тронном зале, где же еще? – отвечает она. – Только ты одна опаздываешь. Но тебе, как герою дня, это простительно. Я приведу тебя в порядок.

– Боюсь, тебе придется повозиться, – говорю я ей, но послушно залезаю в ванну, разогнав в стороны плавающие на поверхности воды лепестки примул. Горячая вода ласкает мои уставшие, напряженные мышцы. Позволяю себе нырнуть в воду с головой. Когда ты прошел через что-то великое и ужасное, все чувства, которые ты пытался подавить или оттолкнуть от себя, после этого возвращаются к тебе, вот в чем проблема. В течение многих долгих дней я жила в страхе, и теперь, когда можно, казалось бы, чувствовать себя великолепно, мне почему-то хочется вместе с Карданом забиться под стол в тронном зале. Забиться и сидеть там до тех пор, пока я не смогу убедить себя в том, что с ним все в порядке.

И, может быть, даже поцеловать его, если он уже готов к этому.

Выныриваю из воды и убираю упавшие мне на глаза волосы.

– Соскреби кровь с костяшек пальцев, – говорит Таттерфелл, протягивая мне тряпку.

Затем она снова укладывает мои волосы в виде маленьких рогов, но на этот раз вплетает в них золотые нити. Приносит мне бархатную тунику цвета бронзы. Поверх нее надевает на меня кожаный жилет с высоким загнутым воротником и тонкий плащ, который развевается у меня за спиной при малейшем дуновении ветерка. Завершает наряд пара бронзового цвета перчаток с широкими манжетами.

Разумеется, войти незамеченной в тронный зал в таком пышном наряде совершенно невозможно, даже если бы при моем появлении не протрубили рога и не прокричал во все горло герольд:

– Ее величество Верховная королева Эльфхейма Джуд Дуарте!

Сразу замечаю Кардана, он сидит во главе установленного на помосте стола для почетных гостей. Даже на таком большом расстоянии чувствую, как напряжен его взгляд.

Длинные столы накрыты для пиршества и ломятся от угощений. На блюдах горой лежат фрукты, орехи, хлеб с финиками. В воздухе пахнет медовым вином.

Слышу, как сочинители баллад соперничают друг с другом, с ходу импровизируя песни в честь змея-короля. Впрочем, есть там пара строчек и обо мне.

Милая песенка.

С кухни появляется новая толпа слуг, они несут подносы с бледными кусками приготовленного на любой вкус мяса – обжаренного на масле и на гриле, тушеного, вареного. Спустя мгновение я понимаю, что именно вижу перед собой. Это же змеиное мясо, срезанное с тела громадной змеи, которая была их Верховным королем, а значит, может хранить в себе следы его магии и передать ее тому, кто это мясо съест. Смотрю на все это и с новой остротой чувствую себя принадлежащей к совершенно иному миру, миру смертных, поэтому некоторые привычки и традиции, принятые в мире фейри, никогда не перестанут вызывать у меня ужас и омерзение.

Надеюсь, что это угощение не заставит Кардана встревожиться. Внешне он остается спокоен, даже смеется, глядя на то, как расхватывают куски мяса его придворные.

– Ешьте, ешьте. Я всегда подозревал, что окажусь очень вкусным, – приговаривает он, но при этом я обращаю внимание на то, что себе на тарелку он змеиное мясо не кладет.

Я вновь представляю себе, что ныряю под стол и прячусь там, как в детстве. Или, как сделала после той кровавой коронации, не одна, а вместе с Карданом.

Однако я иду к столу и нахожу свое место за ним. Оно, как и следовало ожидать, находится на другом торце, напротив Кардана, так что мы с ним можем смотреть прямо друг на друга через длинное пространство, застеленное скатертями, уставленное столовым серебром и зажженными свечами.

Затем Кардан поднимается с места, и все в тронном зале мгновенно замолкают.

– Завтра мы подведем итог всему, что случилось с нами за последнее время, – произносит он, высоко поднимая свой кубок. – А сегодня давайте просто вспомним наш триумф, нашу хитрость, нашу победу и порадуемся друг другу.

Мы все охотно пьем за это.

Одна за другой звучат песни, одно за другим приносят новые блюда, их достаточно для того, чтобы даже проголодавшаяся смертная вроде меня смогла наесться до отвала. Замечаю, как Хизер и Виви пробираются между столами, направляясь танцевать. Вижу Таракана и Бомбу, они вдвоем сидят в тени заново перестроенных тронов. Таракан бросает в открытый рот Бомбы виноградинки и ни разу не промахивается. Грима Мог что-то обсуждает с лордом Ройбеном, ее тарелка наполовину наполнена змеиным, наполовину каким-то другим мясом – не знаю чьим, и, если честно, знать не хочу. Никасия сидит на почетном месте, неподалеку от нашего стола, рядом с ней пристроились ее подданные. Вижу возле музыкантов Тарин, она что-то рассказывает им, широко размахивая руками. Замечаю Призрака, который тоже наблюдает за ней.

– Прошу прощения, – произносит чей-то голос, и я вижу стоящего за плечом Кардана министра ключей Рандалина.

– А, советник, – говорит Кардан, откидываясь на спинку своего кресла с той ленцой, которая обычно приходит к человеку после нескольких кубков вина. – Хотите попробовать вон те маленькие медовые кексы? Могу попросить, чтобы их передали.

– Я хотел бы спросить, что нам делать с пленными – Мадоком, его армией и тем, что осталось от Двора Зубов, – отвечает Рандалин. – Кроме того, есть еще целый ряд вопросов, которые Совет надеялся обсудить с вами.

– Завтра, – отмахивается Кардан. – Или послезавтра. А может, на следующей неделе.

С этими словами он встает, отпивает большой глоток из своего кубка, ставит его на стол и направляется вдоль стола ко мне.

– Потанцуем? – спрашивает он, предлагая мне руку.

– Возможно, ты помнишь, какая я никудышная танцовщица, – отвечаю я, поднимаясь со своего места. Последний раз мы с Карданом танцевали в день коронации принца Дайна, прямо перед тем, как все вдруг пошло кувырком. А сам Кардан был тогда беспробудно пьян.

«Ты меня по-настоящему ненавидишь. Не так ли?» – спросил он.

«Почти так же, как ты меня», – ответила я.

Он ведет меня туда, где скрипачи заставляют танцоров двигаться все быстрее, все быстрее, кружиться и подпрыгивать. Ладонь Кардана накрывает мою руку.

– Не знаю, с чего мне начать извиняться в первую очередь, – говорю я. – За то, что я снесла тебе голову, или за то, что заставила слишком долго ждать, когда сделаю это. Я не хотела терять то немногое, что от тебя оставалось. И не могу не думать о том, как это чудесно, что ты жив.