Александра Кристо - Это гиблое место

Уэсли мимолетом увидел мчащуюся по небу луну. Юноша заметил среди леса огонь. Там сгорало что-то важное. И Тавию, которая держала Уэсли за руку и твердила, чтобы он бежал. Только вот ее лицо было каким-то другим. Голос девушки казался не совсем ее…

«Ты близко, так близко».

Уэсли отскочил назад. Сквозь видения проступила реальность.

– С тобой все в порядке? – спросила Тавия, протягивая к нему руку.

Снова наступила тишина.

Воцарился покой.

Уэсли посмотрел на девушку, фальшиво улыбаясь во весь рот. Что бы это ни было, он должен забыть, чтобы не разрушить то, что есть.

– Я всегда в порядке, – отозвался он. – Разве ты не знала?

Он повернулся к Асиз, подавляя желание разгладить галстук или поправить запонки. Тавия заметит, если смотрящий сделает это, и поймет, что что-то не так.

– Ну? – спросил Уэсли. – Каков ваш приговор?

Асиз нахмурилась и протянула ему чашу.

Кровь Уэсли была черной.

Арджун встал рядом с нею и с таким же замешательством взглянул на чашу. Они не сердились. Это уже что-то. Однако Уэсли не было дела до непонимающего выражения их лиц.

– Странно, – произнесла Асиз. Арджун кивнул.

– Что странно? – осведомился Уэсли.

– Ничего, – сказал Арджун. – Полагаю, твоя кровь действительно отображает твою душу.

Асиз улыбнулась этим словам.

– Это означает, что я прошел испытание? – спросил Уэсли.

– Поздравляю, – сказала Асиз, хотя ее тон отнюдь не подразумевал поздравлений.

Уэсли встал и обмакнул палец в свою кровь.

– Разве она не должна быть… – Саксони умолкла и покачала головой, словно сочла свою фразу слишком глупой, чтобы завершать ее.

Уэсли не озаботился спросить Мастерицу, что у нее на уме. Его не волновали все их дурацкие сомнения.

Он станет Мастером.

Это было странно. Не только цвет его крови, но и ощущение от прикосновения к ней. Земля покачнулась. Уэсли прищурился, чтобы комната оставалась в обычном положении.

В глубине его разума звучало слабое эхо. Оно напоминало песню, мелодию которой юноша не мог как следует вспомнить. Слова присутствовали, но они были путаными и несогласованными. В его крови рисовались какие-то картины. А может быть, не в крови, а прямо перед глазами Уэсли.

Он все еще чувствовал запах горелого. Только теперь вдобавок парень видел плачущую женщину. Шрамы на его руке потрескивали, словно горящие угли. Что-то глубоко внутри него, злое, заключенное в клетку, молило о свободе.

Память восставала из пепла.

«Смотри внимательнее. Разгляди, что там».

Уэсли затолкал поглубже все это разом – и призрачную советчицу, и воспоминания – в самые глубокие, самые ужасные и самые темные ямы своего разума.

Он не хотел знать.

Не желал помнить.

Ему было все равно.

Уэсли обмакнул в кровь еще один палец и позволил черной жидкости стечь до костяшек руки.

– Раскошеливайтесь, – обратился он к Асиз. – Ты обещала накачать меня силой.

В Гранке жили невинность и чистота, от которых Карам уже успела отвыкнуть.

Ее мать сидела за окном храма, скрестив ноги, прямо на земле. Вокруг нее собрались несколько ребятишек. Они с благоговением внимали наставлениям женщины о том, как петь молитвенные песни и формулы, правильно держа дыхание. Через дорогу еще одна группа ребятишек заинтересованно окружила Уэсли. Они бегали, играли и бросались грязью. А когда дети дергали его за рукав рубашки, убеждая присоединиться к их игре, Уэсли хмурился и уходил на другую сторону лагеря. Тогда дети следовали за юношей.

Они все были такими свободными – без страха перед магией или перед людьми, которые могут попытаться отнять ее у них. Ребята не знали войны и не могли представить, что она сулит им.

– Забавно встретить тебя здесь.

Карам обернулась. Саксони вошла в храм, двигаясь так, словно была создана из ветра и его историй.

– Ты следила за мной? – спросила Карам. – Преследовать людей вообще-то некрасиво.

Лицо Саксони озарилось улыбкой.

– На самом деле меня призвали. Твой старый приятель Арджун попросил меня встретиться с ним. Но смотреть, как ты пытаешься притвориться, будто не думаешь о моих достоинствах, – это приятно.

Карам бросила на девушку уничтожающий взгляд.

Арджуна нигде не было видно. Поэтому они просто стояли в центре обширного молитвенного зала, чувствуя себя несколько потерянными – и это становилось заметно по лицам обеих.

Карам не хотела двигаться; не желала ни к чему прикасаться, опасаясь, что может испачкать это. Пол был безупречно чистым, из белого и сероватого камня. На стенах и потолке были вырезаны невероятно сложные узоры красного и золотого цвета. Потолок напоминал искусную картину, а сбоку располагалось круглое окно головокружительных размеров – до самой крыши, – из которого открывался вид на бесконечный лес.

Карам видела, как дети Мастеров швыряют грязную землю в Уэсли, стараясь запачкать его костюм. Уэсли зарычал и принялся гоняться за ними между деревьев.

– Мне нравится это место, – сказала Саксони. – Оно немного похоже на дом.

Карам это место тоже нравилось, хотя со второй частью она не могла согласиться.

– Я видела, как чуть раньше еще два-три Мастера посматривали на тебя, – с хитрой улыбкой продолжила Саксони. – Они очень красивые. Ты разговаривала с кем-нибудь из них?

Карам закатила глаза.

– Нет. И прежде, чем ты скажешь об этом еще что-нибудь, – я не территория, чтобы меня метить.

Саксони изумленно приоткрыла рот и издала короткий смешок.

– Метить тебя? Ты проводишь слишком много времени с Тавией.

Кто-то откашлялся. Обернувшись, Карам увидела: за ними наблюдают Асиз и Арджун.

Карам не знала, когда они подошли. Их походка была бесшумной, точно у смерти. Воительница ощутила укол раздражения – ведь ее застали врасплох. В Крейдже такие вещи могут привести тебя к гибели.

Арджун перевел взгляд с Карам на Саксони и слегка укоризненно покачал головой.

– Здесь святое место. Никто не должен никого метить.

– Я буду сдерживаться, – отозвалась Саксони.

– Ты принесла это? – спросил Арджун.

– Если нет, значит, мы напрасно тратим время, – произнесла Асиз. Карам непонимающе глядела на них всех.

– Что я должна была принести?

– Не ты. – В руках у Саксони появился флакон. – Передаю, как и обещала. И все благодаря моей любимой фокуснице.

Эликсир Лой. Хотя Карам даже не видела его прежде, ошибиться было невозможно. Эхо магии доносилось от флакона, словно отзвук далекого крика. Карам поежилась.

– Тавия принесла это с собой?

– На самом деле его принес Уэсли, – пояснила Саксони. – Но я не собиралась спрашивать его. Вместо этого я попросила зелье у Тавии, а она попросила у смотрящего.