Игорь Шелег - Иностранец [litres]

Поняв мой замысел ходить каждый раз разными дорогами, дворец наполнился праздно шатающими девицами, которые шлялись в надежде, что я выйду на них. Последняя, вообще, бедная девушка, упала в обморок прямо передо мной. Не иначе как от счастья.

Поблагодарив неожиданного спасителя, проснувшись прямо у него на руках, девушка, принудительно накрыв своей рукой мою, дала почувствовать, как бьется ее сердце. Пообщавшись с ней еще немного и посадив на лавочку под присмотр подруг, я порекомендовал побольше отдыхать и побольше кушать и устремился прочь.

Сейчас меня практически невозможно подловить. Я быстро иду, заранее окидывая территорию взглядом. И оставляю взгляды, полные сожаления, позади. Передвигаясь подобным образом второй день, я испытывал полное чувство защищенности.

Проходя через здание школы, я услышал чей-то вскрик, а затем последовал взрыв, который вынес стекла из лаборатории на втором этаже. Чертыхнувшись, чтобы это была не очередная ловушка, устремился в окно с отсутствующими стеклами. Во время каникул здесь практически никого нет, а значит, возможно, там кому-нибудь нужна помощь.

Воспользовавшись силой, что дает бахир, и с разбегу оттолкнувшись от стены, взлетел словно белка вверх. Зацепившись за край окна, подтянулся и запрыгнул на подоконник. Но я не решался прыгнуть на пол, из помещения потянулся сильный белый дым, из-за которого ничего не было видно. Он отдавал неприятным химическим ароматом и щипал глаза.

– Эй, есть тут кто? – крикнул я в дым, сразу закашлявшись.

Едкий дым неприятным веществом упал на язык, заставляя кашлять и выплюнуть отраву. Сквозь дым пробивалось едва заметное синее пламя. Мне казалось, или кто-то все же стонал в проеме окна. Происходящее все меньше напоминало чей-то розыгрыш, к которым я привык за столь недолгое время.

Сняв рубаху и закрыв ей органы дыхания, я сформировал «доспех духа», мало ли, и бесстрашно спрыгнул вниз. Ноги нашли пол, и это не могло не радовать, я не упал вниз и могу продолжить поиск.

Я уже раньше заходил в лабораторию и примерно представлял, где нужно искать. Лабораторное оборудование стояло вдоль стен, примерно там же, где и горел маленький синий огонек. Значит, и люди должны быть рядом.

Медленно проходя вдоль стены, я пытался идти на звук кашля и стонов. Это получалось, но с трудом. Если дыхание я как-то прикрыл, то «доспех духа» не защищал от атак вирусами или ядами, и глаза остались доступны. Слишком маленькие элементы. Мог бы помочь стихийный щит, если бы у меня хватало сил его сделать. Глаза слезились, и я практически перестал хоть что-нибудь видеть и ориентироваться в пространстве.

Видимость упала настолько, что я видел только свою руку до предплечья, вхолостую елозя по холодной плитке. Внезапно рука наткнулась на чью-то ладонь. И эта ладонь, едва уловив, что ее схватили, вцепилась в руку, словно голодный волк в мясо. Времени рассуждать насчет правильности поступка не было. Пришлось задержать дыхание и брать неизвестное тело, несмотря на стоны, на плечо. Пока еще я ориентировался по синему огоньку, нужно было этим пользоваться. Дошел до стены, врезаясь во все возможные препятствия. Но мне повезло, сразу дошел до двери. Она была открыта. Так что я и сам не понял, как очутился в коридоре и едва не покатился с лестницы вниз. Она как раз была ближайшей к выходу со второго этажа.

Я все еще задерживал дыхание, потому что понимал, стоит мне только вздохнуть – и я уроню трясущееся сзади от кашля и спазмов тело, которое тоже ощутило приток свежего воздуха. Я стремился вынести его на улицу, на свежий воздух. На самом выходе с первого этажа в здание ворвались несколько человек.

Один принял у меня, как оказалось, девушку, я не ошибся. Они не смогли ее разговорить, чтобы узнать, есть ли там еще кто-нибудь, ей было плохо, и она была в коматозе. Я жестами показал, что не понимаю, о чем речь, и, жутко кашляя, отправился к умывальнику.

На уроках химии рассказывали, что делать при отравлении ядовитыми веществами, и знания пока не выветрились из головы. Осторожно глядя одним прищуренным глазом, только и смог дойти до умывальника и открыть кран. Вода бодро полилась, и не только в раковину. Не обращая внимания, куда и как она течет, сбросил с себя майку и сначала прополоскал рот, после несколько раз вымыл руки и стал прополаскивать глаза.

Осторожно, по чуть-чуть зрение стало возвращаться ко мне. Сначала я четко начал различать белый умывальник и синюю плитку на стенах, а потом и все остальное. Слегка подташнивало, поэтому, не сомневаясь, зашел в туалет и отправил свой обед через горло наружу. После чего, выпив максимальное количество воды, промыл желудок, а потом повторил процедуру. После этого тяжелого и неприятного испытания мне пришлось еще раз помыться полностью. Даже вымыл волосы, стараясь избавиться от воздействия неизвестных химикатов на организм через кожу.

И только после этого, четко увидев свое бледное отражение в зеркале, вышел из туалета. Рядом уже вовсю суетилось дежурное подразделение слуг. Увидев меня, один из них с поклоном подал мне большое одеяло и попросил следовать за собой. Вообще во дворце нельзя было передвигаться на машинах, только на своих двоих. Исключение было только для дежурного подразделения для защиты дворца, тушения пожара и оказания экстренной помощи, было парочку дежурных машин, имеющих специальное оборудование.

Меня погрузили в машину с красным крестом и быстро увезли прочь. Уже в медкрыле провели полное обследование: взяли кровь, померили давление, даже сделали рентгеновский снимок. Выдали огромное количество пилюль, поставили капельницу. Еще пару раз промыли желудок. И только после этого немного покормили. И отправили в службу безопасности клана. Судя по всему, те прекрасно все знали и без меня. Допрос был скорее формальностью. Хотя мои показания тщательно законспектировали и попросили расписаться.

«Интересно, что с той девушкой? Выжила ли?! Со мной в крыле ее не было».

– А девушка хоть выжила? – спросил я у кланового, который меня допрашивал.

– А чего спрашиваешь? – настороженно спросил он. – Понравилась, что ли?

– При чем тут понравилась? Я ее даже не видел. Химия чуть глаза не выжгла, – напомнил я кивком, показывая на лист допроса у него в руке. – Мне просто интересно, не зря ли я старался? – недоуменно спросил я. За его словами явно скрывается какой-то подвох. Не мог он просто так задать этот вопрос.

– Правда, не знаешь? – недоуменно спросил он, как и я еще недавно спрашивал у него. – И все-таки полез непонятно куда?

– Нет! – зло ответил я. – Там кто-то звал на помощь, и я единственный был рядом и должен был помочь!

Как он вообще мог подумать, что я помчался спасать кого-нибудь из корыстных побуждений. Я готов был броситься на него в атаку, несмотря на общую слабость после пережитого и нетвердую походку. Во время самого блуждания в дыму было не страшно. Как и тогда, когда отмывал себя от химии. А вот сейчас понемногу приходила мысль, что я мог и вовсе не справиться и попасть в ситуацию, когда не смог бы выйти из помещения. Когтистая лапа сжимала сердце, и я с содроганием вспоминал холодную пустоту круга перерождения. Я в ту сторону больше не хочу. Помогли бы мне люди, которые прибежали на помощь или нет, никто не знает. Одно знаю точно, девушка была там одна. Те, кто заходили после меня, тоже попали с отравлением в медицинское крыло и сказали, что никого больше не было.