Дмитрий Скирюк - Кукушка [litres]

Пока апрель разменивал на звонкую капель холодные флорины мартовских сосулек, Золтан не терял времени и подкупом, обманом и через доверенных людей навёл большие справки и сразу оказался в затруднении. О парне не было ни слуху ни духу, он как сквозь землю провалился. С девчонкой дело тоже обстояло не ахти: юную пленницу как ведьму отвезли в какой-то монастырь – богатый, верный церкви и солидно укреплённый, где и содержали до поры до времени. Сжигать её пока не собирались, но дознание вели. Хагг взвесил шансы на успех в обоих случаях и задумался. Вести поиски в двух направлениях сразу он не мог. С мальчишкой было проще: только и делов – нанять две дюжины людей и прочесать втихую пару городов, десяток деревень, окрестные дороги – наверняка где-нибудь да объявится, уж больно приметный малый. С другой стороны, и опасность парню вряд ли угрожала: если он не дурак и смог так лихо ускользнуть от испанцев, следовало ожидать, что он успешно будет прятаться и далее; парнишка явно родился под счастливой звездой. Спасение же девушки выглядело предприятием рискованным, но отнюдь не безнадёжным.

Рассудив, что лучше один раз увидеть, чем сто раз услышать, Хагг решил осмотреться на месте и теперь потихоньку двигался на юго-восток, листая на привалах пергаменты травника в надежде найти ответы на волнующие вопросы. В любом случае спешить не стоило, время работало на него: раз девку сразу не сожгли, значит, что-то не заладилось, а божьи мельницы мелют медленно – следствие в подвалах инквизиции могло двигаться годами. До прихода настоящего тепла девчонку вряд ли куда повезут. Конечно, оставались ещё пытки и допросы, и тут Хагг мог только уповать на лучшее: весенние дороги развезло, среди спутников брата Себастьяна не было палача, в обители тем более, а дилетант наломает дров. И женщины выносливы.

Так или примерно так рассуждал Золтан, обгрызая мякоть с поросячьей ноги и отхлёбывая из бутылки. Поросёнка Шольц зажарил мастерски, поиски горчицы с его стороны являли самоцель: усталость, кислое вино и свежий воздух были лучшими из приправ. Приятели сжевали больше половины, когда со стороны дороги послышался далёкий конский топот. Хагг насторожился и на всякий случай притоптал костёр.

Встревожился и Шольц.

– Кого несёт в такую рань? – проговорил толстяк, из-под ладони глядя на дорогу. – Гляньте, господин Золтан: летят, как на скачках. Не иначе курьер какой важный, с охранением. Однако, – он потёр небритый подбородок и хмыкнул, – до ближайшего постоялого двора полдня езды. Что они, ночью, что ли, выехали?

Трудно было с ним не согласиться: судя по звуку, отряд был небольшой, но двигался уверенным галопом; ни дворянские кортежи, ни купцы с охраной так не ездят, а боевых действий поблизости не велось, так что разведка тоже исключалась. Оставались только гонцы. Или…

Золтан напрягся. Прочие предположения не вызвали прилива оптимизма. Он торопливо вытер руки, зарядил арбалет и спрятал его под дорожными сумками.

Через минуту в просвете меж деревьев уже можно было разглядеть силуэты трёх всадников и двух заводных лошадей, навьюченных припасами. Возле поворота на тропу, ведущую к поляне, где странники устроили ночлег, загадочный отряд замедлил ход, чуток замешкался и… повернул. На беду, голые стволы деревьев не могли скрыть ни костра, ни людей.

Иоганн заёрзал – похоже, тоже что-то понял.

– Эге. Уж не по наши ли души ребята, а, господин Золтан?

Хагг не ответил.

Всадники тем временем приблизились и осадили лошадей. Воцарилась тишина, нарушаемая треском угольков, дыханием животных и звяканьем удил. Даже птицы перестали петь. Пять человек с молчаливой насторожённостью рассматривали друг друга.

– Так-так. Золтан Хагг, – констатировал один из верховых, по-видимому, предводитель – дородный, грузный мужчина в сером дорожном платье, не уступающий в объёмах толстяку Иоганну, и отбросил за спину капюшон. – Наконец-то мы вас нагнали. Что же, что же. Добрый день.

– Вы? – Хагг в удивлении поднял бровь. – Какими судьбами? Вот уж кого не ожидал встретить.

– А кого ожидали? – желчно поинтересовался тот. – Папу Римского? Герцога Вильгельма? Святого Иосифа с зацветшим посохом? [4] Святой Иосиф – покровитель Нидерландов, его символ – цветущий посох.

– Я предпочёл бы вообще никого не встречать, – сухо отозвался Золтан. – Что вам от меня надо?

– А вы не очень-то любезны.

– Вы тоже, господин Андерсон. Кто это с вами? – Золтан выгнул шею, силясь заглянуть ему за спину, и кивнул, узнавая: – Ба! Никак Матиас Румпель собственной персоной.

Поименованный привстал на стременах и подался вперёд: не поклон, а так, «моё почтенье». Выглядел он несколько смущённым.

– Здрасьте, господин Золтан.

– Здравствуй, здравствуй. – Он уже вглядывался в следующего. – А вас, юнкер, я, кажется, раньше не видел. Или видел? Мне почему-то знакомо ваше лицо.

– Моё имя Рутгер, – с явной неохотой представился тот.

– Рутгер? Ах, Рутгер… Наслышан. Если вы, конечно, тот самый Рутгер Ольсон.

Рослый холодноглазый парень каменно проигнорировал намёк, и Золтан повернулся к Андерсону:

– Занятную компанию вы себе подобрали.

– Да, я не жалуюсь. Ну что же, – подвёл итог предводитель отряда, – раз так, полагаю, на этом церемонию знакомства можно считать законченной. Вы позволите нам спешиться?

– Да бога ради! – Хагг развёл руками. – Если хотите, можете даже присоединиться к нашей скромной трапезе. Иоганн, будь другом, подбрось-ка дров в огонь, только не переусердствуй, а то мы заместо горячего получим «горящее».

Шольц закивал и принялся за дело.

– Премного благодарен. – Андерсон высвободил ногу из стремени и тяжело сошёл с коня. – Вы не представляете, каково это – при моей комплекции скакать верхом: эти проклятые сёдла разрезают меня пополам… Да уберите вы свой чёртов арбалет! Вы из-за него как на иголках. Ещё всадите мне в брюхо стрелу, объясняй вам потом, что я не хотел плохого… – Тут его взгляд упал на ослика. – Матерь Божья! Это что ещё за козлоконь? Вижу, вы не особенно торопитесь, коль ваш приятель путешествует на этаком одре.

– Теперь уже не тороплюсь, хотя мы собирались выехать пораньше. – Золтан с видимым неудовольствием извлёк из-под мешков своё оружье, вынул стрелы и аккуратно разрядил оба маленьких железных лука. Матиас и Рутгер при виде этой сцены немного замешкались, но всё-таки спешились и принялись водить в поводу разгорячённых лошадей, а после распаковывать седельные сумки.

– Как вы нас нашли?

– Проще простого. – Андерсон стянул перчатки и подсел к костру, умывая ладони теплом. – Вас подвела любовь к хорошей кухне. Да, мой друг, именно так. Людей, похожих на вас по приметам, немало, но таких гурманов, как вы, считаные единицы. В одном трактире вы заказываете фазана с трюфелями, в другом мадьярский паприкаш и мясо по-еврейски, в третьем молочного поросёнка, целокупного, хе-хе… Не так уж трудно после этого понять, в какую сторону вы направляетесь. Кстати, если вам интересно, я вовсе не собирался вас преследовать.