Николай Дронт - Заклинание [litres]

– Да? А тебя хвалили. Ты думаешь, что сам по себе, а за тобой сто пар глаз доброжелателей смотрят, ждут, когда хоть чуть оступишься. Однако докладывают, ты прекрасно дело поставил. У подчиненных в авторитете, строг, но справедлив.

Тут вмешался принц Торан:

– Ты считаешь, я знаю, как ротой командовать? Или даже полком? Лагоз, он что, сумеет рассчитать бюджет сельской больницы? На то другие люди есть. Задача руководителя не подменять подчиненного, а дать ему посильную задачу и следить за исполнением. Ты молодой, думаешь, должен знать дела каждого письмоводителя? Ан нет! Словом, дело решенное. У тебя два пути, первый – встать во фрунт и сказать: «Так точно!» Но можешь, наоборот, встать по стойке «смирно» и заявить: «Будет сделано!» Нас любой вариант устроит.

– Слушаюсь, ваши королевские высочества!

– То-то! А то «не справлюсь»… Мы тебе помощником родственника поставим, Симона аус Хансала. Он бригадирского чину, для него это, с одной стороны, понижение, но старое место мы ему оставили. Пусть выслуга идет, справится с гильдейскими делами – генералом будет, обещаю. Так и передай.

– Премного благодарен, ваши королевские высочества.

– Не тянись. Меня тоже разрешаю «милостью» звать. Мы с тобой вместе в лицо смерти глядели. После такого можешь попроще быть. Что целыми благодаря тебе остались, помним. Сразу отблагодарить не сможем, но должными быть не любим.

– Стах, мне страшно. Я боюсь, не усну. Мысли всякие. Почему дедушка в монстра обратился?

– Божественное проклятие не усиливает, а принижает. Костяного Короля, который веками может править своим государством, можно как угодно называть, но не проклятым. Если по рангу смотреть, он выше магистра, ближе по силе к архимагу. Недобрые боги могут даровать за большие заслуги такую мощь. А вот гуль, у которого отняли душу и разум, – он точно проклят. Даже если могильный, один из самых сильных гулей.

– Спасибо, братец, растолковал. То есть, получается, боги дали нам испытание по силам. Тяжелое, но справиться мы могли. Без тебя дочка и брат, скорее всего, погибли бы, но в результате мы бы победили. А с личем что делать будем?

– Ваша милость, найдем. Да и не так он страшен в ближайшей перспективе. Пока возродится, пока в силу войдет. Высшая нежить живет долго, если не развоплотят. У них ход мыслей совсем идет по-другому, чем у живых. Был описан случай, когда могучий боец с нежитью объявил охоту на вампира, тот посмеялся и уснул на полста лет. Когда проснулся, боец уже умер. Вампира, правда, его потомок упокоил, но ход мысли нежити понятен.

– Так нам что, полста лет ждать?

– Никак нет, ваша милость. Думаю, надо искать место, где лич пребывать собирался. Это не вампир, которому только гроб и нужен. Лич обычно старается свою силу нарастить, исследования проводит, старые могильники ищет. Ему пристанище нужно. И не абы какое. Что при жизни любил, то и после смерти будет хотеть вокруг себя видеть. Сподвижники ему интересны. У нас обычай своих мертвых сжигать, причем одаренных особенно, значит, слуг набрать ему тяжко, армии нежити вовсе не будет. Выход – или призыв существ с иных планов, или пока живые сторонники. Ну и маленький источник тел – река и море, утопленники. Нежить из них слабая, хотя сильнее зомби. Однако нападают только вблизи воды, да и поднимать их, особенно в соленой воде, задача крайне сложная. Можно, конечно, еще что придумать, но высшую нежить ожидать не приходится, а низшую даже крестьяне дубьем забивают. Да, с потерями, однако забивают.

– Спасибо, просветил. Ты думаешь, в катакомбах прячется?

– Ваша милость, в городе про все дома полицейские могут рассказать, а в катакомбах места полно. Однако шансов много. Тут другие вопросы имеются. Первый вопрос – почему дали ритуал провести? Ведь два жреца и трое волшебников погибло, но нежить-то победили. Значит, до боя ритуал был проведен. Как так случилось? Другой вопрос – когда дела пошли плохо, почему лич не сбежал в сферу? Тот, кто поставил, проходит сквозь преграду свободно. Третий – почему решили, что именно лич был? Его видел кто-то из оставшихся в живых? Кто? По каким признакам определил?

– Хорошие вопросы задаешь, дружок. Вот тебе и первое дело к Гильдии. Завтра озадачь помощника, пусть спросит. Сам будешь для другого дела потребен. Рассчитывай так, что до коронации из дворца без приказа ни шагу. Что нужно, решай здесь. Что потребно, тебе выдадут. Пока дела не наладятся, будешь нашим последним рубежом обороны. Про секретность молчу, ты сам все понимаешь.

Лег уже перед рассветом. Причем помещение мне выделили другое. Была комната 24, последняя в списке, дали покои с номером 1. Никого из них не выселили, они в резерве были. Четыре комнаты. Одна, правда, совсем маленькая, для личного слуги. Собственный, извините, сортир, совмещенный с ванной. Стены с резными дубовыми панелями. Кровать с балдахином. В кабинете стол с креслом, книжные шкафы и кожаный диван. Вся мебель списана из королевских покоев, но очень достойного вида. Обалдеть, в общем. Тут сразу понятно, что мой статус при дворе резко поменялся. Единственно, служитель вежливо намекнул, что женщины сюда тоже категорически не допускаются.

Все мои мундиры уже здесь, необходимые вещи тоже. Покои, скорее квартира, номер один очень понравились Кидору, и он, пользуясь своим статусом личного камердинера, уже обживает маленькую комнатушку.

Утром не пришлось бежать в общий буфет: камердинер подал завтрак в моих покоях. Понятно, меню то же самое, что и у всех, но, знаете ли, статусно. С одной стороны, мне это не нужно, с другой – завистники быстро найдутся, а с третьей – приятно. Как там? Огонь, вода и медные трубы? Хм… Огонь, наверное, был, когда я принца из заведения мадам Розы вытаскивал. Честно говоря, я дом и сжег Огненной Стеной, но никого это не колышет. Вода точно была. Где моя крепость стоит? Вот! Теперь пошли медные трубы, самое сложное испытание. Надо и его пережить.

Слуга доставил из дома коробки с кремами. Сразу после завтрака я отложил государеву долю, от казны же ингредиенты выдали, долю обер-цалмейстера, подарки Лауре, маме, Силестрии и несколько в запас, на всякий случай.

Затем меня вызвали на совещание. В зале собрались высшие сановники королевства, оба принца и… я. Понятно, я оказался на последних ролях, сидел на дальнем краю стола. Мой статус был обозначен: «Сядь посиди. Может, по магии чего пояснить сможешь». Угу. Сел, сижу. Ловлю несколько охреневших взглядов. Вы знаете? Я их понимаю. Тут не просто все, кроме меня, генералы, здесь главные руководители страны собрались. Приглашенных отвечать на вопросы по любой теме не сажают за стол. Чай, не рассыплются, они и постоять могут. А тут я, титулярный камергер, за краешком стола примостился. Очень оно удивительно людям.