Соман Чайнани - Мир без принцев [litres]

– Сейчас я доверяю ей больше, чем тебе.

Агата могла поклясться, что декан ухмыльнулась, хоть и стояла к ним спиной.

– Ты здесь в опасности, Софи! Тедрос придет за тобой!

– И пусть. Ты ведь этого хочешь, не так ли?

– Я хочу вернуть тебя домой живой и невредимой! – взмолилась Агата. – Я хочу навсегда забыть, что мы вообще когда-либо были в школе Добра и Зла! Мне не нужен Тедрос!

Софи обернулась к ней, рыча:

– Тогда зачем ты загадала такое желание?

Агата застыла.

– Начнем вручение подарков! – распорядилась декан.

– Подарки! – просияв, Софи отвернулась от подруги. – Наконец-то хорошие новости!

Она медленно приблизилась к декану, а девочки в вуалях разошлись к стенам. Казалось, будто раскрываются створки раковины, оставляя широкий проход посредине.

Агата последовала за Софи. Девочка настороженно смотрела по сторонам, помня о том, что этот мир когда-то сотворил с ней и ее лучшей подругой. Чем дольше они тут оставались, тем в большей опасности были. Она должна отправить Софи домой как можно скорее!

Хотя свет в музей проникал лишь через одно маленькое окно, Агата все равно заметила, что музейные экспонаты изменились. Свидетельства достижений мальчиков были изъяты, а вместо них появились реликвии их с Софи сказки: школьная форма Агаты, объявление об обеденных лекциях Софи, записка Агаты для Софи (написанная во время Испытания Сказкой), отрезанный локон волос Софи из комнаты страха (где ее наказывали), а также десятки других экспонатов, каждый из которых бережно хранился под синеватым стеклом. Фреску «Долго и счастливо» на главной стене, где когда-то были изображены принц и принцесса, празднующие свадьбу, скрывала ткань с вышитыми на ней бабочками. От прошлой экспозиции остался лишь небольшой уголок с картинами профессора Садера в дальнем углу комнаты. Их преподаватель истории был пророком и сумел нарисовать каждого читателя, пришедшего из Гавальдона в школу Добра и Зла. Когда Агата искала ответы на свои вопросы, она всегда рассматривала эти картины и находила новые зацепки. Она очень хотела бы сейчас изучить их снова, но две девочки в вуалях уже направлялись к ней по проходу, неся огромную фиолетовую вазу.

– От Девичьей долины, – сказала декан Садер, добавив своему медовому голосу глубины и менторских ноток, – урна от принцессы Ризельды, которая, как и сотни других, услышав твою историю, поняла, что без своего принца будет счастливее. Она спалила дотла его трон и приносит тебе в дар пепел.

Девочки протянули урну Софи и Агате, которые уставились на украшающую подарок резьбу. На ней принц вылетал из окна замка ровнехонько в пасть ждущего во рву крокодила.

– Нам этого не надо, – попятилась Агата.

– Может, поставим ее в мою комнату? – улыбнулась Софи, поворачиваясь к декану.

– Комнату?! – воскликнула Агата. – Софи, ты не останешься…

Но еще две девочки уже приблизились к ним строевым шагом; они несли бамбуковую ширму в восточном стиле.

– От холмов Пиффлпафф, – пророкотала декан, – расписанная вручную ширма из натурального дерева от принцессы Саюри. Прочитав вашу историю, она поняла, что без принцев все принцессы и ведьмы гораздо счастливее.

На одной из изысканно разрисованных бамбуковых панелей были изображены обнимающиеся принцесса и ведьма, а на другой – принц, сильно смахивающий на Тедроса, которого разрывал в клочья дикий зверь.

– Это чудовищно! – не выдержав, воскликнула Агата.

– Поставьте ширму у моей кровати, – проворковала Софи двум девочкам в вуалях. – Кто следующий?

Сверкнув золотым ноготком, декан указала пальцем на проход:

– Подарок из Нижнего леса – гобелен с бездомными принцами…

– Я бы хотела, чтобы профессор Доуви и леди Лессо могли по достоинству оценить такую элегантную женщину, как вы, – Софи льнула к декану, а процессия подарков во славу уничтожения принцев шла полным ходом, являя куклы вуду с лицами принцев, трофейные мечи принцев и даже ковер, сотканный из волос принца.

– А занятия начинаются сегодня?

Декан хищно улыбнулась и плавно отодвинулась от нее:

– Да, и уроки, которе веду я, тоже.

– Ты же несерьезно? – зашипела Агата на Софи. – Теперь ты хочешь пойти на занятия?!

– Будем надеяться, что они переделали классные комнаты, сделанные из конфет, – Софи пригладила рукой волосы, готовясь к длинному дню. – У меня аллергия на их запах.

– Софи, за твою голову назначена награда…

– И наконец, подарок от меня, – объявила декан Садер, стоящая напротив прикрытой тканью картины «Долго и счастливо». – Ученики, ваша старая школа учила вас, что гармония мира состоит в равновесии между Добром и Злом. Но какая гармония может быть между всегдашниками и никогдашниками, если ее нет между мальчиками и девочками? Не случайно читатели вернулись, чтобы присоединиться к нам во славу их неоконченной сказки.

Она в упор посмотрела на девочек:

– И битва за их «долго и счастливо» только что началась!

Она сдернула полотно, закрывавшее картину. У Агаты и Софи перехватило дыхание.

Слова «ДОЛГО И СЧАСТЛИВО», гигантские и мерцающие, по-прежнему выглядывали из-за облаков в верхней части фрески. А вот остальной рисунок изменился.

Теперь на фреске были изображены две вытянутые башни из синего хрусталя, стоящие на разных берегах озера. Несколько девочек, одетых в лазоревую форму, отдыхали на балконах башни, наслаждаясь свежим бризом, другие гуляли по огороженным землям. Некоторые были красивы, другие безобразны, но они работали, жили и даже бездельничали вместе, словно принцессы и ведьмы всегда были закадычными подругами.

Были на этом рисунке и мальчики, если можно их так назвать. В черных рабских лохмотьях, с обезображенными лицами настоящих огров, они копались в навозе, сгребали листья и надстраивали башни. Мальчики были скованы между собой, как каторжники. Их день завершался в грязном бараке за воротами. Надсмотрщицы подавили их волю, и у мальчиков не возникало даже мысли о сопротивлении, они покорились, смирившись со своей участью. Агата подняла глаза на верхнюю часть фрески, где две освещенные солнцем красавицы, обе в хрустальных диадемах, наблюдали за своим королевством, паря среди облаков.

– Это же мы! – восхищенно выдохнула Софи.

– А это… школа, – хмуро добавила Агата.

– Вот ваше настоящее «долго и счастливо», – сказала декан, становясь между Софи и Агатой, – Будьте же снова старостами в этих священных стенах и ведите девочек к будущему без принцев!

Агата поморщилась: это было нарисованное, но все-таки рабство.

– Такая школа – не наше с тобой «долго и счастливо», – сказала она, поворачиваясь к Софи. – Скажи декану, что нам пора уходить!

Но Софи уставилась на картину широко раскрытыми глазами: