Мария Семенова - Песнь оборотня [litres]

– Сын?

Данхар привстал, не веря своим ушам.

– Меня зовут Анил, и я сын наместника Аршалая, – подтвердил юноша. – Именно поэтому Киран меня сюда и направил. Поверь, так оно и есть.

Страж Севера опустился на скамью и принялся неспешно пережевывать мясо, не сводя глаз с молодого царедворца. По неподвижному смуглому лицу маханвира никто бы не догадался, о чем он сейчас размышляет.

«Сын Аршалая? Неужто правда? Да, дорогой друг пару раз упоминал, что в столице у него остался сын и сейчас он служит при дворе… И пожалуй, этот парень на него в самом деле похож… Вот же диво!»

Чем дольше Данхар обдумывал внезапную новость, тем более неприятной, даже угрожающей она ему казалась.

«То, что Аршалай втихую водит шашни с Северным храмом, известно давно. Мне он постоянно талдычил, дескать, просто не хочет ссориться – а вот оно как! Мало того что его сын разыгрывает игру с луковыми жрецами – а мне Аршалай про это ни слова не сказал, – так теперь выясняется, что с ними заодно и накхи Ширама! Ведь Марга здесь, конечно, не одна…»

Стражу Севера почти осязаемо почудилось, как под ним зашаталась башня, недавно казавшаяся такой прочной.

«Если Аршалай за моей спиной уже успел договориться и со Светочем, и с Ширамом – я долго не заживусь! В любом случае ни жреца, ни мальчишку к наместнику отпускать нельзя… Но и удерживать я их тоже не смогу – у Аршалая везде соглядатаи. Вот-вот ему станет известно, что мои люди поймали и увезли ряженых… Что же делать?!»

На этот вопрос у Данхара всегда было наготове простое решение. Приняв его, он поднял голову и улыбнулся.

– Что ж, я тебе поверю, – добродушно произнес он. – Скоро, может даже завтра, я поеду в Майхор и прихвачу тебя с собой. А покуда – извини, княжеских палат у меня здесь нет – поселю тебя здесь, в моей башне.

Повеселев, Страж Севера смотрел теперь на юношу почти с приязнью. Но напоследок он хотел выяснить кое-что еще.

– А скажи, эта накхини, Марга, тоже из твоих людей? – словно между прочим спросил он.

– Я вообще не знаю, кто она такая. Спрашивай про нее жреца, – желчно ответил Анил. – Они дружбу водят.

Данхар кивнул.

«Ну конечно. Именно поэтому высокородная накхини и ринулась спасать никчемного мальчишку. Юлишь, гаденыш. А жреца я спрошу, не сомневайся…»

– Ладно, время уже к ночи. Выпей со мной вина и поешь наконец, а то мы все о делах да о делах, – предложил он так приветливо, как только мог.

– Благодарю, – величественно кивнул Анил, вновь уселся на скамью и принялся срезать поджаристое мясо с бока косули. Если бы он видел взгляд Данхара, едва ли кусок полез бы ему в горло…

– Может, теперь объяснишь, почему не дал мне убить его? – напустилась Марга на жреца, как только решетка упала обратно. – Эта желтоволосая кочерыжка выложит все, что знает о нас!

– Прямо скажем, его рассказ будет довольно коротким, – усмехнулся Хаста. – А сейчас придвинься ко мне…

– Это еще зачем? – настороженно спросила накхини.

Хаста обнял ее за плечи, привлекая к себе.

– Еще одно такое движение, и я вырву тебе кадык, – предостерегла девушка.

– Уймись. Я просто не хочу, чтобы наш разговор слышали наверху. Пусть думают, мы влюбленная парочка и воркуем на прощанье…

– Пф! Да кто ж поверит!

– Один столичный поэт сказал: «Любовь родится без ума, а ум любви – она сама…»

– Звонкая трескотня, и ничего более! Ладно, можешь обнять меня. Но если вдруг вздумаешь…

– Да-да. Ты вырвешь мне кадык. Давай попробуем разобраться, что происходит.

– Мы сидим в яме! – резко ответила Марга.

– С этим не поспоришь. Но если рассматривать наше положение шире, то твоему сородичу Данхару тоже не позавидуешь. Он поймал тайного посланника Кирана, который выдавал себя за Аюра, а вместе с ним меня, явно принимаемого им за жреца Северного храма. Сейчас Анил объяснит ему, кто он такой, и Данхар поймет, что ему предстоит объясняться еще и с блюстителем престола, а заодно и с Каргаем… Конечно, он мог бы просто отослать нас к наместнику, на что я все еще очень надеюсь. Но тут появляешься ты!

– И что?

– Твой родич бросает тебя в яму, и все спутывается. Может, все-таки объяснишь? Данхар что, посватался к тебе и получил отказ?

– Очень смешно! – гневно процедила Марга, попытавшись отстраниться от рыжего жреца.

– Но согласись, его поступок необычен… Ты куда выше его по положению, ты сестра саарсана! Что ты ему наговорила?

– Да ничего! Пришла к Данхару и приказала отпустить вас, – нехотя ответила накхини.

– Так прямо и приказала?

– Полагаешь, я лгу? – возмутилась она. – Сам сейчас сказал – я сестра саарсана! Конечно, я имею полное право приказывать какому-то маханвиру деревянной крепостишки в диком лесу…

– Похоже, он так не считает.

– Значит, он изменник! – вспылила девушка.

– Тихо, тихо! А то стража решит, что это я изменник. Но поверь, здесь я могу изменить тебе лишь с белками и лисицами…

– Прямо тут – разве с крысами и жуками, – съязвила Марга. – И Данхар из рода Хурз – самый большой здешний крысюк!

Хаста задумчиво поглядел на нее. Сестра Ширама явно недоговаривала. Что же там между ними произошло?

– Мне Данхар, прямо скажем, тоже не понравился, – ответил жрец. – Но будь он самым гнусным из накхов, разве это причина, чтобы бросать в яму свою родственницу?

– Не твое дело, – отрезала накхини. – Я сама с ним разделаюсь.

– Да я уж понял. Но как бы в итоге нам всем здесь не остаться. Боюсь, наша общая могила мало чем поможет твоему брату в поисках Аюра…

– По-твоему, я должна снести такое оскорбление?

– Об одном прошу – не торопись. И перед тем как кого-то покарать, советуйся со мной.

– Вот еще, – фыркнула Марга и крепче приникла к рыжему жрецу.

– Что ты делаешь? – удивился тот.

– Так теплее.

Хаста прижал к себе девушку, положил ей руку на бок, и вдруг его ладонь ощутила что-то влажное и липкое.

– Это что, кровь? – нахмурился жрец.

– Да. Ерунда. Данхар ткнул рукоятью ножа.

– Вовсе не ерунда. В такой промозглой сырости рана легко может загноиться. То, что кажется всего лишь царапиной, убьет тебя не хуже любого вашего оружия.

Марга, недолго помолчав, тихо ответила:

– Если ты подставишь мне плечи, я дотянусь до решетки, соскоблю немного мха, нажую и залеплю им рану.

– Послушай, я ведь жрец. У меня есть при себе целебная мазь, я выхаживал твоего брата. Позволь, я обработаю рану.

Марга задержала дыхание, будто перед прыжком в холодную воду. Затем сдавленно прошептала:

– Хорошо.

Она чуть отодвинулась от него, откинулась к земляной стенке, размотала пояс и приподняла край рубахи. Хоть в яме было почти совсем темно, Хаста ясно разглядел на животе девушки черное пятно с глубокой распухшей ссадиной.