Сандра Грауэр - Дочь ведьмы [litres]

– Артур, как приятно тебя видеть, – мистер Бивер встал из-за тяжелого деревянного стола и обошел его, чтобы пожать нам руки, на ходу застегивая свой пиджак. Он был маленького роста и слишком пухлым, чтобы производить впечатление надежного адвоката, а еще он носил очки, и его голова уже начала лысеть, что придавало его образу какую-то дружелюбность.

– Кто твоя очаровательная спутница? – спросил он, улыбнувшись мне.

– Это Кэролайн Хадженс. Спасибо, что приняли нас так быстро.

– Для Морганов я всегда найду время, – ответил адвокат.

Интересно, сказал бы он то же самое про Лекуртов?

– Садитесь. – Он указал рукой на два кожаных кресла, стоящих через стол от него, и закрыл жалюзи на стеклянной двери, чтобы нас никто не побеспокоил. – Хотите чего-нибудь?

Эш занял одно из кресел, и я села рядом с ним.

– Спасибо, но мы не хотели бы надолго вас задерживать.

– Но вы не будете против, если я сделаю себе кофе?

Не дожидаясь ответа, он подошел к стеклянному столу на металлических ножках, на котором стояла высокотехнологичная кофемашина, определенно стоящая больше, чем я могла заработать за год.

– Знаете, мне не стоит потреблять столько кофеина, но это единственное, что помогает мне продержаться до конца рабочего дня. – Он сделал несколько глотков и сел напротив нас с другой стороны стола. – Итак, что я могу сделать для тебя, Артур? Судя по тому, что ты здесь не один, полагаю, дело не в твоей летней практике.

Что? Летняя практика? Я бросила на Эша косой взгляд, но, конечно, он снова проигнорировал меня. Что все это означает?

– Да, я пришел сюда не за этим. Сегодня речь пойдет о Кэролайн.

– Ах, вот как? – Мистер Бивер удивленно посмотрел на меня. – И в чем же заключается ваша проблема?

– Это довольно сложно… – начал Эш, но адвокат, деликатно улыбаясь, поднял руку, чтобы остановить его:

– Я уверен, что мисс Кэролайн прекрасно может рассказать обо всем сама.

– О… Да, конечно.

Боже, я запиналась, как школьница, впервые отвечавшая что-то у доски. Что со мной? Я едва узнавала себя и не могла бы сказать, что мне нравилась новая Кэролайн. Я выпрямилась в кресле и расправила плечи.

– Дело в том, что всего несколько дней назад благодаря Эшу я обнаружила, что являюсь ведьмой. К сожалению, кроме этого выяснилось, что моя магия не была активирована. Поскольку в субботу мне исполнится восемнадцать, нам нужно как можно скорее ее активировать, но я не знаю, как звали моих родителей, а это необходимо для проведения ритуала.

– Понимаю, – мистер Бивер сложил руки на столе и внимательно изучал меня взглядом. – Но при этом мне не совсем ясно, какое отношение к этому могу иметь я или наша фирма.

Я вспомнила замечание Эша о том, что лучше оставить эмоции на потом, и попыталась быть более объективной в своих словах:

– Ну, я попала в детский дом в Саутгемптоне сразу после своего рождения. Недавно мне удалось получить доступ к своему личному делу, которое хранится там… – В этот момент Эш кашлянул, вероятно, чтобы не рассмеяться. – Суть в том, что в документах были указаны имена моих родителей: Эмма и Пол Хадженс.

Адвокат нахмурился:

– Отлично. В чем же тогда заключается проблема?

– Проблема, мистер Бивер, в том, что Эмма и Пол на самом деле вовсе не мои родители. Мы с Эшем разыскали и навестили их. Они оказались очень приятными людьми, и по крайней мере женщина даже похожа на меня внешне. Около восемнадцати лет назад она родила ребенка и отдала его в детский дом в Саутгемптоне. Как видите, все совпадает. Однако Эмма и Пол – обычные люди без магических способностей, получается, что они не могут быть моими родителями.

– Это странно, – произнес мистер Бивер, потирая подбородок.

– И не говорите. Еще более странным является тот факт, что в моем личном деле в детском доме было указано название вашей юридической фирмы. Вы можете как-то объяснить это?

– Ну, многие маги пользуются нашими услугами, полагаю, Артур предупредил вас об этом, мисс Кэролайн. Это может звучать грубо, но, вероятно, ваши родители не хотели, чтобы их можно было найти. Большинство магических кланов представляют собой довольно обеспеченные семьи, и, возможно, их беспокоит вопрос наследства.

Я нервно сглотнула, стараясь не показывать, насколько сильно его слова задели меня. Конечно, в этом могла быть доля правды, но это в любом случае была не вся правда.

– Возможно, что так и есть, но все равно это не объясняет, почему кто-то пошел на такой большой риск, чтобы создать ложный след, ведущий к Эмме и Полу.

– В этом я с вами совершенно согласен, но мне в любом случае не разрешено ничего говорить об этом.

Я кивнула:

– Я понимаю, вас связывает адвокатская тайна, и вы не хотите нарушать правила, помогая мне. Но мы не были бы здесь, не будь это действительно важно. Не знаю, знаете ли вы об этом, но я умру, если вы мне не поможете. Колдун выразился абсолютно ясно: мою магию нужно активировать до наступления восемнадцатилетия. Но, как я уже сказала, для этого требуются имена моих родителей, и вы моя последняя надежда.

Мистер Бивер поморщился, и его глаза говорили о многом – он этого не знал. После минутного колебания он снял очки и положил их на тщательно отполированный стол. Его взгляд смягчился.

– Мисс Кэролайн, вы знаете, я не смогу предоставить вам никакой информации. Поверьте мне, я действительно хотел бы помочь, но мои руки связаны. На всех адвокатов нашей фирмы наложены специальные чары, чтобы данные наших клиентов в любых обстоятельствах оставались магически защищены.

Я посмотрела на Эша, который, похоже, не знал об этом.

– А если я освобожу вас от этого? – спросил он. – Я взял бы на себя полную ответственность.

Он сделал бы это ради меня? Несмотря на то что у меня не было достаточного теоретического понимания происходящего, из реакции мистера Бивера я поняла, что́ именно Эш предлагал ему.

– Ты не знаешь, во что ввязываешься, Артур.

– Это не имеет значения, речь идет о жизни Кэролайн. Я не собираюсь просто стоять и смотреть, как она умирает, и вы тоже не можете так поступить.

– Что скажет тогда твоя мама? – спросил мистер Бивер.

Взгляд Эша ожесточился.

– Моя семья не имеет к этому никакого отношения, это касается только меня и Кэролайн.

Адвокат вздохнул.

– Это не так просто, как ты думаешь, и ты не сможешь вот так взять и освободить меня от этих чар. Есть некоторые условия, которые должны быть выполнены, но все это в любом случае невозможно, потому что тебе еще не исполнился двадцать один год. Прости, – он снова надел очки и встал со стула. – Я не могу помочь тебе, как бы сильно я этого ни хотел.

Я не ожидала никакого другого результата, но разочарование и отчаяние охватили меня внезапно, словно удар под дых. Что нам теперь оставалось делать? У нас ничего не было, все пути зашли в тупик. На мгновение мне захотелось сдаться – ничего не сработает, что бы мы ни пытались сделать…