Вик Джеймс - Сияющие руины [litres]

Аби опустила голову и уставилась в пол, чтобы, прежде чем продолжить, унять волнение и заставить себя поверить, что это не худшая идея, которая когда-либо приходила ей в голову.

– Его семья считает, что я в бегах, – продолжила она, – и что я попытаюсь встретиться с младшей сестрой, которая работает у него. Они Гавару поверят, если он скажет, что поймал меня, когда я пыталась пробраться к Дейзи. Думаю, даже Астрид не сидит круглосуточно в своем подвале, поэтому, если мы провернем это дело поздно вечером, будет меньше охранников. Гавар мог бы отвести меня в ту же камеру, где содержат Рени, и тогда бы мы…

Голос Аби оборвался, когда она поняла, что ее план несостоятелен. Как они с Рени вдвоем одолеют Гавара Джардина и сбегут?

– Ты настолько доверяешь ему, что готова отдать свою жизнь в его распоряжение? – недоверчиво спросила Эмили.

Уэсли тоже увидел слабые места в плане.

– Гавар с таким же успехом и меня может арестовать, – сказал он. – Скажем, поймал нас обоих, потом, когда открыл камеру Рени, чтобы нас туда запихнуть, я его ударил или что-то в этом роде. Прошу прощения, – произнес он, поворачиваясь к Гавару.

– В этом нет необходимости, – отозвался наследник, садясь на край стула и раскачиваясь на двух ножках. Выражение его лица было мрачным. – У Астрид есть одна штука, которая поможет нам легко провернуть это дело.

Гавар нарисовал маршрут от камеры к выходу на свободу, объяснив, куда ведет каждая дверь, заметил, что его парламентский пропуск откроет любую из этих дверей.

– Но каждого охранника, который встретится на пути, ты должна будешь нейтрализовать тазером, – обратился он к Аби. – Ты готова на это?

Все охранники – простолюдины. Обычные люди, работающие по найму. «Не навреди, не навреди, не навреди…» – клятва врача молоточком застучала в голове Аби. «Но я не врач, – твердо сказала она себе. – Я преступница, меня сделали такой».

– Я готова использовать тазер, – ответила Аби. – Обсудим детали.

Гавар ясно и четко изложил, как можно этот план реализовать. Аби сделала несколько встречных предложений. И в конце концов Мидсаммер одобрительно кивнула:

– Если ты хочешь, Аби, давай сделаем все именно так. Гавар, ты говоришь, что желаешь лучшего мира для своей дочери? Я хочу того же для своего ребенка. Поэтому ради наших детей я рискну поверить тебе. Верни нам Рени и Аби в целости и сохранности, и это сделает тебя одним из нас.

Равные посмотрели друг на друга, и в их глазах мелькнуло понимание. Мидсаммер тут же отвернулась и по рации потребовала к вечеру подготовить ей лодку на Темзе.

Взгляды Гавара и Аби встретились. Ей показалось, что она увидела в его глазах такую же, как у нее, неуверенность. Это было странно и вместе с тем обнадеживающе – на этот раз импульсивный наследник обдумывал свои действия. Но Аби все еще мучили горькие воспоминания о том, как она несколько дней назад доверилась одному из Джардинов.

Она хотела бы вновь увидеть Дженнера. Поговорить с ним. Выплеснуть на него весь гнев за его предательство и потребовать, чтобы он признался, действительно ли Дар для него оказался дороже, чем она. Но встретиться невозможно. И в глубине души Аби не хотела никаких ответов от него. Знала, они будут ей неприятны.

Дженнер… Сейчас она шла за Гаваром к его мотоциклу. У нее в запасе оставалось всего несколько минут, чтобы убедиться в искренности Гавара и подавить удушающий страх, что она совершает очередную ужасную ошибку.

– Ты уверен, что план сработает? – в сотый раз спросила Аби. – Сильюн снял привязку с меня и моих родителей, когда мы покинули Кайнестон, и тебя она тоже больше не защищает. Ты стал таким же уязвимым, как и все люди, хотя у тебя есть сверхъестественные рефлексы, свойственные Равным.

– Рефлексы можно подавить, – ответил Гавар. – Это ты усваиваешь еще в детстве, когда учишься в школе. Представь, ты пытаешься играть в регби иначе, проявить свою индивидуальность, стремишься стать первым. В тот год я был только третьим, и, когда приехал на каникулы домой, отец заставил меня продемонстрировать мои достижения, а затем избил ремнем с пряжкой. Но благодаря рефлексам синяки тоже быстро исчезают.

– Разве система видеонаблюдения не даст им понять, что ты специально ослабил свою защиту? И позволил мне тебя ударить?

Казалось, Гавара этот пункт плана не особенно волновал.

– Думаю, никто ничего не заметит, – сказал он. – К тому же рефлексы включаются только тогда, когда мы видим опасность, так что постарайся напасть на меня сзади.

Они подошли к мотоциклу, на котором он приехал на встречу. Это был тяжелый «харли-дэвидсон».

– Еще один мой лучший мотоцикл, – похвастался Гавар, занося ногу. – Мы должны вернуться оттуда живыми и невредимыми, иначе я никогда не получу назад свой любимый «нортон-триумф». Увидимся позже, Аби Хэдли.

Он кивнул, мотор взревел, Гавар уехал.

Двумя часами позже Аби боролась с удушающей паникой, пот катился у нее со лба. «Это просто инстинктивная реакция на обструкцию дыхательных путей», – убеждала она себя. Гавар заткнул ей рот носовым платком со знаменитым принтом огненной саламандры Джардинов, это было до смешного символично, только сейчас ей было не до шуток, потому что он тащил ее за шиворот. Аби чувствовала, как Гавар пытается поудобнее ухватить ее куртку, чтобы не так сильно пережимать ей горло, но все равно это было ужасно. Аби, спотыкаясь, едва переставляла ноги, стараясь не упасть.

– Поймал ее, когда она кралась к заднему входу в Астон-Хаус, – пояснил Гавар двум дежурным офицерам безопасности у главного входа в парламентский комплекс. Они выглядели зловеще в грязновато-желтом свете фонарей, смешавшемся с мерцающим сиянием громады Дома Света, добавляя жути в и без того страшную ситуацию. – Я веду ее в Управление общественной безопасности.

– Офис вашей жены? Да-да, конечно, наследник Гавар.

– Мой офис! – отрезал Гавар. – Создан нами по поручению моего отца. И если я не сижу в нем и не роюсь в бумагах, то это не означает…

Но охранник, съежившись, уже суетливо открывал ворота.

– Кого я должен уведомить? – неуверенным голосом спросил охранник у них за спиной, но Гавар не ответил, продолжая тащить Аби вперед.

– Ты в порядке? – тихо спросил он, как только они оказались вне поля зрения охранников, прикрытые тенью от стены здания. Аби могла лишь нечленораздельно промычать.

Через внутренний двор он подтащил ее к тяжелой дубовой двери, рядом с которой нелепо смотрелась панель охранной системы. Гавар приложил к панели свой пропуск, дверь издала электронный звуковой сигнал, он открыл ее и толкнул Аби вперед…

…прямо на широкую грудь рослого охранника. Аби глухо замычала от столкновения, и сердце ее бешено заколотилось. План начал осуществляться.