Антология - Когти и клыки. Сказания из мира ведьмака [сборник litres]

Трисс не колебалась – выставила руку и почувствовала, как течет сквозь нее сила.

Мантикору объял огонь.

Ламберт сперва покачнулся, ослепленный пламенем, но быстро собрался. Теперь тварь дергалась и прыгала, каталась в пыли и крови – но магический огонь так же сложно погасить, как и разжечь.

Ведьмак подскочил к раненной, дезориентированной мантикоре и одним сильным движением пробил то место, где из туловища вырастали две шеи, прямо над грудиной. Кровь брызнула Ламберту прямо в лицо. Тварь еще корчилась миг-другой в конвульсиях, била пылающими крыльями по песку, но потом замерла.

Трисс выдохнула – даже не отдавала себе отчета, что до сих пор не дышала, – а потом ноги под ней подломились, и она плюхнулась на землю. Волосы ее рассыпались в беспорядке. Не думала, что у человека может сразу болеть столько мышц.

Ламберт медленно подошел к ней, уселся рядом и тоже опрокинулся на спину.

Несколько минут они тяжело дышали, лежа плечом к плечу на воняющей кровью и влагой земле. А может, это вонял Ламберт?

Наконец она услышала сдавленный голос ведьмака.

– Трисс?

– Да, Ламберт?

– Как тебе решение задачи оставить рудник в нетронутом виде?

– Зато – он очищен от мантикор.

– Одну я, согласно договору, убил. А может, даже двух. Зависит от того, как считать.

Она начала смеяться, но быстро прекратила, постанывая. У нее ужасно болели мышцы живота.

Харальд Денежник, как ни странно, заплатил ведьмаку за одну мантикору и даже добавил сто оренов за дополнительную опасность и многочисленные раны, хотя рудник оказался разрушен. Похоже, он понял, как дурно все могло бы закончиться, если бы Ламберт и Трисс не выполнили задания. Как много всего могло бы пойти не так, если бы он начал вдруг искать других убийц чудовищ.

Правда, существовала возможность, что одна из мантикор выжила, но было это маловероятно. Рудник, увы, уже не мог послужить Дориану, но Трисс была уверена, что предприимчивый бургомистр сумеет заставить город расцвести. Просто это наступит чуть позже.

Ламберту понадобилось всего несколько дней, чтобы прийти в себя – Фалька первоклассно его залатала. Даже Гарфард повел себя как нормальный человек и наложил заклинание, ускоряющее лечение.

Трисс вошла в комнату ведьмака и улыбнулась при его виде. Он сидел на краю кровати без рубахи. Левое плечо было перевязано, но в остальном он выглядел как новый.

– Какие планы? – спросила она, садясь на стул напротив.

Ламберт непроизвольно пожал плечами, скривившись от резкой боли.

– В дорогу, – сказал. – Впереди еще несколько месяцев, прежде чем поверну в Каэр Морхен.

Трисс кивнула.

– В таком случае… – начала, но прервала себя, чувствуя некоторую неловкость. Хмыкнула, а потом продолжила, глядя на грибок на стене: – Я недавно говорила с моим знакомым чародеем. Когда вспомнила о тебе, он сказал, что в Мариборе – проблемы с гулями. Вроде бы захватили кладбище, и теперь городу негде хоронить мертвых. Ты мог бы вернуться со мной, у меня есть несколько гостевых комнат, можешь воспользоваться ими. Дело нужно решить, а кто решит его лучше ведьмака? – спросила невинным тоном, а потом тряхнула волосами, снова глядя на него. – И как знать, может, я даже тебе помогу?

Ламберт приподнял брови, а на губах его появилась ухмылка.

– Меригольд, ты предлагаешь мне союз?

Трисс сделала вид, что колеблется.

– Отчего бы и нет, – сказала наконец, бесстрастно пожимая плечами. – Две головы лучше одной.

Надя Гасик

[10] Skala powinności copyright © by Katarzyna Gielicz, Warszawa 2017.

Город охватило безумие праздника. Безоблачную ночь освещали танцующие огни факелов и цветы фейерверков – таким-то образом молодые адепты магического искусства на миг забывали о страхе. Из многих глоток вырывался смех, иной раз – почти хохот, причин которого никто не пытался отыскать. Правила хорошего тона, если предположить, что горожанам и вообще такие были известны, нынче вечером оказались позабыты.

Развлекались, как никогда ранее. В темных закоулках любили и убивали друг друга с почти одинаковой звериной яростью. Давно сдерживаемые желания находили, наконец, выход, не сдержанные некогда обещания исполнялись в поступках, на которые тратили массу сил и денег. Когда, если не сейчас?

Жители Горс Велена искали метод погрузиться в водоворот забытья. В корчме «Под Расстегнутым Корсетом» жажду эту успокаивали откупоренные бочки с вином и танцорки, от которых зависело реноме этого места; танцорки, по чьей некомплектной одежде сие заведение и было названо. Всякий из завсегдатаев таверны и каждый житель этого про́клятого города волшебников развлекался, пока мог, и благодарил в душе богов, что не пребывает нынче с армией в сожженных и вытоптанных полях к северу от Марибора, где – как говорили – скоро случится важная битва. Всякий житель, за исключением Нарси Саттельбах.

Девушка как раз пила пятое за сегодня пиво, когда поняла, что от привязанного к поясу кошеля остался только кусок ремешка. Обычно она выругалась бы мысленно, а после поблагодарила бы судьбу, что всегда платит за постой и еду наперед – однако нынче в ней была лишь пустота, не приносившая успокоения.

Она поднялась от стойки и начала пробиваться в сторону выхода, провожаемая гневным бурчанием расталкиваемых пьяниц. Наконец ей удалось добраться до двери таверны, и уже через миг она почувствовала отрезвляющий холод ночи. Плотнее завернулась в плащ и прикрыла глаза, вслушиваясь в шум города. Услышала больше, чем хотела. Скривилась непроизвольно, ужасно им завидуя. Кем бы они ни были, нынче могли не думать ни о чем важнее одежды, в которой путались ноги.

– Забавно, верно?

Девушка оглянулась и заметила человека, выходящего из-за угла. Лицо мужчины скрывала тень глубоко надвинутого капюшона, но голос его и фигура выдавали, что лучшие годы он уже оставил позади.

– Каждому иногда нужен такой вот демон страха, который станет утешением для совести, – продолжал старик. – И чем больше угроза, тем шире этот демон раскидывает круги и тем больший собирает урожай.

«Браво, открытие сезона, двигаем его на профессора Оксенфурта», – подумала она горько и принялась молиться, чтобы подействовал любой из стандартных ответов. Например: «Ну да, что ж поделать…», или «Такая жизнь!». Или могла бы использовать: «Именно так!», или применить нагловатое: «Бывает…», но мужчина ее опередил.